«Народный фронт» - угроза российской государственности

Россия идет по ливийскому пути - официальные институты становятся фикцией

Народный фронт находится в центре политического скандала. Что, впрочем, не удивительно, ведь в него вступают профсоюзы, работодатели, аграрии и даже блондинки. Похоже на то, что скоро все население страны окажется в Народном фронте через посредство тех или иных общественных организаций. Больше того, многие станут членами Народного фронта несколько раз подряд, ведь нельзя исключить, что один и тот же человек может быть одновременно и членом профсоюза, и аграрием, и даже блондинкой.

Ситуация, когда все граждане скопом состоят в одной и той же политической организации, лишь на первый взгляд кажется забавной. На деле такие случаи уже бывали. Африканские диктаторы очень любили создавать партии, в которых состояло все население страны. Таким образом, весь народ оказывался повязан круговой порукой. В цивилизованных странах до такого не додумалась даже КПСС и компартия Китая.

Конечно, многие наблюдатели говорят о том, что Народный фронт – всего лишь предвыборная технология. Дескать, выборы пройдут, и о Народном фронте благополучно забудут, как забыли о движении «За Путина», которое возникло в 2007 году незадолго до голосования и то ли в шутку, то ли всерьез претендовало на то, чтобы стать чуть ли не главной политической силой страны.

Однако ситуация лишена юмора. В период правления Владимира Путина постепенно потеряли авторитет все легальные политические институты страны. Сначала губернаторов из вольных князей превратили в простых назначенцев. Затем утратил влияние Совет Федерации. Потом перестала что-либо значить Государственная Дума и входящие в нее партии.

Наконец, пошатнулся сам институт президентства. С приходом на высшую должность в стране Дмитрия Медведева стало очевидно, что ключевые решения принимает вовсе не глава государства. При этом авторитет власти не перешел к председателю правительства, как это бывает в парламентских республиках. Ведь согласно Конституции, российский премьер-министр – фигура слабая и зависимая от главы государства. Должность первого министра пользуется влиянием постольку, поскольку ее занимает Владимир Путин.

Иначе говоря, все институты рухнули, и мы наблюдаем процесс консолидации власти лично в руках Путина как физического лица. Он правит не потому, что он бывший президент, и не потому, что он председатель правительства. Путин правит потому, что он – Путин.

Такой тип власти встречался в истории много раз. По традиции он называется харизматическим, вождистским. В его основе – представление о том, что лидер страны наделен особым талантом управлять, что его «Бог поцеловал», поставив во главе страны. Однако есть одно «но».

Обычно харизматические лидеры, придя к власти на волне военного переворота или безумной всенародной популярности, стремятся превратить свою власть в традиционную, законную. Например, генерал Бонапарт, захвативший власть во Франции силой оружия, сначала провозгласил себя Первым консулом. Но потом понял, сколь важна для его страны стабильность, и объявил себя императором. Иначе говоря, восстановил монархию, свергнутую революцией.

Аналогичным образом поступали и другие вожди. Так же действовал и Владимир Путин в период своего президентства, с 1999 по 2008 годы.

Но с 2008 года он стал проводить в жизнь совсем иную программу. Он стал пытаться сконцентрировать власть как физическое лицо. С 2008 года Путин правит страной просто как Путин, а не как президент или премьер.

Это хорошо видно на примере позиции премьер-министра в партии «Единая Россия». С одной стороны, Путин является председателем партии власти с огромными полномочиями. С другой – он не является членом «Едра». Таким образом, он не обязан следовать партийной дисциплине или партийной программе, в то время как «единороссы» должны выполнять его решения.

Аналогичная система действует и в общегосударственных масштабах. Получается, что Путин пытается взять себе как можно больше власти, но минимизировать ответственность. Ибо какую ответственность (и перед кем?) должен нести председатель «Единой России», который не входит в партию? Перед партийным съездом? Так это съезд при Путине, а не Путин при съезде. Он щелкнет пальцами – и никакого съезда не будет.

Иначе говоря, Путин пытается управлять Россией, как своим поместьем. Он пытается стать своего рода частным собственником страны, всем править и ни за что не отвечать. Ведь ответ перед народом должны держать люди, занимающие высшие посты. Президент, депутаты Государственной Думы. Согласно нашей Конституции председатель правительства – совсем не влиятельная персона. Основной груз ответственности лежит, получается, на Медведеве. А базовые решения все равно принимает Путин.

Единственное, что ему нужно, – это народная поддержка. Но и тут есть специфика. Любой харизматический вождь требует народного доверия для какого-то великого проекта. Будь то индустриализация или война с соседями. Поэтому все великие диктаторы и сильные демократические президенты 20-го века имели четкие программы. Избиратель очень хорошо понимал, за кого он голосовал, выбирая Рузвельта или де Голля. А партийные бонзы знали, какова позиция Сталина, поддерживая его на своих партийных съездах.

Путин же требует поддержки, но не предъявляет никакой ясной программы. Он просит от народа поддержать лично себя, но не говорит, что будет делать, если сохранит власть. Получается, что, даже если он опять получит вотум доверия, нынешний премьер сможет реализовывать любую политику, которая ему понравится. Невероятная свобода рук.

Однако превращение России в личное поместье Владимира Путина делает российскую государственность невероятно уязвимой. Если вся российская власть держится на личной популярности Путина, на его договоренностях с кавказскими лидерами вроде Рамзана Кадырова, на его способности улаживать конфликты элит, то что будет, если Путин уйдет (хотя бы в отпуск)? Не получится ли так, что без него вся система, выстроенная персонально под него, падет прахом? Неавторитетная Госдума вкупе с лишенным доверия президентом и непопулярным правительством не смогут править страной.

Даже если Путин вернется в кресло президента, проблема останется. Ведь править-то он будет как Путин, а не как глава государства. Тут вспоминается современная Ливия. Если на место Каддафи придет другой человек, допустим, его сын, вся система рухнет, поскольку все держится на личном авторитете «вождя революции», ведь формально он не занимает никаких должностей.

Россия идет по ливийскому пути, когда все официальные институты становятся фикцией, а значение имеют лишь стоящие за сценой неформальные властители. Это сильно подрывает государство, делает его слабо дееспособным, потому что фиктивные правители постоянно проигрывают реальным, хозяева мнимые – хозяевам подлинным. Поэтому Народный фронт – еще один шаг по скользкой дорожке ослабления государственных институтов. В этом смысле он вовсе не смешон и представляет угрозу для того формата российской государственности, который существовал в последние столетия. Все-таки русские привыкли жить в государстве (пусть часто весьма неласковом к ним). А сегодня государство тает, словно дым, а на поверхности появляется похожая на средневековую «феодальную лестницу» иерархия новой знати, которая стоит выше закона и может делать что душе угодно. Это значит, что крышку с котла народного гнева может рано или поздно сорвать.