жмёт, однако. Потому то он и блестит, как самовар, натёртый кирпичом.

Если тебя выбрали королем, а корона оказалась велика, то сначала она упадет тебе на глаза...
И ты ничего не увидишь! Потом она опустится на уши...
И ты ничего не услышишь! Далее она сползет на уста...
И ты ничего не сможешь сказать! В конце концов она упадет тебе на шею...
И станет тебе ошейником, за который тебя твои же рабы поведут на казнь! И ты все будешь видеть, все будешь слышать, и все сможешь сказать...
Но на тебя уже никто не будет смотреть и слушать.