Больше чем признание

Оснований для опасений, что Россия может сдать Новороссию и отказаться от борьбы за Украину, нет, считает автор издания «Взгляд»

На этой неделе впервые за все время, прошедшее после февральского переворота в Киеве, состоятся личные встречи Владимира Путина с лидерами стран Запада. При этом никаких оснований для опасений, что Россия может сдать Новороссию и отказаться от борьбы за Украину, нет и быть не может, тем более после того, как в конце прошлой недели Россия уже фактически признала независимость Донецкой и Луганской народных республик.

В понедельник Петр Порошенко был официально объявлен победителем президентских выборов на Украине, и в субботу он вступит в должность – но так же, как никаких принципиальных изменений в развитии украинского кризиса не произошло после его избрания, их не случится и после инаугурации. Киев как пытался задавить восстание Новороссии, так и пытается, как хотел увести Украину на Запад, так и уводит.

Продолжающаяся карательная операция на Украине и тот факт, что Россия не вводит войска и не объявляет о признании независимости Донецкой и Луганской республик, уже порождают тревогу по поводу якобы возможного изменения политики Кремля по отношению к украинскому кризису. «Неужели сдадут?!» – в который уже раз задаются вопросом нестойкие маловеры. «Наконец-то испугались!» – радуются убежденные космополиты.

Но нет такого выбора – спасти людей на Востоке или бросить их, помочь им с правом на самоопределение или оставить их в составе Украины, отданной Западу. Таким выбором не мучаются ни Путин, ни Россия. То, что борьба идет за всю Украину, вовсе не означает готовности принести в жертву этим планам Новороссию: меняется лишь тактика, а не стратегия. И уж тем более Москва не смотрит на Новороссию как на некий эксперимент, выжидая, получится у повстанцев или нет. Россия не просто использует Новороссию в борьбе за Украину, но и разносторонне поддерживает Донецк и Луганск – и политически, и практически исходя из факта существования Новороссии. Даже юридические формулировки российской власти уже говорят об этом.

Только в конце прошлой недели Россия публично дважды давала понять, как она относится к Новороссии.

Сначала в четверг пресс-секретарь президента Песков ответил на просьбу руководителей ДНР о предоставлении помощи: «Гуманитарная помощь будет оказана им обязательно. По поводу военной ничего сказать не могу. Об этом нужно спросить самих военных, но гуманитарную помощь, безусловно, окажем». То, что потом МИД России обратился к украинскому МИДу с «предложением в кратчайшие сроки принять необходимые меры по обеспечению срочной доставки российской гуманитарной помощи в затронутые конфликтом регионы», которые названы «восточными регионами Украины», не должно вводить в заблуждение. Это была первая реакция Путина на обращение лидеров Новороссии – и, естественно, не последняя.

А в пятницу Главное следственное управление Следственного комитета России возбудило уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 356 УК России («Применение запрещенных средств и методов ведения войны») «в отношении пока неустановленных военнослужащих Вооруженных сил Украины, а также лиц из числа «Национальной гвардии Украины» и «Правого сектора» по фактам обстрелов городов Славянск, Краматорск, Донецк, Мариуполь и иных населенных пунктов, провозглашенных Донецкой и Луганской народных республик». Что характерно – даже не «самопровозглашенных», а «провозглашенных»... В самом сообщении и комментарии СК на эту тему много подобных пассажей: «действия против мирного населения вынудили ряд жителей Республики Украина, Донецкой и Луганской народных республик...», «в районе села Андреевка Славянского района Донецкой Народной Республики». Так что позиция России видна уже даже в формулировках уголовного дела.

В комментарии СК дается как оценка всей ситуации («Если политики в Киеве или на Западе предпочитают жить внутри пропагандистской виртуальной реальности, в сказке про новое платье короля, это их проблемы. Но мы в России не собираемся отказываться от трезвого взгляда на факты, в том числе на объективную реальность распада и неспособности государства на Украине защитить права и свободы граждан»), так и цель его действий («И если сегодня в мире нет ни одного государства, которое способно признать очевидное, что действия властей Украины преступны, то Следственный комитет России, возбуждая уголовное дело, берет на себя такую ответственность... СК не просто признает факт совершения преступлений против мирных граждан, но и приступает к сбору доказательств... И неизбежный суд ждет каждого причастного к преступлениям – от рядового бойца Нацгвардии до тех, кто отдает им приказы убивать мирных граждан»).

Еще раз: это не просто комментарий официального представителя СК Маркина. По сути это и есть позиция России. И Владимира Путина.

Ну так почему же не признать официально то, из чего Россия и так исходит? Почему нужно и дальше игнорировать обращения властей Донецкой и Луганской республик об их признании и смотреть на то, как новороссийские ополченцы и добровольцы из России принимают на себя удар киевской военной машины?

Этому есть две важные причины: одна – тактическая, вторая – стратегическая.

