Польские «проклятые солдаты». Политические мифы и историческая правда

Польские депутаты не оставляют попыток сфальсифицировать недавнюю историю

На рассмотрение польского Сейма поступил законопроект депутата Ярослава Зелиньского, предложившего сделать 12 июля Днём памяти жертв Августовской облавы лета 1945 года. В Польше её именуют «Малой Катынью» или «Катынью № 2». 

Таким образом был сделан очередной шаг в деле тотальной фальсификации истории войны.

Впрочем, в отличие от провокации 1943 года, инициатором которой выступил главный лжец Третьего Рейха Йозеф Геббельс, затея его польских последователей имеет мало шансов на успех.

Антироссийское законотворчество польского Сейма

Зелиньский и ему подобные шествуют по стопам не только Геббельса, но дорогой, проложенной Лехом Качиньским. Именно бывший президент Польши в 2009 году на волне антироссийской истерии, поднятой Западом после нападения Грузии на Южную Осетию в августе 2008 года, предложил установить День памяти так называемых «проклятых солдат» – участников антисоветского вооружённого подполья в 1940 - 1950-е годы.

Смерть Качиньского, как в своё время и смерть Геббельса, не стала препятствием для реализации начатой им провокации. Сомневаться в том, что у него найдутся последователи, и не приходилось - польская политическая элита неизлечимо больна русофобией. Других там не держат.

В 2011 году законопроект Качиньского, поддержанный новым президентом Польши Брониславом Коморовским, получил в парламенте Польши 406 голосов «за» при 8 «против» и трёх воздержавшихся. Коморовский подписал закон, по которому 1 марта было объявлено праздником в «память "проклятых солдат" – героев антикоммунистического подполья, которые в защите независимости польского государства, сражаясь за право самоопределения и реализацию демократических устремлений польского общества, с оружием в руках и другими способами, противостояли советской агрессии и навязанному силой коммунистическому режиму».

Так воевавшие против наших дедов и прадедов боевики Армии Крайовой (АК) и родственных ей военизированных националистических организаций «Свобода и независимость» и «Национальные вооружённые силы» (NSZ) - все и сразу - стали национальными героями Польши.

Если инициатива депутата от консервативной партии «Право и справедливость» (PiS) Зелиньского получит поддержку Сейма, то они станут ещё и мучениками, что будет в духе национальной традиции. Ведь поляки настолько «объективны», что подают себя миру исключительно в качестве либо героев, либо жертв.

Однако столь приятная для польского глаза картина страдает одним недостатком – она насквозь фальшивая.

Армия Крайова и «волынская резня»

В годы оккупации Польши АК, подчинявшаяся так называемому «правительству Польши в изгнании, большой активностью в борьбе с нацистами не отличалась. Зато территорию Волыни и Восточной Галиции лондонские поляки и аковцы считали своей и горели желанием восстановить «на крессах» после окончания войны свой полуколониальный режим.

С этими планами не были согласны не только в Кремле. Против выступали и украинские националисты, которые рассчитывали создать собственное государство. Поскольку реализовать на одной территории два «великих проекта» - Речи Посполитой и «независимой соборной Украины» - было нельзя, кровопролитная борьба между польскими и украинскими националистами стала неизбежной. Отношения противоборствующих сторон друг к другу отразили лозунги: «Украинцев – за Збруч!» с польской стороны и «Ляхов за Сан и Буг!» - с украинской.

В решающую схватку за контроль над спорными территориями они вступили после того, как Красная Армия разгромила Германию и войска её многочисленных сателлитов на Волге и погнала захватчиков прочь с советской земли. Помогать красноармейцам ни АК, ни бандеровская Украинская повстанческая армия (УПА) не собирались. Хотя сегодня последователи АК и УПА наперебой рассказывают сказки об огромном ущербе, которые их кумиры якобы причинили гитлеровцам.

В действительности боевики АК и УПА были едины в том, что миссию борьбы с нацистами они молчаливо возложили на советских солдат. Сами же аковцы и уповцы были озабочены тем, как избавиться от конкурентов в борьбе за контроль над Волынью и Восточной Галицией.

Лондонские поляки главное препятствие в борьбе за право обладания Западной Украиной видели в СССР и рассчитывали на помощь англичан. Украинские националисты таких иллюзий не имели. Руководством ОУН-Б, пишет польский историк Гжегож Мотыка, «было решено проводить политику свершившихся фактов и заранее "устранить" польское население – чтобы до начала потенциальных мирных переговоров на международной конференции эти территории были этнически "чистыми". Националистический символ веры, согласно которому будущая Украина должна быть моноэтническим государством, только укреплял бандеровцев в их намерениях».

