Почему царь не расправился с национал-предателями
Публицистический штамп «Глупость или измена?» прекрасно известен современному человеку. Пожалуй, это один из самых старых публицистических мемов, который на много лет пережил своего создателя – лидера кадетов, депутата еще дореволюционной Думы Павла Милюкова. В ноябре 1916 года он произнес речь, в которой рефреном повторялась фраза «Глупость или измена?». Как отмечают многие исследователи, то, что сказал Милюков, буквально взорвало общественное мнение и стало прологом к свержению царя. Что же такого страшного сообщил Милюков? Вот отрывок из стенограммы его скандального выступления в Думе:
«Итак, едва я переехал границу, несколько дней после отставки Сазонова, как сперва шведские, а затем германские и австрийские газеты принесли ряд известий о том, как встретила Германия назначение Штюрмера. Вот что говорили газеты. Я прочту выдержки без комментариев.
Особенно интересна была передовая статья в «Нейе Фрейе Пресс» от 25 июня. Вот что говорится в этой статье: «Как бы ни обрусел старик Штюрмер (смех), все же довольно странно, что иностранной политикой в войне, которая вышла из панславистских идей, будет руководить немец (смех).
Министр-президент Штюрмер свободен от заблуждений, приведших к войне. Он не обещал, – господа, заметьте, – что без Константинополя и проливов он никогда не заключит мир. В лице Штюрмера приобретено орудие, которое можно употреблять по желанию. Благодаря политике ослабления Думы Штюрмер стал человеком, который удовлетворяет тайные желания правых, вовсе не желающих союза с Англией. Он не будет утверждать, как Сазонов, что нужно обезвредить прусскую военную каску».
Откуда же берут германские и австрийские газеты эту уверенность, что Штюрмер, исполняя желание правых, будет действовать против Англии и против продолжения войны? Из сведений русской печати. В московских газетах была напечатана заметка по поводу записки крайне правых (Замысловский с места: «И всякий раз это оказывается ложью!»), доставленная в Ставку в июле перед второй поездкой Штюрмера. В этой записке заявляется, что, хотя и нужно бороться до окончательной победы, но нужно кончить войну своевременно, а иначе плоды победы будут потеряны вследствие революции (Замысловский с места: «Подписи, подписи!»).
Это – старая для наших германофилов тема, но она развивается в ряде новых нападок.
Замысловский (с места): Подписи! Пускай скажет подписи!
Председательствующий: Член Думы Замысловский, прошу Вас не говорить с места.
П.Н. Милюков: Я цитирую московские газеты.
Замысловский (с места): Клеветник! Скажите подписи. Не клевещите!
Председательствующий: Член Государственной Думы Замысловский, прошу Вас не говорить с места.
Замысловский: Подписи, клеветник!
Председательствующий: Член Государственной Думы Замысловский, призываю Вас к порядку.
Вишневский (с места): Мы требуем подписи. Пусть не клевещет.
Председательствующий: Член Государственной Думы Вишневский, призываю Вас к порядку.
П.Н. Милюков: Я сказал свой источник – это московские газеты, из которых есть перепечатка в иностранных газетах. Я передаю те впечатления, которые за границею определили мнение печати о назначении Штюрмера.
Замысловский (с места): Клеветник, вот ты кто!»
Итак, Милюков с какой-то детской незамутненностью обрушивает на аудиторию «разоблачение», почерпнутое из немецких газет. А чтобы совсем ни у кого не было сомнений, что газеты вражеского государства пишут «правду», приводит еще более «веский» источник – московские газеты. Вот сейчас над таким деятелем даже смеяться бы не стали – просто вообще бы не воспринимали всерьез. Во время войны открыто цитируются газеты, то есть пропаганда врага, сами немцы взяли это из московской прессы, а пикантность ситуации в том, что российская пресса в массе своей контролировалась противниками государственной власти и действовала как инструмент революционеров. Круг замкнулся.
