США много потребляют, но мало производят

Их доля в мировом производстве - около 20%, а потребления – около 40%

В предыдущем тексте, посвященном проблеме разделения труда, говорилось о том, что специфика современной системы состоит в том, что для национальной экономики США доля производства в мировой экономике существенно меньше, чем потребления. По моим оценкам это соответствует примерно уровню 20/40, или, иначе, доля США в мировом производстве (по паритету покупательной способности) составляет около 20%, а потребление (в масштабе мирового потребления) – около 40%, однако предъявить строгие доказательства этого факта сложно.

Дело в том, что в условиях современной экономики практически невозможно вычленить чисто национальные товарные потоки. Скажем, какова доля локализации в производстве айфонов, которое формально осуществляется в Китае? Как при этом оценивать реальную стоимость всех лицензий и технической документации, которые приходится использовать при этом производстве? Можно даже проще: если американский гражданин покупает изделие китайского производства, можно ли считать доходы от отчислений, которые делает Китай для производства этого изделия американским владельцам технологий, как доход от внутреннего американского производства, или это – часть, возникшая за счет стимулированного спроса? А ведь есть куда более тонкие аспекты: например, в отсутствии стимулированного спроса производство какого-то изделия может и продолжаться, но объемы этого производства серьезно упадут; соответственно, цена вырастет, а прибыль будет перераспределяться между США и Китаем совершенно в другой пропорции…

Я много раз пытался приступить к решению этой задачи, что называется, впрямую, т. е. оценив реальные материальные потоки, но понял, что эта задача не просто очень тяжелая, которую один человек решить не может, но и в принципе нерешаемая, поскольку соответствующей статистики просто нет. Данные о трансграничных материальных потоках отсутствуют, тем более невозможно их соотнести с потоками финансовыми (а контракты могут оплачиваться самым экзотическим образом)... И тогда я решил идти с другой стороны, а именно с оценки спада США по итогам кризиса.

Грубо говоря, в основании такого рассуждения лежит гипотеза, что все производство в США, которое выше, чем посткризисное равновесное, на самом деле является результатом стимулирования спроса. Это может быть непосредственное стимулирование (гражданину дали кредит, и он купил себе дом), может косвенное (гражданину дали кредит, а он на него купил компьютер, который изготовлен в Тайване, но содержит большое количество лицензий американских фирм); схемы могут быть и более сложные... Но вернемся к оценке спада.

Итак, на начало кризиса (осень 2007 года) совокупное стимулирование спроса составляло примерно $3 трлн. Из них половина – прямой прирост кредитования домохозяйств (отметим, что стимулирование спроса со стороны государства мы вообще не учитываем, поскольку он мал по сравнению с частным спросом), а еще половина – падение сбережений относительно среднеисторического значения (подробнее – см. здесь).

В процессе кризиса этот избыточный спрос должен рано или поздно исчезнуть. Аналогичный процесс был в США с весны 1930 по конец 1932 гг. (тогда темпы спада составляли около 1% ВВП в месяц), сегодня он частично компенсирован эмиссией (что характерно – первое время в масштабе около 1% ВВП в месяц!), но для нас сейчас важна не специфика процесса, а его результат. Беда состоит в том, что с падением спроса падает и производство, поэтому равновесная точка лежит ниже уровня -$3 трлн от нынешнего уровня спроса.

Для оценки этого спада можно учесть то обстоятельство, что обычно спад спроса вызывает падение ВВП с некоторым мультипликатором, который зависит от ряда обстоятельств; в частности, он тем выше, чем выше уровень разделения труда и кредитный мультипликатор банковской системы. В норме он находится в диапазоне от 1,5 до 2,5 раз, и можно предположить, что он будет на минимуме (это, так сказать, оптимистический вариант). В этом случае спад ВВП по итогам кризиса составит как минимум $4,5 трлн. Это, в свою очередь, вызовет падение спроса, и процесс в конце концов затихнет на уровне где-то $6 трлн от докризисного спроса.

Иными словами, спрос упадет примерно в два раза относительно нынешних значений, что, в соответствии с высказанной выше гипотезой, означает, что он превышал реальное производство в два раза, а все остальное было вызвано его стимулированием. Если учесть, что уровень производства в США равен примерно 20% от мирового, это означает, что спрос в США – около 40%. С этим рассуждением можно поспорить, поскольку производство в США тоже будет падать в процессе кризиса, но здесь можно сказать, что это падение на самом деле равносильно выравниванию цен в рамках пересчета по ППС. Т. е. номинальное падение может означать и рост в рамках пересчета, в т. ч. и из-за изменений в мировой экономике в процессе кризиса.

Этот расчет, разумеется, страдает некоторой «америкоцентричностью», но, с учетом того, что именно спрос США является, в соответствии с мировой системой разделения труда, «мотором» мировой экономики, мне такое допущение представляется приемлемым. А в целом я очень рассчитываю на конструктивную критику приведенных выше рассуждений.