Ранней весной 1943 года бандеровцы нанесли удар… по мирному польскому населению. И тут выяснилось, что АК, о подвигах которой с придыханием пишут польские историки и публицисты, оказалась не способной защитить польское население. Если нежелание воевать с немцами идеологи эмигрантского правительства оправдывали необходимостью копить силы для решающей схватки, «держа оружие у ноги», то когда бандеровцы стали вырезать поляков на Волыни целыми сёлами, оружие надо было срочно взять в руки. Жизнь показала, что немногие из боевиков АК проявили готовность сделать это. В противном случае число погибших поляков на Волыни не достигло бы 60 тысяч человек.

Поскольку провал «доблестной» АК на Волыни не спишешь на Сталина и злобное НКВД, польские историки, политики и журналисты обходят его гробовым молчанием. Редко вспоминают они и о позиции правительства Польши в изгнании, которое из безопасного Лондона призывало польское население Волыни не покидать её, дабы сохранить в регионе присутствие польского фактора. Обещая волынским полякам защиту от геноцида украинских националистов, лондонские министры вели себя в отношении их столь цинично и безответственно, как нынешние киевские власти - в отношении граждан Украины.

Как боевики АК украинцев уничтожали

Когда боевики АК наконец-то очухались, то воевать они принялись… с безоружным украинским населением, в котором обнаружили социальную базу бандеровщины. Мотыка пишет:

«Впервые принцип коллективной ответственности польское подполье применило в мае 1943 года. Тогда было сожжено пятьдесят девять украинских дворов в Моложове и восемьдесят – Стрельцах. В тот же месяц сгорело село Тухане…

После июльской резни на Люблинщину хлынули тысячи беженцев из-за Буга. Их рассказы о жестокостях УПА потрясли польское население. Осенью 1943 года действия поляков, впечатлённых такими известиями, становятся ещё более ожесточёнными. Были уничтожены, в частности, посты украинской полиции в Менянах, Молодятичах, Грабовце и Луковой… 1 октября в селе Пасека погибло девять украинцев, восемь было ранено (по другим данным, было одиннадцать жертв). Сожгли также двадцать восемь хозяйств».

Убивать украинцев боевики АК продолжили и после капитуляции гитлеровской Германии. «Среди преступлений против украинцев известна трагедия украинского села Верховины в Красныставском повете Польши 6 июня 1945 года. Отряд NSZ в количестве 300 человек под командованием майора Мечислава Пазерского изуверски казнил 194 украинцев. Среди убитых 149 человек были женщины и дети всех возрастов. Орудия казни: огнестрельное оружие, дубинки, ножи и топоры», - констатировал историк Климентий Федевич.

Список злодеяний, совершённых боевиками АК и родственных ей националистических организаций против мирного населения можно продолжить. Поэтому удивляет утверждение Мотыки, что все действия Армии Крайовой - это «вынужденная вооруженная самооборона против действий коммунистической власти». Факты, приведённые в том числе и самим польским историком, такому выводу явно противоречат.

Теракты в тылу Красной Армии

При освобождении Польши Красная Армия потеряла более 600 тысяч солдат и офицеров убитыми. Около полутора миллионов бойцов получили ранения. Зримым олицетворением самоотверженного подвига красноармейцев многие годы был воздвигнутый в 1945 году в Варшаве памятник Советско-польскому Братству по оружию. Теперь его нет.

Поддержав решение польских властей убрать монумент, Войцех Мазярский в Gazeta Wyborcza выдал такую эскападу: «Это вовсе не равносильно антироссийским настроениям. Я думаю, те же самые варшавяне с энтузиазмом поддержали бы идею заменить фигуры троих солдат на памятник трём героическим россиянам, которые отдали жизнь за вашу и нашу свободу: Борису Немцову, Анне Политковской и Александру Литвиненко».

Поскольку оценку заявлению Мазярского читатели могут дать и без моего комментария, замечу, что хотя не все польские журналисты утратили стыд и совесть, недостатка в циничных русофобах и антисоветчиках польские СМИ не испытывают. Такого сорта журналисты и прославляют «проклятых солдат», стрелявших в спину красноармейцам.

В этой связи представляется своевременным решение Росархива придать гласности документы на тему «Как польское вооруженное подполье "помогало" Красной Армии разгромить нацистскую Германию. 1944-1945 гг.». Они дают информацию о преступлениях польского подполья против СССР – об убийствах наших солдат и офицеров, захватах складов, взрывах мостов, расправах над мирными жителями и ранеными красноармейцами, пытках и издевательствах над военнопленными.