Причем с самого начала Милюкова назвали клеветником, потребовали подписи под документами, которые можно было бы считать веским доказательством его слов. Как видим, у Милюкова нет никаких сведений, заслуживающих доверия, в Думе его подняли на смех. Однако эта бессмысленная болтовня произвела сенсацию. Общественность поверила, что в верхах действительно зреет измена. Немцы, понимая, что проигрывают войну, надеялись на раскол внутри Антанты, они пытались создать впечатление, что их противники втайне друг от друга ведут переговоры с Германией о мире. А Милюков неуклюже пытается выдать тезисы немецких газет за истину в последней инстанции. Представьте себе, что примерно в 1944 году советский партийный деятель (например, Михаил Калинин) возьмется публично зачитывать заявления Геббельса и обвинять главу правительства в глупости или измене. Сколько времени после этого останется на свободе Калинин? Я думаю, и часа не пройдет, как его арестуют и быстро поставят к стенке. А в царской России – «отсталой», «тюрьме народов» – Милюкову подобная болтовня не только сошла с рук, но еще и сделала его популярным на всю страну.
Впоследствии Милюков признавался, что во время войны он прочитал в американском журнале статью, в которой говорилось, что Германия предлагает России предложения о мирных переговорах. При этом он добавил, что эта статья была перепечаткой материала из швейцарской газеты «Бернер Тагвахт» – официального органа социал-демократов Швейцарии. Милюков признавался, что прочитанное показалось ему правдоподобным, хотя он и не проверял источник этого сообщения. Самое смешное, что подобные статьи «Бернер Тагвахт» публиковала неоднократно, но когда бернская газета «Тагблатт» попросила раскрыть источники этой сенсационной информации, ей в этом отказали.
Интересно, что российская дипломатия опровергла сведения, распространяемые «Бернер Тагвахт», и вскоре газета перестала публиковать эти слухи. И вот еще интересная деталь: редактором «Бернер Тагвахт» был Робер Гримм. Именно он должен был сопровождать Ленина во время его знаменитой поездки весной 1917 года в Россию через территорию Германии в «пломбированном вагоне», но потом его заменили Платтеном. А летом 1917 Гримм лично отправился в Россию с целью способствовать сепаратному миру с Германией. Кстати, сотрудником «Бернер Тагвахт» был соратник Ленина Карл Радек, будущий участник переговоров во время заключения Брестского мира, член Центрального комитета большевистской партии.
Вот с таких политических помоек подбирал Милюков информацию для своих громких «разоблачений».
Относительно деятельности Милюкова в те годы у нас есть ценное свидетельство бывшего директора Департамента полиции Васильева:
«1 ноября началась сессия Думы, и с этого момента яростные нападки на правительство следовали одна за другой. Менее чем через неделю Дума спровоцировала падение председателя Совета министров Штюрмера. Я все еще помню, как Милюков появился на ораторской трибуне, обратился к депутатам и заявил, что у него в кармане находится документ, содержащий неопровержимые доказательства вины председателя Совета министров в предательстве и помощи Германии, но что он готов предоставить этот документ только судебным властям.
Позже развитие событий показало, сколько реальных оснований было у этого чудовищного обвинения. Штюрмер умер в мучениях, в то время как Милюков по сей день жив и здоров и не страдает от угрызений совести; но Милюков никогда не представил ни одного из упомянутых доказательств, по той простой причине, что их не существовало. Позднее Временное правительство назначило следственную комиссию, и председатель этой комиссии специально сообщил жене Штюрмера, что самое тщательное расследование обвинений против бывшего председателя Совета министров не дало результата в связи с отсутствием каких-либо доказательств.
После устранения Штюрмера Дума продолжила свои атаки, и каждый день какое-нибудь официальное лицо обвиняли в предательстве и шпионаже; даже императрица не избежала бесстыдной клеветы. Таким образом Гучков, Милюков, Поливанов и компания старательно готовили путь к катастрофе. Преемником Штюрмера стал А.Ф. Трепов, но он тоже был беспомощен, а Дума продолжала свою травлю и интриги.
