Польша не смогла обвинить Россию в гибели Качиньского

Представленный сегодня доклад хоть и содержит упреки в наш адрес, но основную вину возлагает на польскую сторону

Польша поставила точку в расследовании катастрофы самолета президента Леха Качиньского, произошедшей 10 апреля 2010 года при заходе на посадку в аэропорту Смоленск-Северный. Сегодня представлен окончательный текст доклада, в котором основную вину за случившееся польская сторона принимает на себя. Причиной катастрофы, как явствует из доклада, стало снижение самолета ниже максимально допустимой высоты, произошедшее на большой скорости и в условиях плохой видимости.

Визуальный контакт с землей был невозможен, как и уход на второй круг: было уже слишком поздно. «Это привело к столкновению с наземным препятствием, отрыву фрагмента левого крыла вместе с элероном и, как следствие, потере управляемости самолета и столкновению с землей», – говорится в докладе. Подобное стало возможным в результате того, что экипаж самолета был плохо подготовлен, при заходе на посадку допустил много грубых ошибок, например, никак не отреагировал на сигнал системы об опасном сближении с землей.

«Пилоты не были самоубийцами. Экипаж принял решение совершить попытку захода на посадку, зная о сложных метеоусловиях, что не является ошибкой», – сказал сегодня на пресс-конференции глава польской комиссии, министр внутренних дел Ежи Миллер. «В ходе реализации этого решения использовался не тот высотометр. Командир думал, что находится на высоте 100 м, а на самом деле было менее 50. Он хотел уйти на второй круг в автоматическом режиме управления», – пояснил министр. «Все решения были приняты правильно, но не было навыков, как их осуществлять в таких сложных метеоусловиях», – сказал Миллер. «Не хватило обучения, подготовки в сложных метеоусловиях с использованием тренажера. Только на тренажере можно выработать навыки, как спасать себя и пассажиров», – добавил он.

Член комиссии Мачей Ласек добавил, что уровень подготовки экипажа угрожал безопасности полета. «Комиссия установила, что 36-й спецполк, отвечающий за перевозку первых лиц, допустил при подготовке полета ряд нарушений. Обучение было организовано поспешно», – отметил Ласек. «Не выполнялись тренировочные полеты. Только бортмеханик имел соответствующую квалификацию для выполняемого полета. Остальные не имели права на выполнение полета», – констатировал он. Кроме того, 10 апреля экипаж опоздал на аэродром на 30 минут, «что привело к снижению качества подготовки к полету».

Кроме того, выяснилось, что штурман плохо владел русским языком, на котором велись переговоры со смоленскими диспетчерами, а полк, цитируя Ласека, «отказался от сопровождающего со знанием русского языка». Тут же докладчиком была предпринята попытка возложить ответственность за это и на Россию: «Российская сторона с этим согласилась, хотя это не соответствовало правилам полета над территорией РФ». Тут следует заметить, что наши диспетчеры могут общаться с экипажами воздушных судов и на английском, в чем легко можно убедиться, слушая частоты, например, московских аэропортов специальным приемником. Переговоры диспетчеров с самолетами открыты, никак не шифруются, и слушать их не возбраняется никому. Почему польский экипаж не перешел на английский язык, неизвестно; в то, что в стране, входящей в НАТО, его знают хуже, чем русский, не верится. Да и истерику русофоба Качиньского, если бы ему доложили, что Москва не дает добро на полет из-за незнания экипажем русского языка, можно легко себе представить.

Напомним, что такой же отчет Межгосударственного авиационного комитета (МАК), находящегося в Москве, был обнародован еще в январе 2011 года. В нем вина за катастрофу возлагалась на экипаж самолета, что вызвало бурю возмущений в Польше. МАК посчитал, что экипаж принял ошибочное решение о посадке при неблагоприятной погоде в условиях давления на него со стороны высокопоставленных пассажиров. Вывод об этом был сделан на основании анализа записи переговоров в кабине пилотов.

Прошло полгода. Варшава, видимо, старалась изо всех сил, но и в подготовленном ею докладе картина изменилась мало: основная вина за катастрофу самолета лежит прежде всего на Польше. Столь ожидаемый многими документ не стал, таким образом, бальзамом на раны возмущавшихся отчетом МАК. Но поляки не были бы поляками, если бы не «поделились» с нами частью ответственности за гибель своего президента.

По мнению Варшавы, смоленские диспетчеры передали польским летчикам неточную информацию о положении самолета относительно глиссады, сообщают Интерфакс и ИТАР-ТАСС. На удалении в 6 км от аэропорта диспетчер сообщил, что самолет находится на правильном курсе, в то время как он был на 120 м выше и на 125 м левее глиссады. А последующая команда по переводу самолета в горизонтальный полет была запоздалой.

