Меркель продолжила дело Саррацина

Попытка построить в Германии мультикультурное общество «потерпела полный провал», признала она

Политики – люди непоследовательные и забывчивые. Всего месяц назад канцлер ФРГ Ангела Меркель резко осуждала книгу «Германия самоликвидируется» Тило Саррацина, члена совета директоров Бундесбанка, за его идеи о том, будто исламские иммигранты в Германии не интегрируются. И даже заявляла, что людям со взглядами Саррацина вообще не место в приличном обществе. А в субботу, выступая на собрании молодежной организации Христианско-демократического союза (ХДС) в Потсдаме, Меркель вдруг сама заявила, что попытка построить в Германии мультикультурное общество с участием иммигрантов из мусульманских стран «потерпела полный провал». Т. е. сама поддержала главную идею книги Саррацина. При этом глава немецкого правительства повторила и одно из его предложений по вовлечению иммигрантов в немецкое общество: пусть учат немецкий язык и таким образом становятся частью немецкого народа. «Те, кто хочет стать частью нашего общества, должны не только соблюдать наши законы, но и говорить на нашем языке», - заявила Меркель.

Хотя как Саррацин, так и сама Меркель не могут не понимать, что, говоря на немецком языке даже с верхнесаксонским акцентом, живущие в Германии турки или марокканцы не станут немцами. Просто политики пытаются предложить хоть какую-то видимость решения вставшей перед Германией неразрешимой проблемы. Потому что любой живущий в Германии, Франции или Голландии турок все равно считает себя турком. А проживающий в Нью-Йорке потомок нигерийцев, приехавших в США 30 лет назад, называет себя не американцем, а афроамериканцем. А живущий в Бирмингеме пакистанец считает своим братом и соотечественником не соседа-англичанина, а мусульманина-афганца, с которым вместе ходит в мечеть на пятничную молитву.

Однако немецкие политики, требуя от иммигрантов, чтобы они хотя бы старались изучать язык своей новой родины, лишь оттягивают момент, когда уже всем до единого немцам станет понятно, что свою страну они потеряли окончательно и бесповоротно. И управлять ей через лет 30-50 будут не их дети, а дети турецких и марокканских иммигрантов. И что все это немцы сделали своими руками, вернее, сделали руками жадных германских капиталистов, которые не желали платить немцам нормальную зарплату за неквалифицированный труд, а с начала 60-х годов стали завозить на стройки малограмотных землекопов и каменщиков из «третьего мира».

Начиная с послевоенного «плана Маршалла», в разрушенную Германию закачивались огромные массы денег, восстановление разрушенных городов и заводов требовало рабочих рук, но стране, потерявшей на фронтах миллионы мужчин, людей не хватало. Сейчас уже никто в Германии не может назвать автора идеи завоза чернорабочих из Турции, а не из христианской Югославии, но с 1961 года именно турецкие «гастарбайтеры» поехали в нее мощным потоком. При этом немецкие идеологи иммиграции надеялись организовать подобие «мигрантской ротации», при которой, поработав в Германии 3-4 года, приезжие возвращались бы домой и заменялись новыми работниками. Но возвращаться назад никто из приезжих не захотел, в результате Германию и другие страны Западной Европы, переживавшие послевоенный бум, заполонили молодые одинокие турецкие и арабские мужчины с метлами и лопатами в руках, водившие мусоровозы, строившие небоскребы и жившие отдельными сообществами в городских трущобах.

В быстро появившихся при них мечетях-джамиях проповедовали привезенные из Йемена и Саудовской Аравии муллы. Они учили иммигрантов, что хотя они живут в «дар аль-куфр», т. е. земле неверных, но должны помнить и блюсти законы и обычаи «дар аль-ислам», земли ислама, где были их корни. И сообщали, что когда-нибудь эта европейская земля станет территорией ислама. Власти Саудовской Аравии негласно оплачивали переезд мулл в Европу для работы с единоверцами-суннитами, обеспечивали книгами медресе, за свой счет арендовали для них здания. Малочисленных шиитов, приехавших из Ирана, эти муллы игнорировали, считая их еретиками-раскольниками, хотя европейские полицейские по необъяснимой причине преследовали именно шиитов, считая именно их, а не саудовских и йеменских проповедников, главной исламской опасностью для своих стран.

Проблема исламизации долгое время Европой вообще не замечалась, вернее, и проблемой не считалась. Впервые она проявилась после шестидневной войны 1973 года, когда в ответ на молниеносный и страшный разгром Израилем армий нескольких арабских стран на Синае и Голанских высотах, ОПЕК во главе с Саудовской Аравией применила против Европы нефтяное эмбарго. Тогда инфляция в Западной Европе стала измеряться двузначными цифрами, тысячи немцев потеряли работу, но «гастарбайтеры», которые вроде должны были уехать домой, никуда не уехали. Более того – они стали массово принимать гражданство европейских стран, выписывать с «исторической родины» членов семей и мгновенно в европейских городах появились массовые диаспоры турко- и арабоговорящих пришельцев.

Их дети пошли в школы, что тоже стало неожиданной проблемой. Турецкие и арабские мальчики, приученные муллами относиться к женщинам как к людям второго сорта, не терпели женщин-учителей, поэтому они плохо учились и по окончании школ образовывали особый пласт неимущих и низкооплачиваемых «новых европейцев», способных выполнять только неквалифицированную работу. Но все они выписывали из Турции или Марокко жен, заводили несколько детей и, получая от правительства минимум по 1500 евро социальных пособий, могли не перетруждаться, поскольку на простую жизнь денег хватало.

