Франция опасается нового Чернобыля, но не боится воевать за уран

Пятая Республика сдает позиции на собственном энергорынке и ищет счастья за рубежом

Призрак Фукусимы бродит по Франции. Институт ядерной безопасности IRSN подсчитал, во что обойдется стране крупная катастрофа на АЭС. Авария всего на одном из 58 реакторов страны причинит ущерб в €430 млрд (20% французского ВВП). Сюда входят: очистка станции и ее окрестностей, убытки туриндустрии, виноделов и прочих сельхозпроизводителей и экспортеров (в сумме €160 млрд), плюс затраты на переселение до 100 000 человек и репутационные издержки. Тяжелейшая национальная травма следует в качестве бесплатного приложения.

Правда, это лишь в случае аварии, сопоставимой с Чернобылем или Фукусимой. Если же в Пятой Республике грянет что-нибудь менее опасное, вроде локальной аварии на Трехмильном острове в США (1979), она потеряет «всего лишь» €120 млрд.

Тревожные прогнозы IRSN подогрели дебаты о будущем французской атомной отрасли, которые годами то еле тлеют, то вспыхивают с новой силой. Чернобыль в развитой и благополучной Франции? Страшилки «зеленых» истеричек, скажете вы. Кое-кто просто выбивает из правительства деньги.

Но, увы, французские энергоблоки буянят с невиданной для ЕС частотой. С 2008 года дважды давали сбой реакторы АЭС «Трикастен». Сентябрь 2011 года: авария при переработке ядерных отходов в Маркуле. Не чисто «атомное» ЧП, но тоже мало хорошего. Сентябрь 2012 года: выброс пара на старейшей французской АЭС в Фессенхайме, двое пострадавших. Октябрь 2012 года: утечка на АЭС «Фламанвиль», холодная остановка реактора... Что дальше, спрашивают эксперты IRSN?

Сразу же после Фукусимы французская компания-оператор атомных станций EDF сообщила правительству, что нуждается в €10 млрд на модернизацию, и если не получит денег, то взвинтит цены. Просьба, которая повторялась с тех пор не раз, впервые была адресована еще Николя Саркози, но раскошеливаться придется уже Франсуа Олланду.

Администрация социалистов, пришедшая к власти менее года назад, усиленно зачесала в затылке. Ситуация называется «денег нет, даже когда они есть». В бюджете «дырка» в 3%, а внешнеторговый дефицит в декабре 2012 года подполз к угрожающему значению в €5,5 млрд. Более того, Олланд обещал своим «левозеленым» избирателям безжалостно снизить долю атома в общей выработке энергии с нынешних 75 до 50% и для начала закрыть старенькую АЭС в Фессенхайме. Решено сделать ставку на возобновляемую энергию – чистую и модную, но дорогую и неизбежно субсидированную.

С другой стороны, ссориться с энергетиками Елисейскому дворцу никак нельзя. Это вам не Депардье шпынять. Франция по-прежнему зависит от атома как никто в мире. Ее могучие АЭС и производители реакторов (гигант Areva) – это не только 200 000 рабочих мест, но и залог конкурентоспособности индустриального сектора. Стоит энергетикам поднять тарифы – и прощай, экономический рост. Здравствуйте, рецессия, увольнения, уличные буйства профсоюзов и прочие увлекательные неприятности.

А ведь расценки на электричество для промсектора Франции уже сейчас заметно выше, чем у вечного конкурента – Германии: €46 за мегаватт-час у французов против €36 у немцев (данные Bloomberg). Правда, Берлин, несмотря на вопли негодования своих соседей, все щедрее дотирует энергозатраты своих промышленников: €10 млрд в 2012 году – хватило бы на модернизацию всех французских реакторов! Кстати, благодаря немцам Франция в прошлом году впервые в истории превратилась в нетто-импортера электроэнергии: все больше французских домохозяйств и предприятий используют ток от ветряных, солнечных и тепловых электростанций Германии.

Еще одна заноза в боку атомщиков – пресловутый сланцевый бум

К прошлому Рождеству он сделал французам неожиданно щедрый дар, обрушив цены на электричество для непромышленных потребителей до исторического минимума в €50 за мегаватт. Оплачивают этот подарок, естественно, производители, у которых появился дополнительный стимул увеличить суммы в квитанциях.

Поэтому реверансы в адрес энергетиков Париж уже делает. В январе государственный инвестфонд FSI пообещал внести средства в фонд поддержки малых и средних компаний атомного сектора, куда будут вкладываться также отраслевые гиганты EDF и Areva (пока это скромные €123 млн).

Куда более мощным подспорьем могут стать дипломатические усилия. Олланд, как и его предшественники, продавливает интересы своих атомщиков на иностранных рынках. На днях Саудовская Аравия наконец одобрила соглашение об энергетическом сотрудничестве с Францией, которое два года пребывало в подвешенном состоянии. Дело сдвинулось с мертвой точки после январского визита в Эр-Рияд французского министра промышленности Арно Монтебура. Нефтяное королевство собралось диверсифицировать энергетику и заняться сооружением нескольких АЭС с 17 энергоблоками. К его услугам будут французские реакторы, ноу-хау и обучающий персонал. До 2032 года саудовцы готовы вложить в инфраструктуру страны $500 млрд – есть за что побороться.

Но иногда миллиарды евро и дипломатия бессильны там, где помогает старое доброе оружие

И здесь, возможно, приоткрывается самая загадочная страница французской энергетической политики. Месяц назад мне довелось беседовать с востоковедом, президентом Института религии и политики, специалистом по исламу Александром Игнатенко. Речь шла об интервенции в Мали, которую Франция предприняла по просьбе местных властей, одолеваемых туарегами и исламистами. «Уран, – уверенно сказал мне Игнатенко. – Главное – это уран».

Регион на стыке Мали, Алжира, Нигера и Ливии хранит едва ли не крупнейшие в мире запасы урановых руд, которые эти страны не умеют либо не могут добывать, заметил Игнатенко. Вполне достаточный повод для того, чтобы под солнцем Сахары засверкали белые кепи Иностранного легиона. И чтобы ядерная держава и бывшая метрополия Мали, Алжира и Нигера начала большую игру в Западной Африке, на традиционном рынке французских энергокомпаний.