- В том, что комментатор оговорился, греха большого нетути. Прямая трансляция – дело ить ответственное. И хотя вся служба расписана загодя, важно не сбиться, чтобы закадровые слова совпадали с тем, что нам показывают на экране. Даже по голосу комментатора чувствовалось, как волнуется человек. Низкий ему поклон!

А «курьез» на самом деле, как мне кажется, совсем в другом. Человек, по чьей инициативе и с чьей помощью был восстановлен храм Христа Спасителя, из года в год является туда на пасхальное (и не только) богослужение и оченно странно себя ведет. Мы кажинный год наблюдаем, как мэр Москвы (Юрий Лужков. – Прим. КМ.RU) идет в первых рядах крестного хода и постоянно кого-то отвлекает разговорами. Я помню, как раньше он настойчиво внушал что-то покойному Патриарху Алексию, который вежливо его слушал, но не отвечал. На энтот раз Лужков разговаривал с каким-то дядечкой в костюме (я его не признала).

Как же так? Религиозные праздники оченно человечны, потому что верующие искренне переживают. Страстная пятница – горюют: Христа распяли. Пасха – ликуют: воскрес Иисус! Посмотрите на крестный ход: лица идущих сосредоточены, каждый пропускает через себя, через свою душу смысл обряда. А тут в их ряды затесался говорун со свечкой. Ля-ля и ля-ля… И энти «разговорчики в строю» показывают на всю страну.

Помню, как однажды Ельцин поздравил в храме Патриарха и прихожан с Рождеством: «Христос воскресе!» Патриарх-батюшка деликатно смолчал, не стал поправлять. Мудрый человек понимал: для Ельцина энто всего лишь государственная обязанность. Не расшатал церковные устои – и на том спасибо!

Жаль, что так и не нашлось смельчака, который сказал бы: Юрий Михалыч, вы здесь, конечно, не последний человек, но все-таки свой устав оставляйте, когда идете в чужой монастырь. Но не говорят. То ли боятся, то ли не считают, что Храм Божий для мэра Москвы – чужой: «Как так?! Он ить его ж строил!» Ну, тогда энто уже не курьез, энто беда…