Любимец Запада или «новый Сталин»?

Ровно сто лет назад – 15 июня 1914 года – родился Юрий Владимирович Андропов, чья деятельность до сих пор вызывает много споров

Юрию Андропову сегодня исполнилось бы 100 лет. Отечественная история, конечно, знает немало примеров правителей, что находились «у руля» всего ничего. Их имена, как правило, не так отчетливо видны на скрижалях истории, но это явно не случай Юрия Андропова, который за неполные два года на посту генсека, при критически плохом здоровье, оказал даже большее влияние на нашу историю, чем иные его коллеги.

Подробнее о значении личности товарища Андропова в беседе с обозревателем KM.RU рассказали постоянные авторы и друзья нашего портала.

Политолог, главный научный сотрудник Института социально-политических исследований РАН Сергей Кара-Мурза:

– Я положительно оцениваю его правление. Андропов ведь первый сказал о том, что мы не знаем общества, в котором мы живем. И это было очень важное заявление: ведь, как показала дальнейшая история, все наши представления об обществе, существовавшие в те годы, оказались в итоге несостоятельны.

Конечно, Андропов проработал на посту генсека очень короткое время и практически никакой серьезной стратегии и программы он физически при всем желании просто не успел сформировать. И хотя Андропова сегодня некоторые исследователи считают чуть ли не «отцом перестройки», все же нужно отметить, что у него был не такой замах, как у Горбачева.

Останься Юрий Владимирович при власти, экономические и политические реформы пошли бы по совершенно иному вектору. Все же, будучи главой КГБ, он хорошо разбирался в людях и знал им цену.

Общественно-политический деятель, лидер партии «Великая Россия» Андрей Савельев:

– Юрий Андропов – личность, до конца еще не исследованная историками. Личность очень неоднозначная. В памяти народной он остался как человек, который начал восстанавливать порядок после брежневской распущенности – и в партии, и в стране.

Можно вспомнить, как при Андропове в рабочее время пустели улицы городов, потому что им была объявлена охота на тунеядцев: люди в рабочее время должны были быть на работе, а праздношатающихся на улице привлекали к ответственности. Но в то же время тогда имел место и некий негласный проект спецслужб по развитию и поддержанию диссидентского движения за рубежом. Именно при Андропове и вследствие проводимой им политики оно приобрело реальную силу. Очевидно, сам он планировал как-либо использовать этот инструмент, однако недолговечность его правления привела к тому, что по факту все негативные стороны этого движения проявили себя в полной мере, а вот некий скрытый замысел, о котором теперь остается лишь гадать, так и не был реализован.

Многие также ставят в вину Андропову возвышение низкокомпетентных коммунистических деятелей, приверженных не интересам государства, а скорее политическому интриганству. И поддержка Андроповым всей той когорты, которая пришла вслед за Горбачевым, немалым числом исследователей расценивается сегодня даже не как ошибка, а чуть ли не как злой замысел по подрыву государственности, хотя я все же склоняюсь к тому, что никакого подобного злого замысла очень даже наверняка не было.

Более того, я допускаю, что определенное ужесточение режима правления как раз было связано с тем, что явное перерождение коммунистической номенклатуры стало к тому времени уж слишком очевидным, и с этим нужно было уже что-то делать. К сожалению, сделать ничего не удалось – не успел...

Политолог, заместитель главного редактора газеты «Известия» Борис Межуев:

– Прежде всего нужно заметить, что основные достижения Андропова лежат именно в области идеологии, а не чего-либо другого. Он действительно был человеком, который повлиял на идеологию Советского Союза, сделав ее гораздо менее коммунистической. Он одержал верх в идеологической полемике с китайцами, удержал социалистические страны от упрочнения союза с Китаем в том числе за счет заметного поправения советского режима – по крайней мере, его отказа от мировой социалистической революции, в том числе, кстати, и внутри страны.

Можно отметить, что при Андропове осторожно явили себя признаки декоммунизации культуры. Вроде бы источники христианской мысли оставались под запретом, но по факту они стали доступнее, вплоть до того, что сейчас в череде положительных оценок деятельности Андропова можно услышать и такую, что он «реабилитировал» Бахтина. В целом же правление Андропова характеризовалось однозначным отказом от ставки в партийной риторике на коммунизм и революционность.

Собственно, именно это, пожалуй, позволило Андропову сплотить вокруг себя людей, которые хотели экономических реформ. Но очевидно, что Андропов был озадачен не столько самой их подготовкой, сколько созданием атмосферы в обществе, при которой это стало бы возможным. Если посмотреть фильмы тех времен, можно заметить зачатки пропаганды идей частной собственности. Например, это хорошо видно в фильме «Жестокий романс», в котором с явной симпатией показано купеческое сословие. Да и в целом подобную идеологическую смелость мы можем наблюдать в других фильмах первой половины 80-х.

Публицист, автор исследований по внешней политике России Андрей Паршев:

– Хотя Юрий Андропов был и остается очень уважаемой фигурой, особенно среди сотрудников наших спецслужб (и, видимо, небезосновательно), в целом нельзя не сказать, что целый ряд исследователей и публицистов относятся к этой исторической фигуре более критично.

Действительно, довольно трудно объяснить, почему на Западе отношение к Андропову вовсе не такое. Каким оно могло бы быть, учитывая, что он отвечал за гонения диссидентов, был руководителем КГБ ну и, наконец, главой СССР, что в совокупности является просто ночным кошмаром для либералов всех стран? Но отношение к Андропову на Западе – скорее благожелательное. Почему?

По некоторым имеющимся свидетельствам, Юрий Андропов пытался наладить с Западом добрые отношения, разрядить их. И некоторым подтверждением этой теории является визит Горбачева в Канаду и его встреча с Пьером Трюдо как раз в те годы, когда Генеральным секретарем КПСС был Юрий Андропов. Понятно, что это была именно его инициатива, а никак не Горбачева. Также, согласно сохранившимся воспоминаниям, Андропов был однозначным противником русского национализма.

Наконец, ему припоминают его непосредственное участие в принятии решения по вводу советских войск в Афганистан. Брежнев тогда был еще жив, однако реально вопрос решался именно на уровне Андропова. Хотя оценка самого участия советских войск в афганской кампании расценивается нынче неоднозначно, так что ставить это обстоятельство Андропову исключительно в вину нельзя.

Возможно, некоторые события, происходившие в России в 90-е годы, находились в русле той политики, у истоков которой стоял Андропов, но, с другой стороны, существует большая вероятность того, что, будь он жив, они не пошли бы по катастрофическому пути. И я точно могу сказать, с опорой на надежные источники, что Андропов хорошо разбирался в экономике и он не допустил бы того краха советской экономики, который привел к реформам 90-х годов. Во всяком случае, он бы точно постарался такого не допустить. И для меня это обстоятельство при оценке личности Андропова все же главное.