И НИКАКОЙ ФАНТАСТИКИ!
Изучая статистику советского кинопроката за 50 лет, я с изумлением обнаружил, что среди популярных отечественных картин почти отсутствуют фантастические фильмы. Во всяком случае, коммерчески удачной "чистой фантастикой" (то есть без примесей каких-либо иных доминирующих жанров) следует считать лишь "Гиперболоид инженера Гарина", экранизацию романа Алексея Толстого, осуществленную Александром Гинцбургом в 1965 году. Любопытно, что киноверсия другого произведения одного из родоначальников советской социальной фантастики, а именно "Аэлита" (1924) Якова Протазанова, включается во многие западные рейтинги по кинофантастике в качестве примера раннего обращения к теме полета на иные планеты. Причем как-то упускается из виду та цель космической экспедиции, которая была предпринята смелыми покорителями пространств Вселенной, - установление коммунизма хотя бы на Марсе, как на одной из прилегающих к Земле планет Солнечной системы. А в 1935 году в создании "Космического рейса" Василия Журавлева участвовал... сам Константин Циолковский, подготовивший 30 чертежей ракетоплана, который был в кадре показан летящим по направлению к Луне.
Но впоследствии советская кинофантастика долгое время не затрагивала эти проблемы - то ли по причине засекреченности любой информации о космосе, то ли из-за того, что техническая база отечественного кинематографа не позволяла режиссерам создавать впечатляющие фильмы о космических странствиях. Исключение составила лишь пара картин, не имевших у нас особого резонанса в прокате на рубеже 50-60-х годов - "Небо зовет" Михаила Карюкова и Александра Козыря, а также "Планета бурь" Павла Клушанцева. Однако именно они были приобретены американским режиссером и продюсером Роджером Корменом, которого называли "некоронованным королем независимого малобюджетного кино", воспитавшим большое число знаменитых учеников.
В частности, Фрэнсис Коппола, будучи подмастерьем Кормена, приложил руку к перемонтажу и досъемкам ленты "Небо зовет", выпущенной в США в 1962 году под названием "Битва выше Солнца". А Питер Богданович сделал из "Планеты бурь" в 1966 году... "Путешествие на планету доисторических женщин". Одновременно подобные "творческие операции" производились и над советскими сказками. Тот же Коппола в 1962 году превратил русскую былину "Садко" Александра Птушко в... "Магическое путешествие Синдбада".
Как ни странно, в этом была определенная логика, потому что примерно в то же время в советском кинопрокате с успехом демонстрировался американский фильм "Седьмое путешествие Синдбада", занявший с результатом 32,3 миллиона зрителей второе место среди зарубежных картин и общее пятое - по итогам 1960 года. А будучи повторно выпущенным почти два десятилетия спустя, собрал еще большую аудиторию в СССР, оказавшись с показателем 42,2 млн. лидером среди иностранных фильмов 1977 года (опередив даже на пять с лишним миллионов своего двойника "Золотое путешествие Синдбада").
То есть интерес к сказочно-приключенческому (что отчасти верно и для американской публики) намного превосходит сугубо фантастическое. Вот почему в списке рекордсменов советского кинопроката широко представлены как раз сказки - "Приключения Али Бабы и сорока разбойников" Латифа Файзиева и Умеша Мехры (1980, по 52,8 млн. зрителей на серию), "Руслан и Людмила" (1972, по 34,6 млн. на серию), уже упоминавшийся "Садко" (1953, 27,3 млн.), "Сказка о царе Салтане" (1967, 26,8 млн.) и "Каменный цветок" (1946, 23,1 млн.) - все режиссера Александра Птушко; "Варвара-краса, длинная коса" (1972, 32,9 млн.) и "Золотые рога" (1973, 20,7 млн.) - обе режиссера Александра Роу. Или же номинально фантастические картины, в которых фактически превалируют приключенческие элементы: "Земля Санникова" Альберта Мкртчяна и Леонида Попова (1974, 41,1 млн.), "Тайна двух океанов" Константина Пипинашвили (1957, по 31,2 млн. на серию), детективный и историко-приключенческий сюжет: "Ларец Марии Медичи" Рудольфа Фрунтова (1981, 23,0 млн.). Гораздо меньше результаты зрительской посещаемости у лент "Молчание доктора Ивенса" (1974) Будимира Метальникова, "Отель "У погибшего альпиниста" (1979) Григория Кроманова, "Лунная радуга" (1984) и "Конец вечности" (1987) Андрея Ермаша, между прочим, сына тогдашнего Председателя Госкино СССР.
Разумеется, эксцентрическая комедия с фантастическим мотивом путешествия во времени (как бы российское предвосхищение "Назад в будущее") тоже была обречена на успех, однако "Иван Васильевич меняет профессию" Леонида Гайдая (1973, 60,7 млн., 22-е место за всю историю советского кино) находится в гордом одиночестве. А, например, "Кин-дза-дза" другого признанного комедиографа Георгии Данелии в 1987 году собрала всего по 15,7 млн. на серию. Не перешла престижный двадцатимиллионный рубеж и такая, казалось бы, популярная еще в 60-е годы фантастическая комедия, как "Его звали Роберт" Ильи Ольшвангера о человеке-роботе. Тем не менее страсть советской публики к комической и даже пародийной фантастике ощутимо проявилась в ажиотаже по поводу трех серий французского "Фантомаса" в 1967-68 годы, а в 1986 году - из-за польской ленты "Новые амазонки" (чему не помешали цензурные сокращения и смена завлекающего названия "Секс-миссия").
