Политическая сказка два
Акт первый
Медведь пребывал в благодушном настроении. Тому было две причины. Во-первых, он выиграл у всех в снежки; во-вторых, ему наконец-то пришла заказанная по почте книга. Для этого, правда, пришлось немало постараться (выяснилось, что адрес «В лес. Медведю» сбивает курьеров с толку), но прибитые на просеки указатели и нарисованные стрелки дали результат. Почтальон даже взял за доставку деньги, хотя и пытался объяснить, что трофейные рейхсмарки уже не в ходу, но от предложения проводить твердо отказался.
Книга называлась «Как приобретать друзей и оказывать влияние на людей»: медведь был решительно настроен поработать над собой. Однако от чтения его сильно отвлекал шум на соседней полянке: как выяснилось, мысль о самосовершенствовании пришла не ему одному.
У хряка внезапно начался очередной приступ активности.
В принципе, этот процесс носил регулярный характер: периодически в поросячью голову била очередная идея, и он начинал неистово бороться за все хорошее против всего плохого в собственной жизни. Заканчивалось все тоже довольно одинаково: пошумев и учинив погром, хряк снова заваливался на бок, в ожидании начала новой светлой поры.
– Эй, кабан! Против чего он в этот раз борется?
Кабан был хряку родственником и проживал с ним на одной территории, но имел менее мечтательный склад ума и большую часть времени проводил, упорно копая землю в поисках полезного, потому что твердо был уверен в одном: лучшую жизнь строить можно вечно, а жрать надо каждый день. К идеям хряка отношение у него было индифферентное, поэтому на вопрос медведя он только недоуменно мотнул головой и снова принялся ковырять грунт.
Хряк тем временем гордо оглядывал разгромленную полянку, прислушиваясь к завывающему в голове «ветру перемен».
– Эх, вот теперь-то все будет по-другому, – мечтательно хрюкнул он, оглядывая ободранную елку и растрепанные кусты.
– И че у тебя там будет по-другому? – высунувшийся из шиповника заяц оценил масштабы разгрома и присвистнул. – А ягоду-то почто потоптал? Весна придет – че жрать-то будешь?
– Да к черту цую ягоду! Главное – свободно-то, вольно-то как стало! Я теперь все могу! Никого не боюсь! Кто только не по нраву, того сразу «гэть»!
– И с какого это перепугу ты так осмелел?
– А ты знаешь, что волк теперь свинину не ест? Он сам мне сказал. И тигр тоже не ест – говорит: «Жирная она, диета у меня». Даже дружить предлагали. Вот документ, если не веришь. «Ассоциацию» предлагают – не хухры-мухры. Кто теперь посмеет на меня, если я в ентой самой «ассоциации»?
– А ну-ка дай гляну, – заяц принялся внимательно изучать гордо протянутый хряком листок.
– От так-то, косой. Тебе, небось, они ассоциаций не предлагали? Только мне!
– Ты енто вообще читал?
– А зачем? Сам факт того, что они меня достойным считают...
– Зря. Это вообще-то страница из кулинарной книги. Рецепт свинины под соусом. Они просто сверху карандашом написали: «Соглашение об ассоциации», а внизу приписали: «... и казан с крышкой».
– Ты просто завидуешь!
– Ага. Прям обзавидовался весь. Еще, кстати, неясно, как к этому медведь отнесется: ты ему за дрова уже два мешка орехов «торчишь». Если они тебя «ассоциируют» – кто отдавать будет? Да и кабан вряд ли с энтузиазмом отнесется к перспективе в одном казане с тобой оказаться.
– Кабан? Да кто его спрашивает?! У нас тут мозг – я. А он так – роется себе и роется. Скотина – че с него возьмешь? Что же касается медведя – то я его тоже не боюсь!
– Да ты чо? А он об этом в курсе?
– Не веришь? – хряк обвел налитыми кровью глазками поляну. – Смотри – вон его батя метки ставил. Видишь?
Он разбежался и со всего маху втемяшился в березку. Дерево слегка вздрогнуло. Помотав головой, хряк попятился и снова взял разгон. От удара сверху посыпались ветки. На третий раз ему наконец-то удалось свалить березу, и он, победно улыбаясь, повернулся к зайцу.
– И чо ты этим добился? Лоб себе расшиб?
– Уничтожил следы прежнего кровавого правления! Гэть! Все старое – долой! Не боюсь я медведя!
– Ну, того, который эти метки ставил, положим, уже нет. Помер он – понятно, почему ты его не боишься. А сынка?
– И его не боюсь! И не должен я ему ничего. И вообще мне ничего от него не надо: пусть подавится своими дровами!
– Ага. Тебя же скоро «ассоциируют» под соусом – казан с тебя, а дрова у них, по ходу, свои.
– Да ты вообще что все мои решения критикуешь?! Ты вообще медвежий прихвостень! Гэть отседова, пока я...
– Пока что? – спокойно осведомился заяц. – Я тебе сейчас ногами, задними, по рылу пропишу – пятак до хвоста вомнется.
– Гэть, – уже менее уверенно буркнул хряк. – Не беси меня, тварь ушастая. Я сейчас опасный.
