«Станет ли Россия глобальным лидером»

Единственным путем модернизации России представляется переход к обществу знаний

'''Догоняющие модернизации Петра I, Александра II, Столыпина, Сталина происходили до рождения и всемирного торжества общества потребления. Поэтому России приходилось настигать Запад главным образом в сферах индустриализации и армейской организации. Однако после Второй мировой войны советские люди независимо от занимаемых постов быстро погружались в пучину вещизма, и поздний СССР затеял особый модернизационный рывок ради достижения западных стандартов потребления.'''

'''Постановка задачи'''

В мае 1982 года (Брежнев жив, но уже не правит) Пленум ЦК КПСС принял Продовольственную программу СССР. В 1986-м Михаил Горбачев провозгласил Жилищную программу – «обеспечить к 2000 году каждую советскую семью отдельной квартирой или домом». Тогда же приняли Комплексную программу развития производства товаров народного потребления и сферы услуг на 1986–2000 годы.

Крах горбачевской модернизации вызвал демагогические рассуждения о том, что только независимость союзных республик друг от друга приведет к процветанию. Но 1990-е годы развенчали и этот тезис. Поэтому в 2000-х годах Россия с модернизацией не спешила, свежи были раны от предшествующих двух попыток. Лишь глобальный кризис всерьез вернул тему модернизации в актуальную повестку дня.

Но почему вообще мы век за веком догоняем Запад, а не наоборот? Являются ли однобокость и отсталость экономики, ее слабая инновационность следствиями исторической судьбы? Или судьба тут ни при чем, и все с завидным постоянством упирается в интересы определенных лиц, в конце концов, историю творят главным образом личности, а не массы, как нам внушали в советских школах и вузах?

Недавно мы попытались ответить на эти вопросы за «круглым столом» в московском Доме экономиста, и сложилась весьма пестрая палитра мнений. Так, Евгений Сатановский вообще недоволен «традиционным противопоставлением России англосаксам то в уничижительном плане, то в страшно гордом плане: у нас своя ментальность, et cetera, et cetera». «В 1990-е годы партийная номенклатура разделила страну, – продолжал Сатановский. – Но, простите, при чем здесь Россия, русская ментальность, это совершенно нормальные вещи. Исторически в любой стране, где проходил грабеж чего угодно, хоть общинных земель во времена огораживания, культ нуворишей во Франции времен промышленной революции, это все существовало».

Оппонентов нашлось немало, в частности, профессор Игорь Яковенко полагал: «Здесь высказывались сомнения относительно того, есть ли ментальность, нет ли ментальности. Господин Чуев сказал, что создана такая ситуация, когда заниматься бизнесом человеку честному в сегодняшней России невозможно... Он должен либо утратить порядочность, нравственные принципы, либо уйти из бизнеса. Но ровно тоже было в советское время. Директор завода должен был нарушать законы, и нравственные законы, и председатель колхоза тоже должен был нарушать. Система поменялась кардинально, а базовые характеристики общества сохранились. Вот вам доказательство существования ментальности».

А констатация Эльдара Рязанова? «Русские, если почитать фольклор, всегда хотели получить все сразу и много, и при этом не работать, – писал кинорежиссер. – Русские сказки – это и есть, к сожалению, национальная идея. Менталитет, который, мягко говоря, симпатии не вызывает. Лучшие люди в России всегда существуют вопреки ему».

Помните, Левша подковал заводную блоху, подаренную императору Александру I в Англии? Без чертежей и микроскопа! Увы, из-за тяжести подковок та перестала шевелить усиками и плясать кадриль. Между прочим, образ русского умельца, испортившего заморский шедевр, создал Николай Лесков – «самый национальный из писателей России».

Остается согласиться: экономика находится под сильным влиянием менталитета. Как-никак, «в начале было слово». Каждый живет так, как его воспитали: впитанные в младенчестве слова остаются с нами навсегда. А ментальность – это некая результирующая от сложения индивидуальных психологий.