Милюков, которому особо покровительствовал английский посол Бьюкенен, часто проводил вечера в английском посольстве. Если английское министерство иностранных дел когда-нибудь разрешит публикацию документов из своих архивов, это по-новому и особенно благоприятно осветит «патриотизм» Милюкова».
Характерно, что в декабре 1916 года министр иностранных дел Покровский выступил в Думе с речью о бесповоротном намерении России продолжать войну до победы: «…русское правительство отвергает с негодованием мысль о самой возможности ныне прервать борьбу и дать тем Германии возможность воспользоваться последним случаем подчинить Европу своей гегемонии. Все мы одинаково проникнуты жизненною для нас необходимостью довести войну до победного конца и не дадим остановить нас на этом пути никаким уловкам наших врагов» (цит. по работе Айрапетова «Накануне. Генералы, либералы и предприниматели перед Февралем»).
Кто сейчас помнит эти слова Покровского? Пожалуй, никто, кроме узкой группы специалистов, зато бредни Милюкова до сих пор используются публицистами в качестве доказательства «тупика царизма».
После победы в войне революционную шатию ждали суд и тюрьма, что, впрочем, и заставляло их торопливо готовить мятеж. В своем антигосударственном раже они зашли слишком далеко, и теперь пути назад уже не было. Игра пошла навылет: либо они, либо царь. И вот здесь возникает закономерный вопрос: а почему же царь жесткими мерами не расправился с революционерами? Никакими гениями конспирации они не были. Переловить их и расстрелять не составило бы большого труда. Почему же Николай этого не сделал? Проявил непростительную мягкость или псевдогуманизм? Глупости это все. Царь не был идиотом и прекрасно понимал, к чему все идет и какие моря крови заготовили для России «доброжелатели». А дело вот в чем.
В начале XX века основными геополитическими конкурентами Британии были Германия и Россия. И не просто конкурентами, а смертельными врагами. Английский истеблишмент планировал их устранить. Но в какой последовательности действовать? Проблема для Лондона заключалась в том, что уничтожение Германии резко повышало возможности России – и наоборот. А устранить Германию и Россию одновременно сил не хватало даже у Британской империи. Для воздействия на Россию были два рычага – местная пятая колонна и прямое военное вторжение. Если Николай II уничтожает революционеров, то англичане могут спровоцировать войну против России, гарантировав Германии невмешательство и тем самым развязав ей руки.
В результате Россия в одиночку будет сражаться против Германии и Австро-Венгрии, которые вместе превосходили нашу страну по военному и экономическому потенциалу и были сопоставимы с нами по численности населения. Для нас такая война обернулась бы катастрофой. Не стоит забывать еще и о Турции, которая в таких условиях запросто могла бы присоединиться к антироссийскому блоку.
Да, Германии победа над Россией обошлась бы недешево, и англичане получили бы передышку. Но, тем не менее, в среднесрочной перспективе им все равно пришлось бы встретиться с резко усилившейся немецкой державой. То есть этот вариант англичан не очень-то устраивал. Лондону было бы выгоднее сначала использовать Россию против Германии, а потом, в последний момент, задействовать свою пятую колонну уже против России. Николай II это прекрасно понимал, однако уничтожить революционеров до войны было нельзя, да и в начале войны тоже: ведь англичане в любой момент могли дать приказ своей агентуре развернуть революционный террор и саботаж, как это было во время Русско-японской войны.
В ситуации, когда Германия полна сил, это было для нашей страны очень опасно. А вот когда победа Антанты (а значит, и России) уже станет очевидна, когда потенциал Германии окажется в значительной мере растрачен, революционерам бы не поздоровилось. Но и англичане легко просчитывали такой вариант. Вот тут и пошла игра наперегонки, и надо понимать, что перед царем стояла задача невероятной сложности. Выбрать точный момент удара по революционерам было очень сложно. Это именно тот случай, когда «вчера – рано, завтра – поздно». Но когда наступит «сегодня»? Точно неизвестно…
Как развивались дальнейшие события, мы рассмотрим в следующей статье цикла по дореволюционной истории России.
