Договор по СНВ может завести Россию в ловушку

США и Россия готовятся к возобновлению переговоров по новому Договору о сокращении СНВ

По завершении новогодних и рождественских каникул США и Россия готовятся к возобновлению переговоров по подготовке нового Договора по сокращению стратегических наступательных вооружений (СНВ).

В преддверии начала очередного раунда переговоров Дмитрий Медведев встретился 16 января с лидерами как «Единой России», так и всех оппозиционных партий российского парламента, чтобы на переговорах выступать с позиций единства всех основных политических сил страны. Как заявил на встрече Дмитрий Медведев, «переговоры у нас будут продолжены, они идут непросто, но в целом мы по многим позициям с американцами договорились. Но в том, что касается законодательных процедур (я считаю это крайне важным), мы должны исходить из синхронности ратификации соответствующих документов.

Недопустима ситуация, которая когда-то сложилась в советский период, когда Советский Союз эти документы ратифицировал, а американцы этого не делали. Это – паритетная вещь, и в этом заинтересованы оба государства: или мы подготовленный договор, который действительно будет определенным образом просчитан, будет отражать наши представления о стратегических ядерных силах на будущее, вместе ратифицируем, или этот процесс не может состояться. Я считаю, что об этом должны знать наши американские партнеры». Последний абзац явно предназначался американским партнерам, а не лидерам думских фракций.

В свое время американцы успешно использовали на переговорах этот трюк – переговорщики разводили руками и заявляли: «Мы и рады бы подписать такое соглашение, но у нас – Конгресс. Он не ратифицирует». Сейчас, похоже, к таким методам прибегает уже наша сторона. Во всяком случае, как сообщает Интерфакс, думские лидеры дружно объявили после чаепития с президентом: «Лидеры четырех парламентских партий единодушны в том, что при подготовке нового Договора о стратегических наступательных вооружениях Россия должна жестко отстаивать свои национальные интересы в сфере безопасности». Значит, переговоры предстоят более чем серьезные.

Как уже [http://news.km.ru/v_etom_godu_novyj_snv_ne_podpish рассказывал] КМ.RU, несмотря на продекларированное президентами обеих стран желание заключить этот договор еще до декабря 2009 года (а позднее – до Нового года), несмотря на неоднократные заявления дипломатов обеих стран об «огромных подвижках» и «предельном сближении» позиций сторон, оставшиеся разногласия преодолеть никак не удавалось. Что, в общем-то, и немудрено, исходя из огромной разницы изначально занимаемых странами позиций.

Напомним, что Бараком Обамой и Дмитрием Медведевым еще в июле было подписано предварительное соглашение, определяющее параметры будущего договора. Но эти «рамки» на практике оказались слишком расплывчатыми: сократить количество ядерных боезарядов до 1500-1675 единиц и их носителей – до 500-1100 единиц.

По состоянию на 1 января 2009 года у США осталось 5576 боезарядов и 1198 носителей, у России – 3909 боеголовок и 814 носителей. Т. е. по этим показателям США превосходят Россию в 1,3 раза. Та же пропорция сохраняется и по количеству ракет на подводных лодках: 432 американских и 268 российских. А по числу стратегических бомбардировщиков Россия уступает США почти в три раза – 77 российских против 216 американских.

Правда, относительный паритет сохраняется по общему количеству ракет: 550 – у США и 469 – у России. Но американскую сторону беспокоит тот факт, что на российских ракетах установлено 2005 боеголовок, а на американских – всего 1250. Еще один спорный вопрос связан с тем, что в рамках старого Договора СНВ Россия снимала с вооружения устаревшие ракеты и уничтожала их, а в США снятые с вооружения боеголовки хранятся на складах и в случае необходимости могут быть использованы. Таким образом, американская сторона может легко нарушить нынешний паритет, и России будет нечем ответить. Причем, как сообщал КМ.RU, у США и так после сокращений по СНВ-1, согласно заявлениям вице-президента Академии геополитических проблем Константина Сивкова, складировано порядка 6000 боеголовок.