'''В глубь веков'''

Думается, без осмысления культурных корней нам не удастся, как следует ни диверсификация (в частности, путем дальнейшего подъема Агропрома), ни модернизация (вроде замены технологий и оборудования 1960-х годов), ни инноватизация (создание высокоэффективных новшеств, каким явилась, к примеру, GPS-навигация). Так и будем вхолостую повторять эти мудреные слова, подобно Левше, который призывал русских генералов отказаться от чистки стволов по старинке – кирпичной крошкой. Но не желали генералы никакой модернизации, ружья били вкривь и вкось, и дело кончилось поражением в Крымской войне.

В геополитике Россию называют теллурократией – от латинского telluris («земля») и греческого κράτος («власть»). Дескать, наша цивилизация есть власть земли, сухопутное могущество, доминирование огромных материковых массивов. На мой взгляд, точнее говорить о власти человека над бескрайними пространствами суши, о русских как о властелинах земли: не власть суши, а господство над сушей. Называют же Британию «владычицей морей», а не «морским могуществом». Соединенное Королевство – классическая талассократия (греческое θάλασσα – «море»). Англосаксы-талассократы владели морями в пору, когда русские-теллурократы не имели даже собственного флота, если не считать суденышек поморов да казацких ладей.

Наша теллурократия сложилась в результате освоения восточными славянами территорий на восток и на север от зыбких пределов Киевской Руси. Малозаселенные земли были покрыты густыми лесами, заключали в себе полноводные реки и гарантировали нелегкую, но сытую жизнь в натопленной избе. Ничем подобным не могла побаловать свои народы средневековая Европа, страдавшая от дефицита всего подряд: еды, воды, жилищ, дров, теплой одежды, стройматериалов. В избытке была лишь вездесущая грязь, приводившая к чудовищным эпидемиям, которые обычно затухали на границах Руси. «Они ходят два или три раза в неделю в баню, которая служит им вместо всяких лекарств», – с завистью отмечал английский посол в Москве Джайлс Флетчер (ок. 1549–1611), относившийся к нашим предкам, мягко говоря, предвзято.

Русские беззаботно владычествуют над сухопутным пространством, в то время как прочие народы ему покоряются. Целые цивилизации создавались «от тесноты», «от нехватки». На Западе скученность оборачивалась поножовщиной: уйти от дурного соседа было некуда. Голод вел к преступности, если дичь в лесу выбита, а рыба в реке выловлена, остается воровать да грабить. Даже кухни возникали не от хорошей жизни: русским и в голову не приходило поедать заплесневелый сыр, змей, моллюсков, рыбьи эмбрионы, лягушек, насекомых...

Феодалы помогали подданным, как могли: сокращали число голодных ртов в междоусобицах и войнах. Но одновременно лучшие европейские умы бились над тем, как избавиться от дефицита витальных ресурсов. Потихоньку прокладывались канализация и водопровод, улицы обзаводились фонарями, в отсутствие лесов поистине на века строились дома из камня. Ради повышения производительности труда Европа рано сбросила крепостное иго.

«Триумф западной технологии – побочный продукт западной свободы», – изрек Тойнби.

'''Высокомерие властелинов земли'''

Великие географические открытия XV–XVII веков запалили бикфордов шнур глобализации – бурного взаимодействия и взаимопроникновения цивилизаций теллурократии обзаводились чертами талассократий, и наоборот. Англосаксы лихо осваивали сухопутные пространства, а русские стали блестящими мореходами. Только на менталитет эти благоприобретенные умения заметно повлиять, по-видимому, не могли, в гужевую эпоху психология нации выковывалась очень неторопливо и столь же медленно изменялась. В душе мы так и остались покорителями суши, а они господами океанов. Со всеми вытекающими плюсами и минусами для обеих сторон. И мнится мне, что самый большой наш недостаток заключен в небрежении пространством, в экстенсивном к нему отношении. Да и за что ценить каждый клочок земли так высоко, как в Европе? Вольготно распростерлась давно покоренная предками 1/6 суши (пускай временно и 1/8). Для чего биться над интенсификацией сельского производства, вдвое повышая урожайность с гектара? Это ж такая, право, скука - заниматься селекцией, улучшать удобрения, совершенствовать технику; нет, мы лучше засеем вдвое больше гектаров!

