Политика Запада на постсоветском пространстве ускорит процесс восстановления СССР

Неслучайно россияне стали положительно относиться даже к Грузии

Отечественные социологи выявили интересный факт: впервые за многие годы доля граждан России, относящихся к Грузии положительно, превысила 50% (51% на декабрь 2013 года).

В 2000-е годы самой высокой (56%) она была в декабре 2003 года, когда появилась надежда, что невразумительный и лицемерный режим Шеварднадзе уходит и новое руководство будет исходить из здравого смысла и традиционно дружеских отношений между Россией и Грузией. Хотя знавшие обстановку в грузинских элитах предупреждали, что против лидера выступили люди его же команды, им же выращенные и сформированные, а как утверждали некоторые, им же и организованные для уверенной передачи власти «нужным людям». Во всяком случае, при новом достаточно репрессивном режиме сам Шеварднадзе и его семья ни в чем не оказались ущемлены. К осени 2004 года последнее стало все более очевидным и хорошее отношение к Грузии стало спадать – сначала до 52% в 2004 году, а потом уже и до 43% в 2005 году.

Сегодня надежды опять вернулись. Хотя многие знающие ситуацию опять-таки предостерегают, говоря, что разница в отношении к России между новым руководством и Саакашвили не больше, чем между Саакашвили и Шеварднадзе. Но это – несколько отдельная тема.

Важно другое: сегодня в России отношение к трем наиболее разным, привлекающим к себе внимание отсоединившимся от нее республикам СССР – Белоруссии, Украине и Грузии, – одновременно стало доминирующе положительным. К первой хорошее отношение составляет 82%, ко второй – 65% (хотя это и ниже показателя 2012 года, когда оно составляло 69%). К Грузии, как и говорилось, 51%.

На фоне этого хорошее отношение к США впервые с ноября 2008 года упало ниже 50% (48%). Последовательно снижается и пока еще высокий уровень хорошего отношения к ЕС: в ноябре 2010 года он составил 72%, 2011-го – 71%, 2012-го – 58%, в декабре 2013-го – 54%. Последнее, конечно, связано и с агрессивными действиями ЕС на Украине.

Тут тоже есть своя закономерность: отношение к ЕС и США ухудшается во время обострения ситуации в союзных республиках. Сегодня – на Украине, в 2008 году – в Грузии: тогда хорошее отношение к США упало до минимума (33%), а к ЕС – также до минимума за время наблюдения, хотя и более высокого (53%).

Западные страны никак не могут понять, что их попытки распространить свое влияние на территорию СССР и, более того, на закрепленную Потсдамскими соглашениями и Хельсинским совещанием 1975 года зону ответственности СССР явно напоминают аннексию территории побежденной страны. Бывший министр обороны США Роберт Гейтс в недавно вышедшей книге «Долг» признал, что попытки втянуть Украину и Грузию в западный блок самому блоку ничего не давали и лишь создавали своей провокационностью напряжения в отношениях с Россией, приводя к ее естественно-обостренной реакции.

Но в целом высшие элиты этих стран наивно не понимают то, что понимал, скажем, Сталин после Победы над Германией: «Гитлера нет – Германия остается». Каждая их попытка напомнить, что они вышли из противостояния с СССР победителями (или представить дело так, что они вышли победителями), неизбежно будет приводить к ответной реакции и коллективного сознания России, и, назовем его условно, «коллективного советского сознания», включающего и сознание масс, и сознание политической элиты, которая неизбежно будет тосковать по возможностям, которые у нее были бы, будь она у власти не в России, а в СССР, и даже вполне вестернизированных владельцев олигархических империй, которые все больше будут приходить к выводу, что общаться с западными партнерами по классу было бы проще и выгоднее, опираясь на военную и производственную мощь СССР, а не на те их остатки и руины, что сохранились у современной России.

И чем больше западники будут считать себя в праве вмешиваться в дела советской Потсдамской зоны влияния, тем больше оснований у России и «коллективного советского сознания» будет относиться к такому положению дел примерно так же, как Германия 20-х годов прошлого века относилась к Версальскому договору.

Можно, конечно, сказать, что эти настроения Германии сослужили ей плохую службу и привели к капитуляции 1945 года. Но не стоит забывать и о том, что это стало не столько результатом разрыва Версальских соглашений, сколько результатом нарушения ей пакта 1939 года. Который, кстати, сам означал прекращение существования версальских границ.

Чем больше Запад будет пытаться задеть Россию, включив ее территории в свою зону контроля, тем бóльшую роль в ее позиционировании будет играть «коллективное советское» и тем больше оно будет стремиться наказать «новых версальских хищников».

Позитивное отношение одновременно к Белоруссии, Украине и Грузии важно именно разностью этих республик и разным характером отношений с ними в последние десятилетия.

Если предположить завершение воссоединения России и Белоруссии – это больше частное решение двух стран, не очень много означающее для других республик. Если представить воссоединение их уже с Украиной – то это практически Великая Россия, почти Российская империя Екатерины II. Если нарисовать картину воссоединения с ними Грузии (что одновременно будет означать и воссоединение Армении) – это даже не просто империя XIX века, а критическая масса, после достижения которой «ночной кошмар Запада» – процесс восстановления территориальной целостности Союза – приобретет необратимый характер.

Все это сегодня выглядит фантастикой. Хотя и не большей, чем когда-то выглядела идея достичь Индии, отплыв на запад из Испании.

Но на фоне описанных показателей отношения к названным республикам и названным геополитическим партнерам-конкурентам граждан России развивается и сожаление о разрушении и разделе СССР и представление о степени его неотвратимости.

Если еще год назад об этом сожалели 49% и не сожалели 36%, то по данным рубежа 2013-2014 годов резко, до 57%, выросло число первых, а также резко упало число вторых (30%). Приводящий эти данные Левада-центр избегает задавать вопрос о том, хотели ли бы граждане России восстановления СССР, Но когда он его задал в марте 2006 года, в 15-летие Референдума о сохранении Союза, более 60% ответили, что они хотели бы такого восстановления.

Одновременно если число считавших разрушение СССР неизбежным в 2011 году составляло 33%, а в 2012-м – 31%, сегодня оно снизилось до 29%, тогда как число считающих, что его можно было избежать, выросло с 48% в 2012 году до 53% сегодня.
То есть это уже нельзя относить исключительно к ностальгии, это уже не только воспоминания о прошлом. Это результат осмысления и прошлого, и настоящего, вывод из реалий развития сегодняшней политической жизни.

Одновременно происходят три процесса: улучшение отношения, в частности, к сложным отделившимся от России республикам, ухудшение отношения к вмешивающимся в их отношения с Россией и их внутреннюю жизнь мировым центрам силы и нарастание сожаления о гибели единого государства.