Памятник на лжи

Время от времени в "воспаленном мозгу" отдельных сограждан вновь и вновь возникают идеи о восстановлении памятника Дзержинскому на Лубянской площади. В Госдуме разгораются дискуссии,

Время от времени в "воспаленном мозгу" отдельных сограждан вновь и вновь возникают идеи о восстановлении памятника Дзержинскому на Лубянской площади. В Госдуме разгораются дискуссии, одним из доводов в которых являются якобы высокие художественные достоинства означенного памятника. Между тем, его появление было круто замешано на обмане, подкупе, разрушении других памятников искусства.

В 1940 году был объявлен конкурс на проекты памятников Ф.Э.Дзержинскому, С.М.Кирову, В.В.Куйбышеву и Г.К.Орджоникидзе. В нем участвовали 15 ведущих скульпторов Москвы, Ленинграда, Украины и Белоруссии. Это был конкурс на памятники выдающимся деятелям революции, и никто из них не воспринимался тогда как символ определенного рода деятельности. Среди пяти скульпторов, работавших над проектом памятника Дзержинскому, были два уже признанных мастера - С.Д.Лебедева и В.И.Мухина. Обе они знали живого Дзержинского, а Лебедевой он даже позировал для двух портретов, до сих пор считающихся лучшими изображениями Феликса Эдмундовича.

В проекте Лебедевой на круглую колонну-постамент была положена довольно мощная плита, а поверх нее на бронзовом подножии возвышалась фигура Дзержинского в длинной шинели, положившего правую руку в карман, а левую слегка согнувшего в локте. Взгляд его был опущен. Критика отмечала проект Лебедевой как один из лучших. Говорили о его поэтичности, "задумчивости позы", о том, что в нем "больше правды, чем в работах других скульпторов", и что Лебедевой удалось "выразить нравственную чистоту, скромность... большого человека". Наблюдавший за созданием этого проекта скульптор И.А.Слоним писал, что фигура Дзержинского "в длинной шинели, удлиненная, аскетичная и вместе с тем полная жизни, напоминает зрителю о суровой романтике первых лет революции. Силуэт ее строг, детали выразительны. Портретна голова фигуры, красив профиль головы. Ничего лишнего, все сдержанно. Это проект скульптуры... законченное художественное произведение." В лице Дзержинского чувствовалась усталость , как бы даже некоторая печаль, которая была так удачно запечатлена в его скульптурном портрете 1925 года.
Проект С.Лебедевой был признан на конкурсе лучшим.
Художница предлагала установить памятник в окончании Никольской улицы на месте разрушенных к этому времени остатков Китайгородской стены и Никольских ворот. Дзержинский должен был быть обращен лицом к зданию НКВД на противоположной стороне Лубянки, в центре которой еще стоял фонтан замечательного скульптора Витали, автора одного из первых скульптурных портретов Пушкина. Они не покушались на его снос. Таким образом, памятник был рассчитан на близкий подход и доступность детального рассмотрения лица и фигуры.

Почему же в послевоенные годы проекты не был осуществлен? Ведь это был уникальный в истории монументальной скульптуры случай - памятник ставит совсем другой человек, даже не участвовавший в конкурсе, - Е.В.Вучетич.
Это было сделано по закулисному сговору Вучетича с тогдашним председателем Моссовета и обошлось будущему вице-президенту Академии художеств в кругленькую сумму. О фактах коррупции прямых документов обычно не остается, но есть свидетельства, которые у всех перед глазами. В памятнике Вучетича мы явно видим претворение многих мыслей и художественных решений, найденных Лебедевой и Мухиной - круглый колоннообразный постамент, утвержденный на круглом же основании-газоне, как у Мухиной, длинную шинель, руки в карманах, как у Лебедевой, и некоторые другие детали. Он поставил памятник в центре площади на месте фонтана Витали спиной к зданию КГБ на Лубянке и так, что к нему "ни подъехать, ни подойти". Поэтому Вучетичу и не нужно было углубленно работать над лицом и профилем, вкладывать в образ какие-то человеческие идеи - достаточно было лишь простой узнаваемости, паспортного снимка.

Но даже и Вучетич, создавая свой компилятивный и "никакой" памятник, не думал о придании ему символического звучания. Это случилось уже позже, в годы реакции на хрущевскую "оттепель". Когда властям наверху уже был ясен крах всех революционных идеалов и взамен их начали спешно создавать художественные символы, чтобы как-то восстановить угасающие веру и энтузиазм, - ставить огромное количество памятников якобы "человечному" Ленину, сочинять о нем и его соратниках-большевиках пьесы, писать книги о Бухарине и т.д. На поверку все эти возрожденные символы оказались пустышками. Трагические страницы истории повторились в виде фарса. Сегодняшние мертвые (в том числе и среди депутатов Госдумы) пытаются хватать за руки живых и тащить их в свои могилы. А эстетически неполноценным памятникам, к тому же основанным на лжи и присвоении чужих идей, конечно, не место на одной из центральных площадей древней и постепенно хорошеющей столицы, даже если они повернулись спиной к страшному делу рук своих.
Никита ВОРОНОВ