«Законотворчество русофобов ознаменовалось успехом»

Экономист Дмитрий Ушаков анализирует санкции США и меры противодействия им

Итак, законотворчество русофобов ознаменовалось успехом. Президент США Дональд Трамп подписал законопроект по новым санкциям против России, Ирана и Северной Кореи. Ради собственного интереса я отслеживал появлявшиеся законопроекты по новым санкциям. В марте 2017 года конгрессмен США от Западной Виргинии Александер Муни внёс на рассмотрение проект закона, где содержатся предложения о новых санкциях против России.

Законопроект Муни, по сути, повторял законопроект группы из десяти сенаторов США во главе с Джоном Маккейном, который был внесен на рассмотрение Конгресса США в январе 2017 года. В итоге был разработан новый законопроект по санкциям не только против России, но и против Ирана и Северной Кореи, разросшись с 55 страниц до чуть менее 100 страниц, посвященных непосредственно России.

Если сравнивать итоговые меры против России с планировавшимися в январе и марте 2017 года, можно сделать вывод о том, что на самом деле санкции были несколько смягчены и не приобрели столь радикальный характер, как предполагалось изначально. Однако, конечно, это не значит, что для российской экономики вообще никаких последствий не будет и мы сможем без потерь преодолеть новые запреты. Основные последствия и возможные меры противодействия и защиты российской экономики можно разделить на два блока.

Первое. Меры в отношении российского ТЭКа 

В январе планировалось, что под санкции подпадет любой инвестор, вложивший $20 млн и более в любую деятельность, «прямо и существенно влияющую на способность РФ разрабатывать нефтяные и газовые ресурсы». Предполагалось, что санкции могли быть введены для компаний, передавших в аренду или предоставивших России товары, услуги и технологии для «поддержания или увеличения производства нефти, нефтепродуктов и природного газа, экспортные трубопроводные проекты», если стоимость одного товара превышает $1 млн или общий объем сделок больше $5 млн за 12 месяцев.

В утвержденном законе санкции были несколько ужесточены и ограничены одновременно: согласно пункту 223 закона, установлен запрет поставок оборудования, работ, услуг для добычи нефти в Арктике, на глубоководном шельфе и из сланцевых залежей не только структурам, подконтрольным санкционным компаниям, но и компаниям, в которых у санкционных лиц доля в капитале составляет более 33%, без указания стоимости товаров и оборудования (стр.58 санкционного Закона США).

Эта мера означает полный запрет поставок оборудования, правда, на ограниченные месторождения (Арктика, шельф, сланцевые залежи нефти). Насколько я понимаю, запрет не распространяется на оборудование для модернизации НПЗ, которое большей частью закупается в Европе, США и Японии, что не приведет к катастрофичным последствиям для ТЭКа как если бы запрет касался абсолютно всего оборудования.

Ведь в России нужного оборудования для добычи и переработки нефти не производится, у нас есть технологии производства, есть отдельные производители, но их мощностей и компетенций абсолютно не хватает, мы отстали очень и очень давно и надолго.

Запрет на поставку оборудования (как и финансирования) для трубопроводного транспорта прямо угрожает проектам «Газпрома», в частности, Nord Stream-2, так как он подразумевают инвестиции со стороны западных компаний или банков. Одна надежда, что ЕС встанут в позу и не будут оглядываться на санкционный Закон США.

Меры противодействия негативному воздействию на российскую экономику в этом направлении, мне кажется, очевидны, однако не мгновенны и не одномоментны и подразумевают минимум 2-5 лет:

А) Необходимо создать и наполнить бюджетным финансированием новые федеральные целевые программы по развитию высоких технологий. В рамках существующего перечня ФЦП программы, которые способствовали бы качественному скачку в обрабатывающей промышленности, занимают не очень большое место, всего 10% от общего объема финансирования развития высоких технологий. Требуется расширить перечень ФЦП программами, подконтрольными Минпромторгу и направленными на быструю и качественную поддержку существующих производств оборудования для нефте- и газодобычи и создание новых производств по самым современным технологиям.

Б) Необходимо настроить налоговую систему (преференциями) под нужды обрабатывающих производств, и в первую очередь под производство оборудования для нефте- и газодобычи, которого у нас практически нет, всё закупается преимущественно в Европе и США, причем не только оборудование, но и соответствующее программное обеспечение. Падение мощностей в машиностроении – более 40% за последние 16 лет. Причём чем сложнее и технологичнее производство, тем загрузка мощностей ниже. Мы оставляем за скобками транспорт и говорим о тяжелом машиностроении, о сложном технологичном оборудовании. Производство машин и оборудования у нас по итогам 2016 года составляет 54% от уровня 1992 года. Поэтому настройка налоговых преференций обрабатывающих отраслей промышленности просто необходима.