Точно так же в нашем кинематографе остался неподдержанным единичный опыт сочетания фантастики со "жгучей мелодрамой" на зарубежном материале. Всем памятный "Человек-амфибия" Геннадия Казанского и Владимира Чеботарева в 1962 году с показателем 65,4 млн. смог наконец-то обойти индийского "Бродягу", являвшегося почти десятилетие абсолютным лидером советского кинопроката. А то, что отечественные зрители на самом деле обожали "над фантастикой слезами облиться", подтверждает более поздний и вроде бы казусный случай. В 1988 году, уже в перестроечные времена, публика дружно повалила на американский фильм "Кинг Конг жив" (55,1 млн. - на миллион больше тогда было лишь у суперхита "Маленькая Вера"), причем первая часть этой истории - "Кинг Конг" - не произвела столь ошеломляющего впечатления (всего 47,1 млн.). Это можно объяснить только тем обстоятельством, что в продолжении "Кинг Конга" мы получили словно типичную мелодраму о матери-одиночке, оставшейся с маленьким ребенком на руках. Как же не посочувствовать "бедной Кинг Конгше" и ее детенышу!
Или почему бы не пожалеть китов-убийц (не случайно в нашем прокате грозное название "Орка, кит-убийца" поменяли на элегично-печальное - "Смерть среди айсбергов"), случайно залетевшего на Землю инопланетянина в облике привлекательного мужчины ("Человек со звезды"), космическое существо, которое оказывается не таким уж опасным ("Враг мой"), наконец, доисторических чудовищ, разбуженных из-за вмешательства вездесущих искателей приключений (японская "Легенда о динозавре" - аж 48,7 млн.!). Судя по всем этим заграничным лентам, советских зрителей опять же волновало что-то фантастическое с изрядной долей приключенческого или мелодраматического (что лишний раз доказывает уже нынешний, более явный успех "Годзиллы" в России по сравнению со "Столкновением с бездной" - в США все наоборот). А вот до проблемных, научно-фантастических картин типа американских ("Козерог 1", "Ангар 18"), не говоря уже о французских ("Цена риска", "Преступный репортаж"), им было куда меньше дела.
Вполне закономерно, что и редкие советские фильмы именно научно-фантастического плана, как уже упоминавшийся "Гиперболоид инженера Гарина" или "Человек-невидимка" (1985) Александра Захарова, "Через тернии к звездам" (1981) Ричарда Викторова, "Завещание профессора Доуэля" (1984) Леонида Менакера, находятся примерно в одном промежутке, в районе отметки в 20 млн. зрителей.
А по 10,5 млн. на серию, добытые сложным для понимания "Солярисом" (1973) Андрея Тарковского, являются и вовсе идеальным результатом, потому что, по мнению социологов, количество людей, принадлежащих по переписи к интеллигенции, в СССР исчерпывалось десятью миллионами. То есть практически каждый, считающий себя интеллигентом по социальному положению, посмотрел вольную экранизацию романа Станислава Лема, которую первоначально настороженно встретил и сам польский писатель. Что касается "Сталкера" (1980) того же Тарковского, даже в случае увеличения явно заниженного киноначальством тиража (всего 193 копии на большую страну; "Солярис" имел ровно на 400 копий больше) эта лента все равно вряд ли могла рассчитывать на то, чтобы превзойти десятимиллионный рубеж. И его реальный прокатный показатель 4,3 млн. можно признать вполне приличным.
Между прочим, не в меньшей степени, чем скромные результаты советских (и даже заграничных) фантастических фильмов, удивляет и то, что ни публика, ни режиссеры у нас в СССР не испытывали особой склонности к эскапизму, то есть к своеобразному бегству от действительности благодаря фантастике. Они упрямо предпочитали психологические драмы с язвительным подтекстом ("кукишем в кармане") или совершенно заумные притчи, шифрованные авторские исповеди, но не стремились выразить себя в обращении к иносказательным сюжетам, которые неизбежно присутствуют во многих фантастических историях. Это особенно странно, если вспомнить, что литературная фантастика всегда была в чести у отечественных читателей и писателей. Советская традиция фантастических романов и рассказов находилась на достаточно высоком творческом уровне, чего и в помине не было в случае с кинематографом.
Позволю себе предположить, что отставание, а в последние годы и фактический развал нашего кино в определенной мере связаны именно с пренебрежением к жанрам вообще и к фантастике в частности. Тем более, что с момента выхода этапных фильмов "2001 год: Космическая одиссея" Стенли Кубрика, "Звездные войны" Джорджа Лукаса, "Е.Т., Инопланетянин" Стивена Спилберга мировой кинематограф вступил в новую фазу своего технического и культурного развития. И как бы мы ни относились к этому перелому в существовании десятой музы, нельзя не учитывать свершившееся "перевооружение" и пребывать будто в каменном веке, когда все остальные устремились в космическое будущее (вспомним сцену из пролога "Космической одиссеи"). Это - тупиковая ситуация.
Знаменательно, что в 1969 году, когда картина Кубрика была показана в конкурсе Московского кинофестиваля, она получила... лишь диплом технического жюри. Двумя годами раньше экранизация "Туманности Андромеды" не продвинулась дальше первой части романа Ивана Ефремова из-за большого перерасхода средств. Потом у нас пожалели денег на приобретение лент Лукаса и Спилберга для официального проката в СССР... Чего же теперь изумляться, что у отечественных зрителей и режиссеров нет вкуса к кинофантастике. Не привили-с!
Журнал "Если".
Комментарии читателей Оставить комментарий