С начала 1980-х годов у мусульман Европы появились массовые политические партии – «Исламское сообщество Милли Герюш» в Германии, «Союз исламских объединений» во Франции, «Исламская партия Соединенного королевства» в Великобритании Они уже регулярно участвуют в муниципальных и провинциальных выборах, хотя пока что без особого успеха, но успех должен прийти в будущем. Эти партии, в основном, объединяют детей «иммигрантов первой волны», которые хоть и с трудом, но получили среднее образование в европейских школах, знают свои права, достаточно политизированы и быстро усваивают идеи мулл в мечетях. В Голландии из таких людей муллы вербуют боевиков для «Аль-Каиды» и направляют в Афганистан воевать против натовских войск. Пару лет назад там солдаты антиталибской коалиции взяли в плен нескольких талибов, которые были перед заброской в Афганистан подготовлены в медресе Роттердама.

Дети иммигрантов «второй волны», поступая сегодня в первые классы европейских школ, почти не знают европейских языков, а говорят на турецком и арабском, в связи с чем их родители требуют ввести в этих школах преподавание на этих языках, а не навязывать детям знание немецкого, французского или голландского. В марте 2010 года премьер-министр Турции Реджеп Эрдоган, посетив Германию, назвал ассимиляцию турок в германское общество «преступлением против человечности» и потребовал создать в стране школы-гимназии, обучение в которых велось бы только на турецком языке. Кроме того, 3 миллиона мусульман, проживающих в Германии, уже требуют введения в немецких школах уроков обязательного изучения Корана. Как эксперимент, такие уроки введены в некоторых районах Нижней Саксонии, ведут эти уроки, в основном, турки, которые утверждаются специальными исламскими объединениями.

Тем не менее в Германии все эти меры не помогли иммигрантам стать полноправной частью немецкого общества, раз это признает уже и сама канцлер ФРГ. Согласно социологическим опросам, примерно 10% мусульман Германии желали бы жить в этой стране и пользоваться ее благами, но отдельно от немцев и соблюдая законы шариата. Половина респондентов-турок заявляют о неготовности принять в свои семьи немецких зятя или невестку - сейчас или в обозримом будущем. А поскольку у большинства из них недостаточно высокое образование и они не способны выполнять высококвалифицированную работу, общий уровень рабочей силы в Германии понижается. При этом иммигранты склонны винить в своих проблемах германское общество, которое якобы из соображений ксенофобии и религиозной нетерпимости не позволяет им занимать высшие ступени социальной лестницы. Из-за недостаточного уровня образования лишь незначительная часть иммигрантов способна заниматься научными исследованиями и конструкторскими разработками, создавая высокотехнологичную продукцию - автомобили, локомотивы, самолеты, вооружения, которыми пока что еще выделяется в Европе Германия.

Немецкие экономисты, наблюдающие постепенное падение качества немецких рабочих, пришли к выводу, что одной из причин этого являются высокие социальные пособия, которые выплачивает государство многодетным семьям иммигрантов. Это лишает их необходимости работать, чтобы прокормить семьи, и лишь плодит число сидящих на пособиях бездельников. Это также провоцирует недовольство в обществе, поэтому в течение последних лет на парламентских выборах практически всех стран Западной Европы растущей поддержкой пользуются правые партии, выступающие за ограничение иммиграции из мусульманских стран и ограничения в предоставлении им гражданства. Правые уже заметно укрепились в Голландии, Бельгии, Франции, Дании, Швеции, Германии и других странах.

По всей видимости, именно необходимость учитывать настроения правого электората и заставила Ангелу Меркель выступить с непривычно острыми и неполиткорректными заявлениями о провале плана «мультикультурного немецкого общества», о том, что две трети младенцев, рождающихся в немецких роддомах, являются детьми мусульман-иммигрантов. Правда, судя по мерам, с помощью которых Меркель пытается решать проблему укрепления в своей стране параллельного исламского общества, ничего у нее не получится.

Россия сейчас отстает от этнорелигиозных процессов, идущих в Западной Европе, примерно на 10-15 лет. Вернее, те результаты, которые сегодня видны во Франции и Германии, неминуемо проявятся в нашей стране уже через этот период времени, и избежать их в силу запущенности проблемы не удастся. Мусульмане, приехавшие в РФ из бывших стран СССР и даже не имеющие российского гражданства, уже контролируют экономику многих российских городов, о чем говорят недавние этнические стычки в Коломне, Кондопоге и даже в Москве.

Иллюстрацией бессилия российских властей могут служить огромные пробки по пятницам вокруг здания мечети на Минской улице. Там, рядом с Кутузовским проспектом, во время дневной пятничной молитвы тысячи московских мусульман забивают все улицы запаркованными в три ряда автомобилями, и молятся на ковриках прямо на тротуарах и газонах. Слабая попытка московской милиции не допустить моления на тротуарах тут же вызвала обвинения в религиозной нетерпимости, с которыми выступили исламские объединения России, и угрозы начать массовые акции протеста.

На том ограничительные меры политкорректных московских властей и закончились. Видимо, все их силы сейчас брошены на борьбу с левой и правой оппозицией, где бы и когда она не проводила свои мероприятия. Опять-таки, и это похоже на Западную Европу, где в 70-80-е годы полиция тоже жестоко боролась с леваками. И при этом проморгала рождение и становление в своих странах евроисламского общества, не желающего ни интегрироваться, ни объединяться.