В) Необходима более активная работа по созданию, трансферу и коммерциализации технологий. Причем речь идет не только о наших умах, наших университетах, способных создать и развить соответствующие технологии в нефте- газодобыче, но и о привлечении иностранных производств, умов и инвестиций. Я, конечно, не имею в виду промышленный шпионаж, однако в таких «санкционных» условиях все меры хороши.

Г) Наконец, необходим пересмотр отдельных позиций по договору ВТО.

Второе. Меры в отношении банковского сектора и инвестиционного процесса

Санкционным Законом США вводится запрет на вложения более $10 млн в приватизацию российских компаний. Кроме того, указанный Закон содержит отсылку на необходимость проработки запрета на покупку государственных облигаций России вне зависимости от суммы инвестиций.

Нужно отметить, что в январской и мартовской версиях законопроекта предполагался прямой запрет. В итоговом Законе – необходимость проработки запрета. Тут мы подходим к вопросу, о котором я говорю уже последний год, если не больше.

Нерезиденты, по данным ЦБ РФ, в 2016 году приобрели облигаций федерального займа на 434 млрд рублей, обеспечив 88% суммы, которую Минфин привлек на рынке для покрытия дефицита бюджета (494 млрд рублей). У иностранцев в 2016 году долги правительства РФ почти на 1,6 трлн рублей, или 28,1% рынка, по данным ЦБ. На июнь 2017 года доля нерезидентов на рынке ОФЗ увеличилась до 32%. А Минфин планирует ежегодные, в течение 17, 18 и 19 годов размещение ОФЗ на сумму более 1 трлн рублей для финансирования дефицита федерального бюджета.

И что будет, если такой запрет для иностранных инвесторов введут? Бегство из ОФЗ обрушит их котировки и приведет к резкому обесценению рубля, и повторится сценарий девальвации 1998-го, 2008-го и 2014 годов. Внутренний рынок не сможет поглотить такие объемы ОФЗ, нужно будет либо радикально сокращать расходы бюджета, либо запускать печатный станок.

Поэтому когда я читаю новости о том, что российский бизнес поверил в российскую экономику больше, чем в мировую, новости о том, что происходит дедолларизация экономики – я не понимаю, вот на кого рассчитана эта пропаганда? Возможно, бизнес, близкий к крупным госмонополиям, и верит в российскую экономику, но вот две трети граждан до сих пор сильно обеспокоены экономическим кризисом, по последним данным фонда «Общественное мнение».

По поводу дедолларизации – все остатки Резервного фонда и ФНБ, ЗВР – все они вложены в иностранную валюту, преимущественно доллары, евро, и «высоколиквидные» облигации иностранных государств, которые приносят по итогам года нулевой доход, когда читаешь отчеты Счетной палаты, которая единственная раскрывает эти данные.

Поэтому в части банковских и инвестиционных санкций – по прежнему крайне высоки риски осуществления самого неблагоприятного сценария. Можно, конечно, утешать себя тем, что американцы морально давят на Россию, но лучше готовиться сразу к худшему, чтобы смягчить возможные удары. А мерами противодействия банковским и инвестиционным санкциям могут стать:

А) Существенное изменение денежно-кредитной политики, переход к применению отдельных элементов «мягкого» валютного регулирования, ввести обязательную продажу всей или части валютной выручки экспортеров нефти и газа. Соответствующая статья 21 Федерального закона от 10.12.2003 № 173-ФЗ (ред. от 03.07.2016) "О валютном регулировании и валютном контроле" действовала до 1 января 2007 года (предусматривала обязательную продажу 30% валютной выручки, если иное не установлено ЦБ).

Б) Предложить ЦБ осуществлять обеспеченную целевую эмиссию.

В) Наполнять экономику деньгами, коэффициент монетизации экономики крайне низок. Необходимо дополнение перечня приоритетных отраслей и обеспечение их (отраслей) дешевыми, а может, и беспроцентными ресурсами под конкретные цели и задачи. Деньги должны работать.

Честно говоря, в ближайшие 15 лет заменить нефть и газ просто нечем. Развитие приоритетных отраслей даст эффект только через 5-10-15 лет. Нужны драматичные изменения в бюджетной, налоговой и денежно-кредитной политике, чтобы мы, наконец, начали выходить из застоя.