– Угу. Для самого себя в основном... Ладно, покедова, свинятина. Зайду, когда оклемаешься.
Заяц ускакал, хряк принялся трепать поваленную березку, расправляясь с памятью о «проклятом прошлом», а за кустами тем временем медведь отчаянно листал книжку, пытаясь отогнать навязчивые мысли о шашлыке.
Книга советовала не поддаваться гневу. Следовало срочно успокоиться и взять себя в руки. В этом, советовал автор, хорошо помогали всякие приятные мысли, хорошие воспоминания. Медведь покопался в голове: самым приятным воспоминанием была рыбалка. Батя нашел шикарное место – тепло, солнечно, ласточки вьются над головой... Правда он, тогда еще по дружбе, его хряку презентовал... При мысли о хряке снова всплыли мысли, на этот раз о буженине. С другой стороны… хряк решил порвать с прошлым? Хряку от него ничего не надо? Долой прошлое? Губы сами растянулись в ухмылке...
Акт второй
– Эй, как дела с переустройством? Ассоциацию будем подписывать или как?
Тигр постарался выглядеть максимально дружелюбно, однако хряка все равно отнесло метра на два. В его голове крупные хищники все еще проходили по статье «Плохие новости».
– Э-э… нормально дела... С ассоциацией тут, правда, вопросики возникли...
– Какие? Да не боись ты – не съем. Вон, даже печенек принес.
– Да практически никакие... – хряк, все еще дрожа, принялся жевать печенье, глядя на тигра максимально преданным взглядом. – В основном насчет казана. Обязательно чугунный, или алюминиевый тоже пойдет?
– Неси какой есть, – волк, выглянув сбоку, сглотнул слюну, – Мы же не звери, мы понимаем твое тяжелое финансовое положение. Ты, главное, не волнуйся – после ассоциации тебе уже ни о чем не нужно будет волноваться...
– Это как? Это потому, что у меня всего будет много?
– Да. Много. Много петрушки, укропа, сельдерея, помидоров, перчика, сольки...
– И другой вкусной еды, – тигр аккуратно задвинул слюноточащего волка на задний план. – Ты, главное, аккуратно выполни все условия. И помойся. Это обязательно. Как же мы тебя немытого будем ассоциировать?
– Помыться? Это я сейчас. Это я мигом, – развернувшись, хряк почесал к речке. Через несколько мгновений оттуда донесся пронзительный визг.
– Пошли посмотрим, – тигр покосился на волка и озабоченно кивнул в сторону источника шума. – А то как бы его кто до нас не «ассоциировал».
Хряк в панике метался взад-вперед, обиженно вереща, а чуть дальше, на бревне, сидел медведь с книжкой в одной руке и здоровенной дубиной в другой. К дубине была привязана тоненькая лесочка с поплавком из пробки от портвейна «Крымский». Над медведем кружились вспугнутые воплями ласточки-береговушки.
– А ну прочь! Гэть! Кыш! Ты чо, косолапый, тут мое все! Все мое! Ты куда залез?
– Не ори – сейчас разберемся, – сделав хряку знак заткнуться, тигр осторожно подошел поближе. – Эй, косолапый, хряк тут нервничает. Говорит, что ты на его территорию залез.
– Кто залез?
– Ты залез!
– Да? А куда я залез?
– На территорию хряка!
– Какого хряка?
– Вот этого, – тигр ткнул пальцем куда-то, где, судя по визгам, находилась пострадавшая сторона.
– О! Хряк! А чо с ним?
Тигр со стоном оформил себе смачный «фейспалм» – медведь виртуозно эксплуатировал свой образ медлительного тугодума, хотя все уже убедились (кое-кто, кстати, посмертно), что при необходимости он может думать и двигаться молниеносно.
– Вот. Этот. Хряк. Говорит. Что. ТЫ! Залез. На. ЕГО! Территорию. Что ты можешь нам пояснить?
– Я? Да я ниче. Я рыбачу. Вот удочка, – медведь продемонстрировал всем дубину. – А в чем проблема?
– Проблема в том, – устало вздохнул тигр, – что это территория хряка.
– С какого перепугу?
– Потому что он тут живет.
– Да ни фига. Вот они, – медведь указал на ласточек, – тут живут. А он сюда только пожрать ходит.
– И, тем не менее, на чужую территорию без приглашения лезть нельзя.
– Полосатый, ты что, совсем опух? Ты на себя сперва посмотри. Кстати, меня-то как раз приглашали.
– Кто? Ласточки?
– Ага! Как раз именно они! – медведь радостно помахал кружащим в небе птицам. – Говорят, хряк совсем разбушевался: носится как оглашенный, деревья ломает, кусты топчет, может берег обрушить. А у них там гнезда, между прочим. Вот они меня и попросили посидеть. Покараулить. Чтоб всем спокойнее было.
– Да что мы с ним разговариваем вообще! – осмелевший в присутствии тигра и волка хряк воинственно копнул копытцем землю и ринулся в атаку. – Гэть его!
