«Русский Брейвик», «Отелло» или просто псих?

Расстрелявший коллег московский юрист вызвал горячие споры об истинных мотивах своего злодейства

Не только плохие поэты рифмуют «любовь» и «кровь», но и, как оказалось, плохие юристы. Один из них, сотрудник известной сети аптек, согласно данным следствия, утром 7 ноября пришел на работу в свой офис на северо-востоке Москвы с карабином «Сайга» и итальянской винтовкой, переоблачился в камуфляж, поднялся на четвертый этаж и открыл огонь по коллегам. Итог: пятеро убитых, двое раненых.

Первые же информационные «молнии» о совершенном массовом убийстве разбудили в памяти эпизод 3,5-летней давности, когда начальник ОВД «Царицыно» Евсюков устроил бойню в супермаркете. Этот случай тогда казался беспрецедентным: ведь доселе нам приходилось видеть нечто подобное разве что в зарубежных новостных сводках. Как-то уже привыкли и усвоили, что, например, некоторые американские школы с некоторой периодичностью посещают разные недоросли с винтовками. Впрочем, не только в США: в Японии года полтора тому назад один нечеловек устроил настоящую резню в школьном автобусе.

Можно вспомнить и норвежца Брейвика, который из всех подобных ему «героев» получил, наверное, самую широкую славу: обстановка его персональной тюремной камеры не обсуждалась разве что в мировых профильных журналах по искусству интерьера. Наверное, и молодой юрист фармацевтической сети тоже читал эти отчеты. Доподлинно это неизвестно, но известно, что за считаные часы до массового расстрела он разместил на своей страничке в одной из соцсетей «манифест». Это-то и позволило ловким на ассоциации острословам наречь 29-летнего юриста Дмитрия «русским Брейвиком». Почему не «Евсюковым № 2»? Ну, так тот хоть и, как мы помним, изрядно принял на грудь, но манифестов не писал: не додумался. Да и вообще следствие, кажется, уже начало путаться: кто же перед ними – доведенный до срыва отверженный «Отелло наших дней», или и впрямь «идейный», а быть может, просто клинический психопат, на которого в равной несущественной степени повлияли и дело Брейвика, и несчастная любовь, став решающей каплей?

Впрочем, кровавый юрист хоть явно и претендует на «идейного», да только не дотягивает до норвежского изверга, видится на его фоне просто скромником, всего-то на пару страничек фантазии хватило. Главный посыл «манифеста» – Дмитрий ненавидит все человечество, называя его аналогом раковой опухоли живого организма. Убийца посетовал, кроме всего прочего, на то, что население Земли достигло семи миллиардов человек, а войн как-то давненько не случалось. «А ведь война как форма выражения естественной конкуренции сил всегда была одним из главных регуляторов численности форм жизни, основным методом естественного отбора», – отметил он в своем эссе. Обильно цитировать нет надобности: скучно, предсказуемо, примитивно. При этом его пост перед тем, как его заботливо «выпилила» администрация сети, собрал, что самое страшное, более 500 «лайков». Это что же, где-то рядом с нами гуляют столько доморощенных «Брейвиков»? Дай лишь оружие?..

Кстати, вполне предсказуемо, что теперь очень нелегко придется адептам легализации короткоствольного оружия, в числе которых выступают немало уважаемых и авторитетных наших сограждан. Это же вам не майор Евсюков с табельным пистолетом: совсем другой контекст. Юрист-убийца приобрел свои стволы сам, и они ждали своего часа, пока «хозяин» не допился до невменяемого состояния. Язвительные комментарии противников легализации короткоствола не заставили себя ждать: вот, мол, полюбуйтесь, к чему приводит такая свобода. Сторонникам легализации оружия в целях самообороны был преподнесен просто «сказочный» подарок...

Как-то великий Энди Уорхол высказался о том, что, дескать, каждый «имеет право на свои 15 минут славы». Дернул ведь черт старика: знал бы он, чем это обернется в итоге... С него уже не спросишь, а расхлебывать эту тягу отдельных персонажей стать «новыми Геростратами» приходится теперь всем нам, разве что успокаивая себя мантрами о любви, которая зла...

В беседе с обозревателем KM.RU известный психиатр-криминалист Михаил Виноградов отметил, что расстрелявший своих коллег юрист стал скорее жертвой наплевательского отношения современного государства к психическому состоянию своих граждан:

– Я бы сначала сравнил его с Раскольниковым, а затем – уже с Брейвиком. Но прежде всего можно однозначно сказать одно: наш сегодняшний убийца – психически больной человек. Так же, как и Брейвик, он давно вынашивал идеи господства над людьми и очищение мира, как он пишет, от «компоста» и от идей, которые, по его мнению, не имеют права на существование. Поэтому его сопоставление и с Раскольниковым, и с Брейвиком, на мой взгляд, вполне правомерно. Также бесспорно и то, что его манифест с последующим массовым убийством – это в какой-то степени подражание Брейвику, но и то, что он элементарно искал славы, тоже бесспорно. Он к этому и стремился.

Знакомым он мог казаться странным, чудаковатым, нелюдимым. Его родные наверняка понимали, что с ним что-то не так, что он болен. Я более чем уверен, что, вероятно, они обращались и к психиатрам частным образом. Но есть одна проблема государственного масштаба. Мы в свое время под влиянием правозащитников изменили закон об оказании психиатрической помощи. Если раньше вы могли вызвать психиатра, указать, что такой-то и такой-то очень странно и необычно себя ведет, и попросить просто осмотреть его, то сегодня даже тот, кто по всем внешним признакам явно страдает психиатрическим недугом, может запросто отказаться от врачебной помощи, от обследования, или быть направлен на него только по решению суда. Вот где самое слабое место.

Между тем, когда я давным-давно начинал практику в диспансере, тогда не было проблем с госпитализацией тех пациентов, которые представляли реальную общественную опасность. Их госпитализировали, затем докладывали главному психиатру по Москве о факте госпитализации, проводили исследование и принимали решение по дальнейшему лечению. По крайней мере в те годы, когда я был начинающим участковым психиатром, я не припомню случаев, когда в стационар клали по ошибке или по навету. А сегодня мы не имеем права держать в больнице человека даже с галлюцинациями и бредом, если внешне своим поведением он не представляет явной социальной опасности. Но проблема-то в том и заключается, что когда такой гражданин станет уже социально опасным, уже будет просто поздно что-либо предпринимать, как и продемонстрировала наглядно рассматриваемая нами сейчас история.

Когда мы говорим об оружии – любом, короткоствольном или длинноствольном, – мы забываем одну простую вещь: сегодня через Интернет на дом можно заказать все – водительские права, оружие, боеприпасы. Все что угодно и безо всяких лицензий. А если надо, вам привезут на дом и все необходимые справки, лицензии, разрешения... Поэтому речь должна идти не о самой возможности продажи короткоствольного огнестрельного оружия, а о том, что нужно навести, наконец, серьезный порядок и в Интернете, и в полиции.