В ходе индустриализации крестьяне «захватили» свое теллурократическое «высокомерие» в города. Не потому ли у нас и производительность в разы ниже, чем в странах «золотого миллиарда»? В российских недрах все, что душе угодно: тут алмазы, через 2000 км золото, еще через 5000 км нефть и т.д. Зачем лезть из шкуры, разрабатывая инновации? Выкопаем, продадим за рубеж и купим, что душе угодно: сотовую телефонию, к примеру. А заводы для чего модернизировать? Понастроим рядом еще столько же морально старых предприятий, и вырастет вдвое производство! По той же причине, похоже, буксует и диверсификация, проще закупать всевозможные машины со станками на нефтедоллары, чем самим создавать современную индустрию высокого передела.

Абсолютному большинству народов пространство как прежде не поддавалось, так и сегодня не по зубам. А к нам оно доверчиво идет в руки, «прогибается под нас», вот мы этого и не ценим. Не решим своей ментальной проблемы, так и покатимся по инерции в рамках нынешней экспортно-сырьевой парадигмы.

Негативные тенденции лишь продолжатся: и снижение вклада в ВВП обрабатывающей промышленности относительно добывающей, и усиление различий между благополучными и депрессивными регионами, и «кассовый отрыв» работников «нефтегаза» от прочих россиян, и истощение месторождений.

'''«Хард» без «софта»'''

Модернизация 1990-х годов оказалась обреченной, потому что проводилась без учета народного характера (да и ее истинной целью было не массовое благосостояние, а недопущение реставрации СССР и КПСС). Мы словно купили на Западе навороченный компьютер – «железо модернизации», а программное обеспечение к нему, «софт модернизации», решили не покупать. Тупо заимствовав часть единого целого, попытались инсталлировать ее в собственное единое целое. Получилось уродство, которое память народная ассоциирует с «прихватизацией» и «дерьмократией».

Что же делать? Приобрести за углеводородные доллары «полный комплект» – «железо» плюс «софт»? Но для этого мы должны обладать западной душой. Условие невыполнимое: «властелины пространств» не в силах стать «властелинами тесноты». А раз так, остается один путь – модернизироваться самим, учиться уважению к пространству, извлечению максимума пользы с каждого квадратного метра.

«Экстенсивная» ментальность должна смениться ментальностью «интенсивной», и укрыться от этого факта некуда. Население Земли быстро растет, и продовольственный кризис грозит стать перманентным, поскольку основные ресурсы планеты по производству пищи исчерпаны, и, прежде всего, сельхозугодия. Их резерв сохранился практически у одной лишь России, которая потенциально может обеспечивать продовольствием порядка 1 млрд. человек (хотя сейчас еще не в состоянии накормить собственное население – 142 млн.).

Однако тут нужно учитывать два соображения. Во-первых, развитие АПК не обеспечит массовой занятости. Современное сельхозпроизводство характеризуется высочайшей производительностью, например, животноводству на единицу продукции требуется ориентировочно в 10 раз меньше персонала, чем 20 лет назад. А растениеводство? Средний канадский фермер обрабатывает 500–600 га земли, но для новейших образцов техники эта площадь слишком мала, и начато укрупнение фермерских полей до 3000–4000 га. И, во-вторых, российский Агропром мы поднимаем преимущественно с помощью импортных машин, пород, технологий. Современный канадский трактор заменяет 3–5 наших тракторов и засевает 200–250 га в день, внося протравленные семена и гранулированные удобрения одновременно. Такому монстру даже камни не помеха благодаря сверхпрочным карбонидовым ножам и гидравлическим амортизаторам.