Книга советовала чаще улыбаться. По словам автора, это располагало окружающих. Поэтому медведь улыбнулся, продемонстрировав всем частокол длинных, хотя и не очень чистых, клыков. Хряк, увидев их, затормозил так, как будто налетел на бетонную стену, а тигр с волком прыжком набрали безопасную дистанцию.
– Ты это чего? Угрожаешь?
– Не. Это новая фишка такая – «вежливость». Улыбаемся, не грубим, здороваемся со всеми. Привет, хряк...
– Да ну и плевать. И не очень-то и хотелось, – не спуская глаз с «улыбки», хряк принялся сдавать назад. – Подавись. У меня скоро много всего будет, а вы будете локти кусать...
– Мы санкции наложим, – снова высунулся волк. – Прям на порог.
– И я рад вас видеть, – медведь повернулся, продемонстрировав всем троим необъятную косматую задницу. – Жаль, что вы уже пошли отсюда к черту.
– Уходим, – хмуро скомандовал тигр. – Насчет санкций подумаем. Надо, чтобы они не жидковаты были, но и не слишком твердые – правильной консистенции.
Акт третий – неоконченный
– Ты мне уже что-то толковое посоветуешь?
Хряк возбужденно бегал вокруг козла, который сидел и задумчиво жевал галстук. Галстук ему нужен был для солидности: козел уже огреб от медведя и теперь считал себя экспертом-медвежатником с мировым именем, поэтому старался выглядеть презентабельно. Поправив рога, которые после этого держались на скотче и постоянно сваливались, он принялся задумчиво чертить по земле копытом.
– Ну, если учесть твою щетину, шкуру и процент жирности, то если ты наберешь еще пару кило, у медведя вполне может случиться изжога. А если в грязи изваляться, то и расстройство желудка. Это, знаешь ли, не хухры-мухры. Кстати, если еще и кабан подключится – там вообще... Кабан и щетинистей, и шкура потолще. Хе-хе – он месяц животом маяться будет.
– Ты чо? Совсем? Какая, на хрен, изжога?
– Сильная.
– А я? Он же что? Сожрет меня?
– Ну конечно – это же медведь. Но, сам понимаешь, если столько жирного зараз сожрать...
– А если тигра подключить? Волка? Вместе на него навалиться?
– Было бы хорошо. Тогда бы он тебя сожрать не успел бы, пожалуй. Задавить – задавил бы, но сожрать бы точно не успел, – козел задумчиво почесал голову. – Только они не согласятся.
– Почему? Мы же с ними теперь друзья.
– Не друзья, а партнеры. Не путай.
– А в чем разница?
– Партнеры – они как бы за тебя, но как бы в общем. До определенного предела. У партнерства есть четко установленные границы.
– А как определить, где эта граница?
– Легко. Где у медведя когти начинаются – там и граница.
– Тю, – хряк разочарованно хрюкнул. – А я-то думал...
– Я тоже думал, – козел мрачно показал на отваливающиеся рога. – Потом мне объяснили. Тут дело ведь такое – медведя завалить можно, если толпой.
– Так че ж они?
– Дело в том, что и медведь может кого-нибудь завалить. Тварь-то здоровая.
– Ну да – может.
– И тогда остальные поделят его территорию. Чего ей пропадать-то?
– Резонно.
– Так вот, – козел тяжело вздохнул. – Все хотят делить освободившуюся территорию, но никто не хочет быть тем, кто ее освободит. Поэтому все сидят и ждут, пока кто-то с медведем не сцепится, чтобы со спины навалиться и целым остаться. И все понимают, что тот, кто сунется первым, – не жилец. Поэтому друг друга подзуживают, но никто с места не двигается. Так что на них надежды нет. Но у тебя остается кабан!
– Да ну его, скотину эту! – хряк разочарованно махнул копытцем. – Только и знает, что в земле ковыряться, а толку от него – ноль!
– Дык вы же вроде вместе жрете, что он выкапывает.
– Ага. Только за это его и терплю. В остальном – тупая безыдейная скотина, полностью лишенная полета мысли. Быдло, если ты понимаешь, о чем я. Ты ведь понимаешь?
Хряк удивленно огляделся по сторонам… и не обнаружил козла. Вместо него перед ним стоял кабан. И, судя по его виду, последний монолог хряка он слушал, и слушал внимательно.
Хряк опасливо ткнул его в пятак и пискнул: «Кыш!», однако на кабана это впечатления не произвело. К тому же выяснилось, что граница партнерства проходит не только там, где начинаются медвежьи когти, но и по линии кабаньих клыков тоже: тигр с волком сидели на взгорке и старательно делали вид, что работают над санкциями.
С противоположной стороны поляны, в кустах, сидел медведь и старательно делал вид, что его там нет...
Вечерело.
Комментарии читателей Оставить комментарий
На то он и Уссурийский, а хохлятские тигры победить не могут!...
Ну уссурийский тигр в 7 случаях из 10 побеждает. И слон или носорог или бегемот способны не просто противостоять...
Дак что с машинкой то?
Не-е. Гиена ещё может быть. Но только не койот. Волки драться умели. И любили.
А потом пришли охотники, купившие цирк у дрессировщиков.