Мой сводный брат франкенштейн

•	Постер к фильму

Россия. 2004. 111 минут.

Автор сценария Геннадий Островский

Оператор Сергей Михальчук

Художник Владимир Гудилин

Композитор Алексей Айги

Премии: приз ФИПРЕССИ на МКФ в Карлови-Вари

Оценка - 6 (из 10)

Драма с элементами трагикомедии

Ещё на первом показе в рамках программы российского кинематографа на XXVI Московском международном фестивале этого шестого по счёту фильма ныне уже 42-летнего режиссёра Валерия Тодоровского случился в Доме кино настоящий аншлаг - желающие посмотретькартину стояли в проходах, потом были вынуждены присесть прямо на ступеньки. И до самого последнего кадра почти двухчасовой ленты никто не уходил, многие зрители реагировали на действие заинтересованно, а порой и бурно, особенно в действительно захватывающей и отлично исполненной первой половине повествования, которое казалось трагикомическим по своей сути.

•	Кадр из фильма

А как же иначе можно было воспринимать историю неожиданного явления одноглазого парня по имени Павлик (словно современного Франкештейна) в обычную московскую семью, состоящую из родителей и двух детей-школьников. Они-тои присвоили внезапно обнаружившемуся сводному брату имя Франкенштейна, имея в виду отнюдь не учёного из многажды экранизированного романа Мэри Шелли, но его страшное Создание.ВедьПавлик тоже производит странное, а иногда и пугающее впечатление, поскольку потерял свой глаз на войне (вообще-то не уточняется, что речь идёт о сражениях именно в Чечне), главное же - оказался подверженным мании преследования со стороны вездесущих «духов» в разных значениях этого слова: и врагов-душманов, и неотступных призраков. Он сам временами начинает напоминать зомби, восставшего из мёртвых, кем-то запрограммированного, будто робот. И упорно признаёт среди своих только бывших однополчан да новую семью вместо недавно умершей родной матери. Как раз обретённых родственников этот«бедный, бедный Павлик» пытается спасти от неведомых противников, фактически захватывая в заложники - так что в дело поневоле приходится вступать милиционерам и спецназовцам…

Вот тут, кажется, и происходит смена трагикомической и даже немного абсурдной интонации вовсе не на ожидаемую кое-кем мистическую интерпретацию (хотя почти ирреальная сцена вынужденного бегства пятерых героев из Москвы в электричке почему-то начинает напоминать… «Матрицу»), а на вполне социально-политическую трактовку с трагическим подтекстом.

•	Кадр из фильма

Поскольку Павлик-Франкенштейн приносит вместе с собой реальную угрозу для прежде не сталкивавшейся с войной и вообще далёкой от всех катаклизмов мирной столичной семьи, как говорится, прочной ячейки общества, а также миниатюрной модели целой России, существующей до поры до времени как бы в стороне от происходящего «где-то на кавказском фронте». И всё сводится в итоге к тому, что этот внебрачный сын и сводный брат, будто некий «обломок империи», которому нет места за пределами театра военных действий, оказался совершенно не нужен своим найденным близким, более того - по-настоящему опасен для их жизни.

Данная идея была бы, возможно, внове, если бы не сняли за восемь лет до этого «Брата» Алексея Балабанова, где тоже непонятный и по-своему загадочный герой якобы с военным прошлым являлся во «вторую столицу России», чтобы проверить её, так сказать, «на вшивость» и навести там надлежащий порядок, а потом, лишь проездом через Москву, отправиться в «Брате 2» уже за океан, чтобы устроить «кирдык» в Америке.

Так что «Мой сводный брат Франкенштейн» выглядит как довольно запоздалый и несвоевременный «Брат 3», словно задавшийся целью сполна компенсировать так и несостоявшиеся похождения Данилы Багрова в «новорусском городе на семи холмах». Но прежде всего фильм Валерия Тодоровского по сценарию Геннадия Островского представляется идеологически осторожным и выверенным, а завершается вообще на ноте зрительского недоумения: как же на поведанное реагировать? То ли посмеяться вместе с явно недалёкими милиционерами, решившими проблему новоявленного Франкенштейна единственным им известным способом, то ли всплакнуть над судьбойПавлика и всей как бы незаконорожденной России, где граждане чуть ли не всегда воспринимаются властью в качестве "подброшенных детей".

ГДЕ ИДЁТ