Тактически России нужно показать, что она дала шанс новому президенту Украины изменить ситуацию – прекратить операцию на Востоке, начать переговоры с Донецком и Луганском. Понятно, что Порошенко на это не пойдет, но если бы Москва не стала ждать подтверждения этого, то у Киева и Запада появился бы повод говорить о том, что Россия продолжает аннексировать украинские территории, не считаясь уже и с новой украинской властью. Предоставив Киеву некоторый срок (конечно, не озвучивая это) – например, месяц, на протяжении которого Москва постоянно будет требовать прекращения боевых действий и начала переговоров, – Россия по его окончании получает полное моральное право сказать Западу: «Мы сто раз призывали к переговорам, но Киев не пошел на них, а вы не подтолкнули его к этому. Вы сами виноваты в том, что Украина все глубже вязнет в гражданской войне, поэтому мы в России наконец-то признаём очевидное: Новороссия является самостоятельным образованием, с которым мы будем выстраивать отдельные отношения». А вопрос о том, удастся ли Донецку в дальнейшем договориться с Киевом о воссоединении, теперь уже занимает Россию в меньшей степени, чем проблема поддержания нормальной жизни в Новороссии – в чем Россия заинтересована больше всех в мире.

И вот тогда уже Россия начнет в открытую помогать народным республикам (которые за время, отпущенное на ожидание переговоров, лишь укрепятся в военном и организационном плане) выстраивать их государственность. Какой она будет – временной или постоянной – зависит от того, как будет развиваться ситуация на Украине в целом и от хода борьбы за нее между Россией и Западом. И это напрямую отсылает нас ко второй, еще более важной, стратегической причине юридического непризнания Россией Новороссии.

Россия борется за всю Украину – это категорический императив для Владимира Путина. Потому что жизненным интересам России отвечает дружественная и союзная Украина, которая будет частью Русского мира, а со временем вернется и в состав русского государства. Это не прихоть или амбиции Путина, а закон русской истории, от соблюдения которого не может уклониться ни один руководитель нашей страны. Если бы речь шла о банальном возвращении в состав России Новороссии (даже не в нынешнем ее составе, а вместе с Югом Украины) – никаких проблем с признанием не было бы. Но Новороссия должна и может стать рычагом для изменения ситуации на всей Украине, и сколько для этого потребуется времени, и, главное, в каких это должно происходить формах, сейчас открытый вопрос. Новороссия, несомненно, выдержит военный натиск (это вопрос месяца-двух), а в дальнейшем – по мере того, как будет ухудшаться ситуация на Украине – сможет перейти от обороны к наступлению.

Необязательно военному: социально-экономическая и политическая ситуация в остальных регионах Юго-Востока будет способствовать их отпадению от Киева и притягивать их к Донецку. Для того, чтобы удержать их в составе Украины, Порошенко и Западу нужно будет не допустить резкого падения уровня жизни, но с отделением Донецка и Луганска это станет даже физически невыполнимой задачей. В регионах Юго-Востока неизбежно начнут усиливаться сначала сепаратистские («не будем делиться с Киевом»), а потом и проновороссийские тенденции.

В этих условиях Новороссия может стать как точкой сборки новой Украины, так и одной из двух стран, образующихся в результате ее окончательного развала. Для того, чтобы сохранилась возможность первого варианта, Россия и тянет с официальным признанием независимости Новороссии, после которого неизбежно начнется ее экономическая кооперация с Россией. Осенью, когда там пройдут выборы в местные органы власти, а на остальной территории Украины, скорее всего, будет идти парламентская предвыборная кампания (еще больше расшатывающая нынешнюю государственность), появится гораздо больше ясности с тем, будет ли Украина разделена на две части или переучреждена в виде федерации с опорой на Новороссию.

Сейчас же мы находимся в начале нового этапа борьбы за Украину. Запад всеми силами будет стремиться усилить Порошенко и Киев, требуя от России отказаться от поддержки Новороссии, а Россия будет всеми силами (но неофициально) усиливать Донецк и Луганск, одновременно указывая на их самостоятельность и требуя от Запада обуздать Киев и усадить его за стол переговоров с Новороссией.

Одновременно Москва будет наращивать международное давление на Киев – по примеру того, как в понедельник Сергей Лавров сообщил о намерении внести в Совет Безопасности ООН проект резолюции по Украине, в котором будут содержаться требования немедленного прекращения насилия и создания гуманитарных коридоров (а через какое-то время Россия наверняка потребует и введения над Востоком Украины бесполетной зоны для боевой авиации).

Тот факт, что Россия юридически не признаёт отделения Новороссии, позволяет Путину выступать в роли сторонника целостности Украины и при этом не лукавить. «Да, мы за единую Украину – федеративную, нейтральную и дружественную России. Но это ведь вы, Запад, поддерживаете Порошенко, который бомбит Восток и тем самым уничтожает шансы на сохранение единого государства!»

И одновременно непризнание Новороссии позволяет Путину уйти от обсуждения вопроса о разделе Украины – за что Запад тут же бы ухватился и на что, без сомнения, с радостью бы согласился (еще бы: отдать Крым и две восточные области, но получить все остальное!), но что абсолютно не отвечает ни интересам, ни планам России.

Но все это – объяснение, исходящее из нынешнего расклада. После 5-6 июня, когда пройдут встречи Путина с западными лидерами во Франции (и где его будут пытаться свести с Порошенко, несмотря на то, что Дмитрий Песков уже сказал, что никакой встречи не планируется), может возникнуть новая ситуация – например, если в ходе обмена репликами с Бараком Обамой президент убедится в том, что в планы США входит оказание Киеву помощи не только военным снаряжением. Тогда Путин будет действовать быстро и неожиданно – в этом сомневаться не приходится.