МВФ не дает России отказаться от «наследства» Гайдара

Убаюкивая позитивной статистикой, фонд заставляет власти РФ и дальше вести страну либеральным курсом

Международный валютный фонд продолжает выступать в своем привычном жанре, раздавая, в стиле Григория Остера, «вредные советы» национальным экономикам (правда, исключительно в прозе). По сути, навязав России в «лихие девяностые» (посредством своим идейных адептов из команды младореформаторов чубайсо-гайдаровского разлива) однобокую сырьевую модель экономики, международные служители либерального культа «невидимой руки» и сегодня поют дифирамбы своему уродливому детищу, убеждая российскую общественность оставить все как есть, поскольку, дескать, и так «все хорошо, прекрасная маркиза». Как выясняется, высокопоставленные миссионеры от МВФ уверены в том, что «Россия имеет все необходимое, чтобы добиться шестипроцентного роста экономики». Об этом заявил глава постоянного представительства Международного валютного фонда в Москве Одд Пер Брекк на конференции по денежному рынку в России.

Стоит заметить, что российские чиновники из экономического блока правительства не разделяют этого оптимизма, представляя на суд заинтересованной аудитории более ответственные прогнозы. Так, по мнению представителей Минэкономразвития, рост экономики в течение ближайших трех лет составит 4,1%, 3,7% и 4% соответственно. Что, в принципе, представляется гораздо более реалистичным раскладом, если учитывать продолжающуюся финансовую турбулентность на мировых рынках и дышащую на ладан еврозону, что в совокупности может породить вторую волну кризиса, на этот раз размером с полноценное цунами. Очевидно, что на фоне проблем в Европе и США рост сырьевой и экспортоориентированной российской экономики даже на 4% можно считать большой удачей.

По сравнению с убаюкивающими рассуждениями монетарных мифотворцев из МВФ оценка ожидаемой динамики одного из основных макроэкономических показателей в исполнении заместителя главы Минэкономразвития Андрея Клепача производит гораздо более вменяемое впечатление. По его словам, более-менее удобоваримая с точки зрения интересов РФ ситуация может в любой момент измениться. При этом прогнозируемое усиление экономической стагнации в Европе естественным образом аукнется и в России, что приведет к снижению темпов экономического роста в России до 2,5-3%. «В случае усиления стагнации в Европе, близкой к нулевым темпам роста, реакция рынков, сырьевых и нефтяного, может быть более нервной, и цена нефти около $80-90 – это цена, при которой российская экономика хотя и снизит темпы роста, но тоже будет достаточно защищена. В этом случае наша оценка может быть не 3,7%, как в базовом прогнозе, а где-то от 2,5 до 3%», – подчеркнул чиновник. А известное рейтинговое агентство Moody’s также отказывается выдавать РФ неоправданный экономический аванс, предсказывая замедление темпов роста российской экономики до 2,8% уже в следующем году.

Реалистичность оптимистического прогноза МВФ относительно возможности достижения высоких темпов роста российской экономики в интервью KM.RU прокомментировал ведущий научный сотрудник Института экономики РАН Владимир Филатов:

– Безусловно, возможности как таковые достичь высоких темпов роста ВВП у нашей страны имеются, причем не только на 6%, но и гораздо больше. Вся проблема заключается в экономически пассивной политике и в той модели, которая продолжает существовать в России. Если в этом плане ничего не изменится, то под вопросом могут оказаться и 4%.

МВФ ведь не говорит о том, за счет каких факторов можно было бы обеспечить высокие темпы роста, которые действительно важны для России. Ведь если мы говорим о развитии экономики, то есть два главных показателя – подушевой ВВП и темпы роста. Учитывая, что России необходимо преодолеть двух-трехкратный разрыв по первому показателю, чтобы уровень жизни в РФ был не ниже, чем в передовых странах мира, темпы роста ВВП должны быть высокими. Более того, во всех наших концептуальных документах (например, в «Стратегии-2020») заложены темпы роста 7% в год.

Может ли Россия их обеспечить? Теоретически – да, а практически – только в рамках другой экономической политики. Нынешнюю модель можно назвать российским вариантом рейганомики (или же ее можно назвать «гайдаровщиной»). Причем наше правительство ведет себя как наблюдатель, гадая, какими будут темпы роста или цены на нефть. Но никакой проактивной политики по увеличению инвестиционной активности, по развитию внутреннего рынка не проводится.

В условиях глобальной рецессии роста за счет увеличения экспорта нефти и газа быть не может. Мы не можем увеличить в разы экспорт энергоресурсов даже при благоприятной внешнеторговой конъюнктуре. Значит, рост ВВП может происходить только за счет развития емкости внутреннего рынка и производства, причем растущий внутренний спрос должен удовлетворяться ростом внутреннего же производства. Иначе мы повторим модель восстановительного роста периода 2000-2007 гг., когда доходы от экспорта нефти и газа росли, происходил рост внутреннего спроса, а удовлетворялся он в основном за счет импорта. Особенно это касалось современных отраслей – машиностроения и приборостроения. Это – те направления модернизации, о которых наше руководство все время говорит, но по которым мы постоянно сдавали свои позиции. Однако Минэкономики ничего не говорит, как выйти из этой ситуации. Конечно, можно нарастить ВВП до 6%, а нужно бы и до всех 8%, чтобы нормально развиваться. Если ничего не делать, то ничего и не будет.

Что касается МВФ, то у меня давно сложилось такое впечатление, что эта международная структура все время пытается направить нас не по тому пути, по которому нам следовало бы идти. Заявления о том, что у России хорошие перспективы в экономике, по большому счету, означают: дескать, вы, ребята, не дергайтесь и ничего не меняйте: у вас и так будут высокие темпы роста. Хотя для того, чтобы обеспечить высокие темпы роста, нужно на самом деле многое поменять внутри, а это означает смену экономической модели. Для этого нужно, с одной стороны, ограничивать халяву кое-кого, а с другой, наоборот, стимулировать тех, кто может создавать новый продукт. У нас сложилась сырьевая и посредническая модель экономики. Т. е. речь идет не только о сырьевиках и «прилипалах», но и о сфере торговли, риелторах и т. д. В этих сферах зарабатываются бóльшие прибыли, чем в самой высокотехнологичной современной промышленности, что совершенно ненормально.

Постсоветская интеграция в рамках Таможенного союза и единого экономического пространства – это шаг в верном направлении, поскольку это означает расширение внутреннего рынка и создание предпосылок для развития производства. Однако это – лишь потенциал, который не заработает автоматически, по принципу «подписали документ, и все произошло». Да, Россия окажется на создаваемом пространстве в более выгодных условиях по сравнению с другими странами – не членами этого клуба. Но этими условиями еще нужно воспользоваться: нужно производить товары и соответствующие услуги. А если у вас их нет, то более благоприятный режим все равно не будет реализован, потому что рынки стран Таможенного союза уже заняты: на них присутствуют производители из ЕС, Китая и других регионов мира. А МВФ нам как бы говорит: ничего не надо предпринимать, продолжайте играть в финансовые инструменты, открывайте рынки и вообще продолжайте действовать в русле либеральной парадигмы.