Формат реформы армии определила война на Кавказе

Постепенно проясняются детали реформы российской армии, инициированной министром обороны

Постепенно проясняются детали реформы российской армии, инициированной министром обороны Анатолием Сердюковым. Согласно данным, проходящим в прессе, под увольнение уже попадают тысячи лейтенантов и капитанов. Ранее говорилось, что сокращения пройдут в Сухопутных войсках, Генштабе, что будет упразднен институт прапорщиков и мичманов. Также реформа предусматривает замену целого ряда офицерских должностей гражданскими специалистами. Конечной целью преобразований провозглашена оптимизация армейских управленческих структур.

Реформа вызывает неоднозначное и даже очень критическое отношение в среде военных экспертов, которые ставят под сомнение саму целесообразность предложенных преобразований. Так, например, говорится, что институт прапорщиков и мичманов существует в нашей армии уже многие годы и его упразднение вряд ли уместно. Кроме того, неясно, как будут решаться вопросы социального обеспечения увольняемых офицеров. Например, непонятно, что будет с одной из главных привилегий военнослужащего – правом на получение квартиры. В соответствии с российским законодательством получить квартиру военный имеет право только после 10 лет выслуги, но далеко не все младшие офицеры, которых могут уволить согласно планам реформы, отслужили этот срок.

Несмотря все эти возражения, военная реформа, тем не менее, началась. Возможно, она действительно необходима, однако очень бы не хотелось, чтобы получилось, как в известной поговорке: хотели как лучше, а получилось, как всегда.

[[Image:igor_korotchenko.jpg|left|Игорь Коротченко]]Для того чтобы разобраться в целесообразности нынешних преобразований, журналист KM.RU обратился к Игорю Коротченко, главному редактору «Военно-промышленного курьера»:

- Чем вызвана эта реформа?

- Как представляется, указанная реформа вызвана прежде всего анализом тех боевых действий, которые вела российская армия против Вооруженных сил Грузии. Вскрылся целый ряд проблемных вопросов, связанных как с оснащением, так и с комплектованием войск. Дело в том, что войну против Грузии можно классифицировать как конфликт низкой интенсивности либо локальную войну. А это войны, которые не характерны в целом для тех военных угроз и рисков, которые будут для России в обозримые 15-30 лет. Главная угроза сегодня для России смещена в воздушно-космическую сферу. Опыт ведения боевых действий крупнейшими армиями современного мира, прежде всего США, а также коалиционными группировками НАТО, дает примерное представление о тех типах войн, которые будет вести Запад и другие развитые в военном отношении страны в XXI веке. Поэтому брать за основу и абсолютизировать те выводы, которые сделаны по итогам конфликта на Северном Кавказе, на мой взгляд, абсолютно неправомерно.

- Повысится ли обороноспособность нашей страны после такой реформы?

- Мы не можем судить, повысится ли обороноспособность или нет, потому что планы военного реформирования детально не объявлены. Эксперты и военные специалисты могут судить о них только по сообщениям средств массовой информации. Это абсолютно неправильно, потому что должен быть общественный контроль над военной реформой.

- Как вы относитесь к идее сокращения аппарата Минобороны?

- Сокращать Генеральный штаб, на мой взгляд, нецелесообразно. Сегодня в Генеральном штабе сосредоточен лучший научный и интеллектуальный потенциал российской армии.

- А разве, когда говорят о сокращении аппарата Минобороны, имеют в виду Генеральный штаб?

- Речь идет в первую очередь о Генеральном штабе. Полагаю, нам надо, проводя данные преобразования, проводить их экспертизу, обсуждение с участием квалифицированных специалистов и военно-научных организаций. После этого рассмотреть их в профильных комитетах Совета Федерации и Государственной Думы, а после этого вынести на обсуждение в Совет безопасности РФ.

- А как учитываются социальные вопросы в связи с резким сокращением армии?

- В настоящее время глупо рассчитывать на то, что региональные власти, губернаторы будут стремиться оказать всемерную поддержку увольняемым с военной службы офицерам и прапорщикам. Практика показала, что местные власти относятся к этому абсолютно равнодушно. Поэтому в рамках соответствующей Федеральной целевой программы либо бюджета Министерства обороны должны быть предусмотрены конкретные финансовые средства для закупки квартир и предоставления их военнослужащим, которые в настоящее время являются бесквартирными и подлежат сокращению. Лишь после того, как государство полностью выполнит свои социальные обязательства, можно увольнять офицеров и прапорщиков, которые попали под сокращение.