Сонатина

Япония. 1992. 94 минуты.

Автор сценария Такэси Китано

Оператор Кацуми Янагисима

Художник Осаму Сасаки

Композитор Дзо Хисаиси

Премии: приз критиков на МКФ в Коньяке в 1995 году

Оценка - 9 (из 10)

Гангстерская экзистенциальная драма

Благодаря этому фильму впервые прославился в мире японский режиссёр Такэси Китано, который теперь по праву занял место умершего Акиры Куросавы, хотя и снимает кино не про самураев, а про современных гангстеров якудза. Демифологизация, а потом вырождение самурайской идеологии и морали было сопряжено с крахом японской империи и несомненной «вестернизацией» (то есть ориентацией на Запад) под напором прежде всего американской культуры. И это привело к тому, что на смену легендарным самураям и не менее возвеличенным ронинам (между прочим, это слово нередко переводят как «верные») пришли не такие уж героические, скорее беспрекословно, почти тупо выполняющие кровавую и грязную работу прислужники гангстерских кланов.

Но необычность и новаторство работ Китано в том и заключается, что он переосмысливает не только любимые им самим антигероические, вестернизированные самурайские картины Куросавы. Японский режиссёр 90-х годов в корне меняет жанр лент о якудза, перенося действие из тесных и гнетущих городов в пустое, словно вневременное пространство пляжей Окинавы. Там гангстеры, намеренно выключенные из привычного хода безжалостных разборок, вдруг становятся похожими на играющих детей - и в этих прежде безликих исполнителях чужой воли неожиданно проявляется что-то человеческое, симпатичное, доброе. Однако все они обречены на неизбежную смерть - и лишь антигерой вроде Муракавы в исполнении самого Такэси Китано имеет исключительное право на сознательный выбор своего ухода из жизни, фактически предпочитая самоубийство.

В «Сонатине» ещё сохраняются отдалённые приметы японского варианта американского гангстерского фильма, но пересматривая картину, нельзя не заметить, что она неуловимо превращается в мудрую балладу о добровольном и умиротворяющем переходе в мир иной, за пределы бытия. Китано, напрасно казавшийся американизированным или европеизированным (кем только его ни называли - японским Клинтом Иствудом, Жан-Пьером Мельвилем, Джоном Ву, Квентином Тарантино и даже братьями Коэн, но в одном лице), на самом деле прекрасно вписывается в вековые японские традиции, даже когда опровергает их. Одни мэтры кино Японии умерли, другие работают редко или не поднимаются на уровень своих прежних фильмов, третьи не приобретают всемирного культового статуса, хотя получают премии на международных кинофестивалях. И только «новый отрешённый» Такэси Китано смог как бы в опустевшем пространстве кинематографии Японии представить её во всем прежнем блеске и величии далеко за пределами кварталов Токио и пляжей Окинавы.