Органистка Елена Привалова показала, как Бах помог романтикам победить смерть

Концерт органистки Елены Приваловой «И.С. Бах и великие романтики» состоялся в Евангелическо-лютеранском кафедральном соборе Святых Петра и Павла в Москве 3 августа

Елена Привалова — признанный мастер органного искусства. Ее стираниями проводятся и знаменитые фестивали «Органные вечера в Кусково», где она дала концерт буквально накануне. Немаловажное значение для Елены Приваловой и просветительская миссия, благодаря которой посетители концерта смогли взглянуть на творчество Баха в неожиданном ракурсе, связанного с романтизмом, открывающим дверь в горние миры.

Именно Бах дал, по словам ведущей концерта, начало вдохновения Иоганнесу Брамсу, Феликсу Мендельсону и Сезару Франку, чьи произведения прозвучали на концерте. А уникальный орган 1898 года позволил лучше прочувствовать природу исполняемых шедевров. Аутентичная механика этого инструмента требовала порою особой подстройки, поэтому зрителей предупредили, что между произведениями могут возникать технические паузы.

Тон всему концерту задало исполнение Фантазим и фуги до минор Иоганна Себастьяна Баха. Позднее произведение композитора поражало совершенством форм и строгостью посыла, ну а рука опытной Елены Приваловой подчеркивала присущую сочинению монументальность. Немаловажную роль в постижении замысла Баха играли проекции религиозных сюжетов на стены собора. Сначала на зрителей неотступно взирал Христос, заглядывающий к ним прямо в душу. Потом Господь вознесся на небо, оставив всем силы для того, чтобы «дорасти» в итоге до него. Ну а ангелы, напротив, приближались, готовые нас поддержать на этом тернистом пути.

После такого откровений слова процитирувавшей Брамса ведущей «Изучайте Баха - в нем вы найдете все» приобрели особый вес. Елена Привалова исполнила Хоральную прелюдию, соч.122 № 10 Herzlich tut mich verlangen. На протяжении долгих лет Иоганнес Брамс слал свои произведения на предмет обнаружения ошибок Кларе Шуман. В 1896 году она умерла да и его жизнь близилась к закату. Только и оставалось, что вспоминать юность в сочинении хоральных прелюдий. Символично, что исполненная тема «Всем сердцем я стремлюсь к блаженному концу» была интерпретирована как у Брамса, так и у Баха. На экран транслировались изображения, связанные с закатом жизни и предчувствием Вечности.

Обращение Елены Привловой к следующему столпу романтизма Феликсу Мендельсону было весьма закономерно, потому что именно он фактически заново открыл для публики Баха. Будучи блестящим и регулярно концертирующим органистом, Мендельсон сочинил три органных прелюдии, которые ныне исполняются редко , особенно — одна за другой. Импульсом для их появления стало свадебное путешествие композитора с молодой женой по Германии, где он посещал величественный собор с органом. На это намекали, в частности, проекции с картинами европейских храмов, одна из которых поразительно напоминала храм Петра и Павла в Полоцке, где тоже регулярно проводятся органные концерты.

Дарование четвертого и последнего композитора Сезара Франка во многом развивалось под влиянием органного строителя Аристида Кавайе-Коля, поставившего цель приблизить инструмент к оркестровому звучанию. Неудивительно, что и сочинения Франка отличались замысловатой архитектурой и тщательной проработкой деталей. За всей этой виртуозностью отнюдь не терялось высокое содержание. Под «Фантазию ля мажор» зрители наблюдали проекции лилий, которые потом появлялись в руках у Архангела Гавриила, принесшего Благую Весть Девы Марии. После этого повторившееся изображение цветов в отдельном натюрморте обогатилось надмирными смыслами.

Настоящий катарсис публика испытала во время Хорала № 2 ля минор. Проекция подчеркивала поднимаемые здесь темы Смерти и Воскресения. Во время появления на экране Моления о Чаше орган буквально захлебывался от вселенской скорби. Напряжение нарастало, чтобы озариться сначала предчувствием Пасхи (когда воскресший Христос еще не явился живым, но и среди мертвых его уже не было), чтобы в итоге окончательно утвердить Победу над смертью.