Кроме того, американцы хотели бы взять под контроль наше единственное преимущество, т. е. наличие у нас мобильных комплексов с межконтинентальными ракетами. У них, видите ли, таких систем на вооружении нет (они прекратили их разработку в 1991 году), и поэтому, заявляют американцы, они находятся «в неравном положении». Кроме того, американцы неоднократно подтверждали свои намерения осуществлять контроль за ядерным арсеналом России – как за самими мобильными ракетно-ядерными комплексами, так и за их производством и испытаниями.

Тем не менее, после 5 декабря их инспекторов удалось выпроводить с завода в Воткинске, где производят наши основные ракетные системы, и где они сидели аж с июля 1988 года. Впрочем, американцы были бы не против туда вернуться. Несогласие российской стороны на американские контрольные мероприятия некоторые эксперты считают основной причиной затяжки с новым Договором по СНВ.

Александр Пикаев – председатель Комитета ученых за глобальную безопасность, заведующий Отделом разоружения и урегулирования конфликтов ИМЭМО РАН – считает, что главная проблема заключается во взаимных инспекциях сторон. Помимо российского ракетного производства, весьма существенным для США видом контроля является шифрование телеметрической информации. Россия же, естественно, не стремится выдавать свои военные секреты.

Со своей стороны, российские переговорщики всячески пытаются увязать предполагаемое сокращение ядерного вооружения с проблемой развертывания американской системы ПРО. В качестве ответной меры Москва настаивает на включении в новый Договор по СНВ запрета на преобразование противоракетных систем в стратегические. Американцы же пока лишь признают, что эти темы взаимосвязаны, но обсуждать их в контексте данного договора отказываются. Более того, США продолжают курс на создание глобальной ПРО – как военно-морского, так и континентального базирования.

В результате 29 декабря премьер-министр России Владимир Путин во Владивостоке выступил с достаточно резким заявлением: «Если мы не развиваем ПРО, то у нас создается опасность того, что, создав над собой зонтик против нашей наступательной системы, наши партнеры могут почувствовать себя в полной безопасности». Такие ощущения, по мнению Путина, пойдут «нашим партнерам» во вред. «Тогда наши партнеры будут делать все, что захотят, агрессивность сразу возрастет и в реальной политике, и в экономике. Баланс нарушится». Ради сохранения этого баланса, «не имея планов по развитию ПРО, эффективность которой еще не доказана, нам нужно развивать ударные наступательные системы», – заявил Путин.

Кроме того, он подтвердил российскую позицию, что передавать США информацию о российских наступательных вооружениях наша страна будет только в обмен на информацию о планах в сфере ПРО в рамках подготовки Договора о СНВ. «Если мы хотим обмениваться информацией, тогда пусть нам передают информацию по ПРО, а мы будем готовы давать информацию по наступательным вооружениям», – заявил Путин.

В ответ Госдепартамент США выступил с заявлением, в котором говорится, что вопрос создания американской системы ПРО и вопрос заключения нового договора между Москвой и Вашингтоном о сокращении СНВ являются абсолютно независимыми друг от друга, и их обсуждение будет и дальше вестись раздельно.

Характер существующих на сегодняшний день разногласий достаточно откровенно изложил заместитель директора по ядерному нераспространению американского Центра по контролю над вооружениями Кингстон Рейф. По его мнению, основными проблемными точками являются вопрос о механизме верификации (контроля) договора и вопрос о «мобильных ракетах».

«Русские пытаются убедить США в том, что поскольку у США нет мобильных межконтинентальных баллистических ракет (МБР) – все американские МБР базируются в шахтных пусковых установках на трех базах в западной части страны, а у русских мобильные ракеты есть, – то в новый договор должны быть включены более простые средства контроля над мобильными ракетами, чем те, которые были прописаны в Договоре СНВ-1», – говорит американский эксперт.

Другой нерешенный пункт – вопрос о телеметрии, указывает Рейф. Договор СНВ-1 требует, чтобы ни одна из сторон не производила шифрование телеметрических данных, передаваемых баллистическими ракетами, напоминает эксперт. «Русские заявляют: «Вы не строите новых ракет, а мы строим, поэтому мы не должны раскрывать информацию о запусках этих ракет в одностороннем порядке», – отметил он.