Космической державе логично было бы самостоятельно производить основные ноу-хау (и не только для АПК, конечно). Научная инфраструктура еще цела, ясные умы покинули страну в незначительном числе. Но и внедрять отечественные разработки нужно первым делом внутри страны, а не за «далеким бугром». Раньше как бывало? Сикорский разработал вертолет в России, а авиапром создал Соединенным Штатам; Зворыкин изобрел телевидение в России, а досталось оно опять же Америке. А лампа накаливания, телеграф, радио? Первый велосипед – педальную повозку – придумал Кулибин, но слава и прибыли впоследствии достались англичанам. Он же создал «механические ноги» (протезы), а производить их стали французы для своих калек войны 1812 года. Даже широкополосный (быстрый) Интернет, каким пользуется все человечество, разработали преимущественно российские ученые, естественно, в американских фирмах.

Наши сочиняют, а Запад вводит в обиход, разве это не социокультурное препятствие развитию экономики?

'''Контур решения'''

Лишь Человек Знающий – Homo Callidus – не сумеет наплевательски относиться к пространству, глубокие знания не дадут ему так себя вести. Поэтому единственным путем модернизации России представляется переход к обществу знаний. Видимо, из стремления инициировать такой переход родился проект «Сколково». Во всяком случае, его куратор Владислав Сурков на последнем заседании правления РСПП настаивал на тесной связи «русской души» с народным хозяйством.

«Наша ментальная проблема... многовековая в том, что мы очень много веков привыкали добывать в основном сырье, – отметил В.Ю. Сурков. – Сырье бывало разным: меха, пенька, зерно в XIX веке, и меняли это на готовое оборудование... У нас генетически заложен код, что мы можем извлечь сырье, а все готовое, начиная от предметов роскоши и кончая предметами производственной необходимости, надо покупать там... Не верю в то, что какими-то исключительно законодательными вещами можно эту проблему решить. Проблема глубоко ментальная».

«Сколково» жестко критикуют слева и справа, а напрасно. Даже если кремниевой долины под Москвой не получится, общее направление выбрано верно, другого попросту не существует, а это значит, что надо действовать как можно скорее. Мы любим равняться на Америку, а ведь именно в тамошней науке управления родилось правило: «Когда не знаете, что делать, делайте хоть что-нибудь». Или в другой редакции: «Хаотическое действие предпочтительнее организованного бездействия». Не правда ли, похоже на русское «авось»?

Предметом яростных нападок стало даже то, что «сколковский» путь к инновационному обществу начат по указанию высшего руководства. Между тем для России такой подход органичен, укоренен в менталитете: чем больше страна, тем прочнее должна быть центральная власть и тем сильнее ее влияние на всех и каждого.

Постиндустриальное общество нередко называют райтократией (от английского write – писать) – господством пишущих и комментирующих над читающими и слушающими. Сегодня требуется немного времени, чтобы посредством ТВ да Интернета распространить любые сведения и позаботиться об их «теплом приеме» в умах. В данном случае речь идет об утверждении широкой моды на знания.

У России имеются все необходимые рычаги для реализации подобного проекта, взять хотя бы подконтрольные государству СМИ. Один пример. Недавно телеканалом «Культура» запущен по-настоящему интеллектуальный проект «Академия»: ведущие ученые читают всей стране захватывающие лекции. Что мешает вообще изгнать попсу с ТВ? Да, в отличие от «Культуры», прочие каналы зарабатывают на рекламе, но кто сказал, что рекламодатель не захочет размещать свои ролики в умных передачах? Заодно, кстати, и рекламе придется поумнеть.

В условиях кризисного форс-мажора ментальные изменения могут накапливаться несравненно быстрее, чем в спокойные времена. «Народы создаются искусственно в ходе культурной и политической программы, а не как виды животных и растений, – говорит Сергей Кара-Мурза. – Но если в стабильные периоды этногенез идет медленно и кажется чем-то "естественным", то в условиях кризиса он стремителен».