P.S.
Предыдущие статьи из цикла "Дореволюционная Россия":
1. Защитники Порт-Артура спасли Дальний Восток
2. Тайна Цусимы: правда всплыла 110 лет спустя
3. Как оклеветали героя Порт-Артура
4. Первая мировая война: объект антироссийской лжи
5. Причины войны с Японией, о которых молчат учебники
6. Царская Россия: рывок к мировому величию
Комментарии читателей Оставить комментарий
Царь Николай Второй был святой мученик за свой русский народ, который, к сожалению позволил предкам Ахурамазды его свергнуть.
Он не был ни тряпкой, ни самодуром, ни предателем.
И ныне он предстоит перед Господом Богом и молится за тех русских, которым такие вот ещё не свихнули мозги... Впрочем, наверное молится и за тех, кому свихнули, потому что они нуждаются в бОльшей помощи.
С Днём Рождением Царя-страстотерпца, православные!
"Так жить нельзя" – это был лозунг компрадоров в благополучные 80-е. Развалили государство – кому стало жить лучше? Народу? Хотя бы образованцам? Только спекулянтам и проходимцам из "пятой колонны".
Николая II, шутили когда я был студентом, следовало бы наградить орденом Октябрьской революции – за вклад в подготовку революции.
В оправдание ему отмечу: политическая, военная, деловая, интеллигентская верхушка империи действительно прогнила, она, как показал Февраль, плевала на национально-государственные интересы России. Народ осознал, что правящий слой следует срезать, соскоблить, смыть - в этом и заключается смысл ленинской формулы «низы не хотели, верхи не могли». Был ли нереволюционный, менее болезненный для народа выход из создавшегося положения? Будь на месте Николая Сталин, он бы вовремя ликвидировал "пятую колонну" и Россия закончила мировую войну в рядах победителей и совершила цивилизационный рывок с куда меньшими жертвами. Отрекшись от престола, царь изъял стержень военной присяги, на котором держалась дисциплина, он создал в разгар войны условия для развала армии и анархии в стране. Уже за это его следовало расстрелять. Кстати, это понимали и красные, и белые. Государственники, включая черносотенцев, увидев что большевики возрождают государство, влились в ряды РКП(б). Убийство царской семьи не вызвало в стране никакого отклика.
Фрол. Я понимаю, что вы свято выполняете заказ амириканских евреев, но не надо врать с такой наглостью:
1. Янкель Мовшович Свердлов существует только в вашем воображении.
2. Яков Михайлович Свердлов никогда не был в Крыму. Ни в 1917 году, ни вообще.
3. Никакой Варфоломеевой ночи в Крыму в октябре – декабре 1917 не было.
4. Вице-адмирал Павел Иванович Новицкий помер от старости в возрасте шестидесяти лет в 1917 году.
5. В списке адмиралов Российского Императорского флота с 20 октября 1696 года по 16 апреля 1917 года адмирал Кетриц не значится. Если кто-то когда-то и шлепнул самозванца с такой фамилией, то туда ему и дорога.
6. Генерал-лейтенант Твердый Леонид Дормидонтович (1872-1968) в 1919—1920 гг. занимал в Севастополе высшие должности в Военно-морском судебном отделении Морского управления при генерале Деникине, а затем при генерале Врангеле. В конце 1920 г. удрал с Черноморской эскадрой на французскую военно-морскую базу в Бизерте. Похоронен на русском кладбище в Сент-Женевьев де Буа. И т.д. и т.п.
этот менталитет только у вас и остальных ленинцев. поэтому вы и сейчас начали бы с того, что перебили бы всех нормальных людей с другим менталитетом, устроили концлагеря и т.д.
Написать можно все, что угодно. Вообще, Николай Романов был человеком замечательных душевных качеств. Но он оказался плохим царем, с этой ролью он не справился.