Впечатляет и число совершённых «проклятыми солдатами» преступлений. Представление об этом даёт «Именной список военнослужащих 1 Украинского, 1 и 2 Белорусских фронтов убитых, раненых и пропавших без вести в результате террористических актов бандитов из АК и прочей Польской реакции за период с 28 июля по 23 ноября 1944 года». Убитых оказалось 126 человек; раненых – 66; пропавших без вести – 2.

Особый интерес представляет донесение и. о. начальника Политического управления 3-го Белорусского фронта генерал-майора Казбинцева начальнику ГлавПУР РККА генерал-полковнику Александру Щербакову от 10 сентября 1944 года. Из него мы узнаём об обстоятельствах гибели 24 августа 1944 года Героя Советского Союза майора Александра Канарчика и шестерых его спутников. Красноармейцы после госпиталя направлялись домой в отпуск. Встретиться с близкими им помешали те, кого в Варшаве именуют «проклятыми солдатами»:

«За дер. Дошканы, в лесу, на машину напала банда белополяков 30 человек, открыла по ней ружейно-автоматный и пулемётный огонь. Машина остановилась…

Красноармейцу ШКАРИВСКОМУ, следовавшему с той же машиной, удалось скрыться от банды в лесу. 25 августа 1944 г. утром он прибыл в м. Вороново и заявил о случившемся в штаб 265 полка войск НКВД. На место преступления была послана группа автоматчиков, в сопровождении красноармейца ШКАРИВСКОГО. Было обнаружено 6 трупов, все облиты бензином и обожжены. У Героя Советского Союза майора КАНАРЧИК были обожжены только ноги.

Седьмой труп старшины ж. д. войск НКВД был обнаружен только 5 сентября в лесу, в 200 метрах от места происшествия».

Поскольку теракты АК в тылу Красной Армии мешали совместной борьбе государств Антигитлеровской коалиции против общих врагов, своё возмущение действиями поляков выразил и далёкий от симпатий к СССР и коммунистам Уинстон Черчилль. В феврале 1945 года на Крымской конференции премьер-министр Великобритании, с которым лондонские поляки связывали многие свои надежды, прямо заявил: «Британское правительство признаёт, что нападения на Красную Армию недопустимы».

А нападений было много. В книге «Польша против СССР 1939 – 1950 гг.» историк Елена Яковлева рассказала о преступлениях, совершённых боевиками АК на территории Белоруссии – советской республики, и без того понёсшей огромные людские и материальные потери. По данным Яковлевой, в ночь с 3 на 4 сентября 1944 года «в 8 километрах от Лиды был взорван железнодорожный мост, с 4 на 5 сентября на линии Лида – Барановичи в 4-х местах были взорваны железнодорожные пути, 6 сентября на самой станции Лида был взорван паровоз… Вёлся и террор против сотрудников органов власти. Убивались также и поляки, "посмевшие" сотрудничать с советской властью.

Польские исследователи с гордостью за борцов подпольно-террористического фронта говорят о достижениях соотечественников в Западной Белоруссии на основании данных, обнаруженных в теперь уже ставших доступными архивах НКВД: только за второе полугодие 1944 г. в западных районах Белоруссии совершено 222 теракта, 11 диверсий, 65 нападений на учреждения и государственные предприятия, а также 573 других акта активного бандитизма. В результате этих акций были убиты 20 работников МВД – МГБ, 17 офицеров Красной армии, 51 человек из кадров Красной армии, 41 человек советского партактива, 76 человек, лояльно относящихся к советской власти».

Последней каплей, переполнившей чашу терпения советских спецслужб, стало убийство 7 июля 1945 года в Белостокском повете 10 военнослужащих Красной Армии.

Большая ложь «Малой Катыни»

Реакцией на многочисленные преступления польских боевиков, не сложивших оружия после окончания войны, стала антитеррористическая операция в Августовских лесах. Она была проведена НКВД в июле 1945 года. В пояснительной записке к своему законопроекту Зелиньский утверждает, что в результате проведённой облавы было задержано 7049 человек, из которых 592-х приговорили к «ликвидации». В подтверждении этому депутат Сейма ссылается на члена российского общества «Мемориал», историка Никиту Петрова.