Правда, как еще в декабре утверждал «Московский комсомолец» со ссылкой на непосредственных участников переговоров, США все же отказались от особого контроля за мобильными ракетными комплексами типа «Тополя». Российской стороне удалось вырвать у американцев согласие на это, потребовав в качестве паритетной меры ввести аналогичный контроль за американскими подлодками. Кроме того, США больше не будут получать данные испытательных пусков российских ракет, как этого требовал Договор СНВ-1.

Как утверждает издание, удалось достигнуть компромисса и по количеству носителей. Американцы согласились-таки ограничить их число на уровне 700-750. Также российской стороне удалось добиться того, что по новому договору стратегические носители (например, американский бомбардировщик B-52) будут приравниваться к ядерным даже в том случае, если они будут оснащены неядерным зарядом. В новом договоре также не накладывается никаких ограничений на производство и прием на вооружение российской ракеты РС-24 (по классификации Пентагона – SS-27) с разделяющейся головной частью, а также не ограничиваются другие возможности модернизации вооружений.

В то же время Россия не сумела добиться в договоре отказа от возвратного потенциала, т. е. возможности возвращать хранящиеся на складах боеголовки на вооружение.

Тем не менее, даже такие компромиссы многим российским обозревателям представляются опасными.

Как отмечает в «Русском обозревателе» Борис Борисов, «равные сокращения стратегических сил дают положительный эффект только в равновесной стратегической ситуации. При равных сокращениях в ситуации неравновесной возникают т. н. «стратегические ножницы» – явление, когда равное сокращение одного из видов стратегических сил без увязки с иными видами (такими, как высокоточное оружие первого удара и системы ПРО) приводит к существенному нарушению баланса сил, когда любые даже самые равноправные договоренности на самом деле выгодны только одной из договаривающихся сторон». Понятно, что под выгодоприобретателем в данном случае подразумевается отнюдь не Россия.

И действительно, еще несколько месяцев назад авторитетный военный эксперт, доктор технических наук Петр Белов в интервью КМ.RU [http://news.km.ru/amerike_stalo_ne_nuzhno_yadernoe указывал], что американцы «готовы идти на сокращения (причем даже если наши будут все же упираться) совершенно честно, на паритетной основе. Просто у них сейчас такой уровень производства высокоточного оружия и различных неядерных средств массового уничтожения, что они и впрямь, как заявлял Обама, могут добиваться всеобщего отказа от ядерного оружия. И при таком раскладе мы не сумеем отбиться даже от ближайших соседей вроде Китая или Японии, если у них вдруг появятся агрессивные намерения. А американцы смогут расправиться в случае необходимости и с нами, и с Китаем вместе взятыми».

Поэтому, как справедливо резюмирует «Русский обозреватель», «здесь невозможен никакой компромисс: любой компромисс в этом вопросе будет означать капитуляцию перед США.

«Меры доверия» в секторе стратегических вооружений сегодня превратились для России в настоящую стратегическую ловушку, вместо искомой стабильности фактически провоцируют нанесение первого удара и решительно обесценивают ответно-встречный…

Парадокс мер доверия заключается в том, что в сложившейся стратегической реальности эти «меры доверия» обесценивают именно наш стратегический потенциал, не особенно сказываясь на потенциале партнера – ни на его усилиях по развитию системы первого удара с «низкого подлета» с помощью крылатых ракет в ядерном и неядерном оснащении, ни на его усилиях по развертыванию системы подвижной наземной, воздушной и морской ПРО.

В настоящее время дерегулированное ядерное пространство, не связанное обязывающими договорами, дает нам важные конкурентные преимущества, и в наших силах сегодня эти преимущества просто взять – так, как американцы взяли право на глобальную ПРО: ни у кого не спрашивая разрешения, и без обязывающего «переговорного процесса».

Подписание нового соглашения возможно только при безусловном включении в состав стратегической формулы средств и сил ПРО и пороговых неядерных сил», – утверждает автор «Русского обозревателя».