Подозреваю, идея стать «народом знаний» привлечет и братьев по Советскому Союзу, ускорив нашу реинтеграцию...

'''Схватка с дьяволом'''

Люди знания будут и ресурсы потреблять... со знанием – умеренно, рачительно, без излишеств, присущих невеждам. Возможно, именно такую роль уготовило нашему народу провидение, некий «божественный разум». Он долго берег нас от заразы потребительства так же, как еще раньше от чумы да холеры. В этом качестве наша страна – стратегический резерв планеты, не только пространственный, но и человеческий.

Запад пришел к процветанию во многом благодаря нам. Во-первых, единение его разномастных стран, включая даже Японию (тоже ведь «Запад»!), было вынужденным, по словам Сергея Черняховского, «перед лицом гигантской мощи Восточного блока».

Во-вторых, общество потребления выступило могучей альтернативой аскезе коммунистических экспериментов. Но многолетнее обжорство не могло не сказаться на здоровье этого общества, его все чаще поражали болезни, чему ярким примером служит нынешний всеобщий кризис. Неутомимая жадность («сатанинский инстинкт») одерживает верх в своей извечной борьбе с состраданием и самоограничением («божественным разумом»).

«Не бери, не хватай, – шепчет разум. – Отдай слабому». Бери, хватай, продлевай свой род, – взывает инстинкт. – Ты обязан это делать, ты должен, должен, должен. Лучшие еда и питье, лучшие дома и угодья, лучшие одежды и автомобили станут твоими. Не можешь взять кулаками – придумай оружие. И бери, бери, бери!»

Эту схватку господа с дьяволом описал еще Кейнс свыше 70 лет назад: «Обычно все согласны с тем, что игорные дома должны быть труднодоступным и дорогим удовольствием. Может быть, то же самое верно и в отношении фондовых бирж... Введение значительного государственного налога на все виды биржевых сделок по купле-продаже ценных бумаг могло бы оказаться наиболее полезной реформой для того, чтобы смягчить преобладание спекуляции над предпринимательством в Соединенных Штатах» (Keynes John Maynard. General Theory of Employment, Interest and Money, 1936).

Вектор глобального лидерства не стоит на месте. В XIX веке он указывал на Великобританию, а в XX веке развернулся к США. Но не только благодаря Второй мировой войне вполне заурядная Америка выбралась из депрессии и стала великой. Вся страна, начиная с кабинета президента, была увешана табличками с английским словом «Думай!». «Think! было написано в лифте на дощечке красного дерева, – вспоминал Эрих Ремарк, бежавший за океан от гитлеровцев. – Этот лапидарный призыв мыслить я замечал уже не раз...» На каждом шагу, умоляя соотечественников «включать мозги», американские власти создавали народ из разноплеменного сброда, населявшего молодую страну. А когда та превратилась в сверхдержаву, таблички Think! убрали.

XXI век связывают с гегемонией Китая, чей ВВП обогнал ВВП Японии и скоро начнет наступать на пятки ВВП США. Однако по мере вступления человечества в информационную эпоху все процессы ускоряются. Так, каких-нибудь лет 30 назад не просматривалось даже зыбких очертаний китайской модернизации, а единственным реальным противником Америки считался СССР. Кто знает, через какой срок Поднебесная исчерпает ресурсы роста? И самое главное: кто станет следующим глобальным лидером? Если мы хотим завладеть пальмой первенства, пора энергично выбираться из гужевой, по сути, поры, в которой мы застряли со своим пренебрежением к пространству.

Куда именно выбираться? Нет, пожалуй, не на Запад, который из страха перед «этими русскими» создал в XX веке «общество переедания».

Мы не раз убеждались, что всякий раз, догоняя Запад, шагаем назад. Предстоит, наконец, сделать шаг вперед.

И предъявить миру новую Россию.