Елена Проклова никогда не изменяла своим мужьям
Елена Проклова
Реагируя на потоки негативных комментариев, актриса назидательно заметила, что ее никогда не интересовала личная жизнь любимых артистов. «Перелистывая каналы, я нередко натыкаюсь на очередной фильм про того или иного актера, - рассказала она в интервью tele.ru. - Притормаживаю… Но когда вижу, что его начинают, как и меня, спрашивать: «А с кем вы спите?», «А сколько любовников у вас было?», я переключаю канал. И мне жаль тех зрителей, которые отдают этому столько времени. У них, получается, нет своей жизни. Им интересны чужие судьбы, они этим живут, активно комментируя увиденное. Да я и сама после каждой программы, после каждого интервью получаю огромное количество агрессивных или, наоборот, дико восторженных откликов. И думаю: «Господи <оже мой! Бедные женщины, как же у вас все фигово, если вы столько своего личного времени тратите на то, чтобы мне написать».
Проклова призналась, что у нее с моральными устоями все в порядке: «У меня, скажем так, была одна рамка: у меня никогда не было одновременно и любимого человека, и любовника. Я этого не понимаю. У меня заканчивался один роман — начинался другой. Честно говорю, романов было много, и я далеко не обо всех говорю. Я в этом смысле, может быть, чересчур свободный человек, не спорю. Однако это моя жизнь, которую люблю. Ценю все, что в ней случалось. Мне каждый раз казалось, что это навсегда и на всю жизнь. Поэтому я не понимаю, как это — завести парочку любовников, имея мужа, как очень многие женщины себе позволяют. Если я влюблена, то все — этому человеку, все к его ногам. А если любовь прошла, то зачем?»
Елена Проклова
Дочь Прокловрй адекватно относится к ее былым романам. «Ей наплевать — так же, как и мне, - признается актриса. - Всей моей семье на это наплевать, потому что все, что любой из нас сделал, является частью нашей жизни. И ею надо дорожить, каждым мгновением. Даже если делаешь что-то не так, это всего лишь нужно осмыслить. И быть благодарным этому происшествию, потому что оно чему-то тебя научило. Я вообще ни о чем не жалею. Как можно? Жалей — не жалей, все уже было сделано. Надо быть в этом плане более рациональным человеком. Новый день — новая жизнь. Я родилась сегодня. Все, что было до этого, — истории про ту, другую женщину, которая мне близка, которую люблю, но это — истории той, другой женщины. Совершенно не хочу жить остатками еды из той жизни, объедки с прежнего стола мне неинтересны. Сегодня у меня новый стол и новый завтрак».
Елена Проклова
Проклова также отразила атаки «гринписовцев». «Гринпис — организация, которая все сборы, что получает, тратит не на животных, а на свои офисы, перелеты для сотрудников, банкеты. Единственные, кто по-настоящему помогает животным, — охотники, которые оплачивают лицензии. Только благодаря этим деньгам происходит репродукция животных, сохранение видов, организуется медицинская помощь. Конечно, убийство на твоих глазах — это для женщины удар под дых. Тут я благодарна Андрею Владимировичу. Он — идеальный охотник, у него животное падает с первого раза, сразу насмерть. Кроме того, я признаю, что охота как мужское занятие куда более почетна, чем воровство и грабеж. Это гораздо лучше, чем ходить по бабам, доказывая, что ты мужик, или пить водку. Что касается воплей Гринписа или недовольных женщин, которые пишут мне: «Чтоб ты сама сдохла или оказалась косулей в следующей жизни!»… Да, я же по-прежнему публикую фотографии убитых животных. И не стыжусь этого, потому что мясоед. За меня никто не обязан убивать животных, понимаете? Когда женщина сидит и, разрезая бифштекс с кровью, приговаривает: «Охота — это ужасно!», она мне тотчас же становится неинтересна. Я сама умею разделывать мясо, готовить, не гнушаюсь присутствовать на охоте. Конечно, это суровая сторона жизни, но в ней есть и положительные стороны. Во-первых, наши деньги идут на воспроизводство животных. Во-вторых, мы как охотники получаем удовольствие, у нас есть трофейный зал, который, чем я горжусь, вскоре войдет в книгу «Лучшие трофейные залы мира». И главное, о чем не говорит Гринпис: за то время, что мы охотимся в Африке, мы кормим 5 — 6 деревень. Кормим голодных людей, которые вообще мяса не видят. Если они всем селом соберут деньги, то не смогут оплатить убийство даже одного животного».
Фото с сайта kino-teatr.ru
