Калинов Мост «Даурия»
Обложка диска. Предоставлено издателем
У Дмитрия Ревякина с лихвой автобиографических, исторических, историософских альбомов. Музыкант в них восхищается, сомневается, ярится, плетя прихотливое словесно-мелодическое полотно, все оттенки которого дано оценить далеко не каждому. Диск же о родном для Ревякина Забайкальском крае «Даурия», несмотря на разноплановый саунд, покоряет простотой и величием.
Сочиняя «почвеннические» песни, Ревякин никогда не страдал верхоглядством. Он неизменно очень глубоко постигает суть описываемых земель, феноменальным образом отражая в песнях их тектонику. Этого не опишешь словами, но при прослушивании уловишь шестым чувством – хотя бы потому, что песни воскресят в тебе твое собственное ощущение некогда покинутой малой родины.
Даже в, казалось бы, сугубо пейзажных вещах, типа открывающей альбом радиоформатной песни «Летят вороны», герой Ревякина уходит куда-то в гущу собственных переживаний. Созерцание дрожащих в темной реке ярких звезд рождает в нем покаянное чувство: «Стращать плеточкой совесть и стыд, прощать крепким узлом». «Даурия» - исповедальный альбом, поэтому неудивительно, что с родимыми краем ревякинский герой остается один на один, беззащитно взывая к его милости в заглавной песне: «Смогу ли я Даурия себя в тебе узнать».
Эта мысль не так уж очевидна и проста, но быть достойным своей родины получается далеко не всегда, а без этого невозможно полноценно ее понять и вступить с нею в равноправный диалог. Не потому ли в ряде песен «Даурии» поется о многотрудном усвоении некогда преподанных ею уроков?
Однако полноценный диалог с Забайкальским краем все же возникает в «Только здесь», где на тревоги по поводу «износившихся, ослабших звеньев» величественно отвечают солисты ансамбля «Читинская слобода», напоминая р Страшном суде, где взвесят на чашах весов наших делах. И ответ на вопрос, как примириться с Родиной-матерью, приходит немедленно: «Чтобы сердце в груди не дремало, все на свете отдам».
Порою Забайкалье напоминает у Ревякина метафизический рог изобилия, из которого нескончаемыми потоками льется благодать. Такое впечатление остается от восьмиминутного эпика «Алханай», в котором Ревякин отдает дань присущей этим заповедным местам буддистской атмосфере – и даже цитирует мантру «ом мани падме хум»! На полнейшем контрасте с исполненным достоинства «Алханаем» идет в альбоме следом взъерошенный почти частушечный «Парторг» с жалобами на оскудение колхозов и брошенные дома без стекол.
Возникшее противоречием будет нависать дамокловым мечом над слушателем уже до конца пластинки. В неизъяснимо печальном романсе «Суеверная осень» придет понимание, что далеко не на все проклятые вопросы последует своевременный ответ. А в финальной «Не серчай» развязывание терзающих душу узлов вообще откладывается до следующего раза – когда герой вновь посетит Даурию в ожидании совета и утешения.