Раскруткой «малой Катыни» польские СМИ занимаются уже не первый год. В ноябре 2012 года «Rzeczpospolita» поместила статью Петра Зыховича, который утверждал: «В июле 1945 года НКВД провёл в окрестностях города Августов масштабную кампанию арестов, жертвой которых оказались бойцы национально-освободительного подполья и мирные граждане, которых подозревали в поддержке этого движения. За решеткой оказалось около двух тысяч человек. Из них, как минимум, 592 человека были убиты. Облава в августовских лесах была самым крупным преступлением против польского народа после окончания Второй мировой войны».

Польскому журналисту стоило бы знать, что в июле 1945 года Вторая мировая война ещё продолжалась. Это, во-первых. Во-вторых, как уже было сказано, ликвидацию польского террористического подполья в Ялте поддержали Черчилль и президент США Франклин Делано Рузвельт.

Что же касается Никиты Петрова, то он давно работает на поляков. Четыре года назад в издательстве РОССПЭН вышла его книга «По сценарию Сталина. Роль органов НКВД-МГБ в советизации стран Центральной и Восточной Европы. 1945-1953 гг.». В ней содержались выдержки из ранее не публиковавшегося архивного документа – шифротелеграммы начальника «СМЕРШ» Виктора Абакумова Наркому внутренних дел СССР Лаврентию Берии № 25212 от 21 июля 1945 года. Она освещала вопрос ликвидации действовавших летом 1945 года в тылу 3-го Белорусского фронта антисоветских формирований и содержала «предложение о расстреле» 592 аковцев из общего числа более 7000 человек арестованных в ходе проведения операции в Августовских лесах.

Анализируя публикацию, доктор исторических наук Алексей Плотников заметил:

«Обращает на себя внимание отсутствие у сотрудников ГУКР "СМЕРШ" НКО СССР формальных правовых оснований для административного расстрела арестованных поляков. Приказ НКВД СССР №0061 от 6 февраля 1945 г., вводивший на завершающем этапе войны в прифронтовой полосе административный расстрел в качестве чрезвычайной меры наказания для захваченных на месте преступления бандитов и диверсантов, после окончания военных действий в мае 1945 г. утратил свою силу и был официально отменён до начала операции в Августовских лесах. Уже одно это ставит большой вопрос относительно достоверности шифровки.

Большие сомнения вызывает также крайне неизбирательный, "уравнительный" характер "предлагаемого" применения массового расстрела ко всем без исключения 592 арестованным АКовцам, - и только к ним - из общего числа арестованных в ходе "Августовской операции" (повторим, более 7000 человек).

Между тем обычной практикой правоохранительных органов СССР в то время была кропотливая селекция арестованных по контингентам, категориям и иным критериям с последующим индивидуальным применением к каждому из них определенных репрессивных мер…

Кроме этого, шифровка № 25212 составлена с грубым нарушением норм служебной субординации – ГУКР "СМЕРШ" не подчинялся НКВД СССР и по этой причине его начальник генерал-полковник В. С. Абакумов – подчинявшийся напрямую Наркому обороны И. В. Сталину – в принципе не имел права испрашивать "указаний" у наркома внутренних дел Л. П. Берия.

Присутствуют в тексте "шифротелеграммы" и другие незаметные для неспециалиста нелепости и просто невозможные для военного руководителя высшего ранга – тем более начальника СМЕРШа – формулировки вроде «батальон войск Управления "СМЕРШ"» ("войсковых частей СМЕРШ" никогда не существовало; были "войска НКВД" и "отдельные стрелковые войсковые батальоны" (с конкретными номерами), сформированные при управлениях КР "СМЕРШ" фронтов – по одному батальону на фронт)…

Проведённая по "шифротелеграмме" экспертиза достаточно убедительно свидетельствует о поддельности документа».

Вместо заключения

Критикуя польскую политическую элиту, нельзя забывать о том, что далеко не все поляки поддерживают её антироссийские провокации на «историческом фронте», позицию по Украине, политику санкций против России и т. д.

Не было единым польское общество и в 1940-е годы. В то время как боевики АК стреляли в спину красноармейцам и уничтожали мирное население, польские антифашисты во главе с Зигмунтом Берлингом и Станиславом Поплавским плечом к плечу с красноармейцами сражались против общего врага.

Ликвидируя в Варшаве памятник Советско-польскому Братству по оружию, тамошняя власть преследует цель стереть из памяти польского народа эту славную страницу его истории. В том числе, память об Анеле Кживоне - единственной женщине-иностранке, которую в годы войны посмертно удостоили почётного звания Героя Советского Союза. Если автор этих строк к очередной годовщине её гибели написал статью «Подвиг Анели Кживонь», то «независимые» польские журналисты делать этого не стали. Им приказано расхваливать политику США и «проклятых солдат»…