Еще у польских летчиков не оказалось «качественной информации» о погоде, которую аэропорт обычно передает в режиме нон-стоп на отдельной частоте, из чего делается вывод, что метеонаблюдение на аэродроме Смоленск-северный было организовано неудовлетворительно – не было спрогнозировано появление тумана. Да и сам российский аэродром, полагают польские эксперты, в принципе не был готов к безопасному приему самолетов. «Состояние светосигнальной системы не соответствовало техническим требованиям, предъявляемым к визуальному навигационному оборудованию», – указывается в документе. Кроме того, часть полосы воздушных подходов, примыкающая к порогу взлетно-посадочной полосы, «поросла деревьями, высота которых превышала допустимое значение для наземных препятствий в этом районе».

Вообще-то, если мне не изменяет память, именно польская сторона настояла на посадке на этом аэродроме, хотя ей предлагали иные варианты и говорили, что это – не самый подходящий выбор. Но все дело было в близости к месту захоронения польских офицеров, куда и направлялась делегация. Пиар-эффект, видите ли, был бы не тот, если бы Качиньский сел где-то еще. Но, в общем, несмотря на все эти мелкие недочеты, комиссия не смогла отрицать очевидного: «Схемы захода на посадку на аэродроме Смоленск-Северный, несмотря на многочисленные недостатки, позволяли безопасно приземлиться на ВПП». Что, как говорится, и требовалось доказать.

На пресс-конференции по итогам работы комиссии ее представители в качестве претензий к российской стороне еще заявили, что им предоставили не все записи наземных служб, касающиеся захода президентского Ту-154 на посадку, а одна из записей и вовсе была утрачена, что затруднило расследование. Другой участник сегодняшнего мероприятия предположил, что наземные технические средства на аэродроме, вероятно, «не функционировали должным образом». Он сказал, что из опросов российских диспетчеров можно сделать вывод, что, «возможно, были проблемы, или те, кто использовал систему, не имел достаточного опыта».

Т. е. не только экипаж самолета был плохо подготовлен, но и технический персонал аэродрома – тоже. Запись вон потеряли, и наземные технические средства у них функционировали кое-как... Неясно только, почему там садятся военные самолеты, и с ними ничего не случается.

Впрочем, в Варшаве вынуждены были признать, что российские диспетчеры действовали в соответствии с правилами, существующими в России. Кроме того, поляки заявили, что российская сторона не препятствовала доступу к вещественным доказательствам. «У комиссии был полный доступ. Мы могли фотографировать все элементы, которые оставались на месте крушения», – отметили представители комиссии по расследованию.

Ранее высказывались предположения, что командующий ВВС Польши Анджей Бласик оказывал давление на членов экипажа. Комиссия выяснила, что он этого не делал. Как она это сделала, неизвестно, но вывод такой: он действительно находился в кабине пилотов на заключительном этапе полета, но был «пассивным наблюдателем», сообщили авторы документа на пресс-конференции в Варшаве. Тогда неясно, зачем ему было там находиться.

В МАК ранее сочли, что польские летчики боялись негативной реакции Леха Качиньского в случае ухода на запасной аэродром. Об этом говорят, среди прочего, слова, которые произнес штурман незадолго до посадки: «Он взбесится!». Правда, в МАК признали, что никаких конкретных команд от президента Польши о посадке не поступало. Хотя нельзя отрицать, что часто присутствие скорого на расправу начальника уже само по себе действует как команда поторапливаться и не задавать лишних вопросов.

Одним из несомненных больших плюсов доклада является то, что его авторы отвергли конспирологические версии вроде покушения на польского президента таким замысловатым образом, а также неисправности самолета, который до столкновения с деревом и разрушения крыла был «полностью функционален».

В докладе не называются имена виновных. Документ содержит только анализ фактов, поскольку конкретную вину должна установить прокуратура. Но уже известно, что после публикации отчета своих постов, скорее всего, лишатся многие руководители, большей частью военные. Комиссия под руководством министра внутренних дел и администрации республики Ежи Миллера выявила ряд нарушений в работе 36-го специального полка, отвечающего за перевозку первых лиц в государстве, на которые власти долгое время закрывали глаза. Она составила список из 150 человек, ответственных за катастрофу, но эти имена не попадут в отчет: список предназначен только для внутреннего пользования в соответствующих органах.

Пока же стало известно лишь об одной отставке, связанной с гибелью польского «борта № 1»: ушел министр обороны Богдан Клих. «Еще несколько месяцев назад министр сказал, что находится в моем распоряжении. Накануне вечером министр подал прошение об отставке, и я ее принял», – сказал глава правительства Дональд Туск, подчеркнувший при этом, что министр Клих «не является виновным в трагедии», а прошение об отставке подал, т. к. считает, что его «дальнейшая работа на этом посту после обнародования причин катастрофы была бы в тягость».

Реакция Ярослава Качиньского на этот доклад пока неизвестна. Ранее, напомним, он был главным возмутителем спокойствия, обвиняя Россию едва ли не в умышленном убийстве своего брата. Впрочем, вряд ли он скажет что-то сильно отличающееся от того, что уже высказали члены возглавляемой им партии «Закон и справедливость». «Этот документ не является отчетом, т. к. в нем нет имен виновных», – сказал член «ЗиС» Антони Мачеревич. По его словам, в докладе содержится «фальшивая информация» и «отсутствуют доказательства». «Ежи Миллер возложил всю тяжесть ответственности на поляков», – отметил Мачеревич.