Российских уголовников ждет реформа

Озвучен ряд инициатив, направленных на изменение уголовно-исполнительной системы нашей страныРазговоры о гуманизации российской пенитенциарной системы, похоже, начинают переходить в практическую плоскость. Об этом можно судить по заявлениям целого ряда высокопоставленных лиц. Состоялась научно-практическая конференция по вопросам реформирования уголовно-исполнительной системы России, на которой были озвучены тезисы, которые часто относят к категории знаковых.

Озвучен ряд инициатив, направленных на изменение уголовно-исполнительной системы нашей страныРазговоры о гуманизации российской пенитенциарной системы, похоже, начинают переходить в практическую плоскость. Об этом можно судить по заявлениям целого ряда высокопоставленных лиц. Состоялась научно-практическая конференция по вопросам реформирования уголовно-исполнительной системы России, на которой были озвучены тезисы, которые часто относят к категории знаковых.

Так, например, министр юстиции Александр Коновалов полагает, что нынешний подход к уголовным наказаниям устарел, передает РИА «Новости». По его словам, примерно половина заключенных в настоящее время могла бы быть наказана без изоляции от общества. При этом многие преступники продолжают находиться на свободе из-за ошибок следствия, судебной системы, а также за счет латентности преступлений.

Судя по всему, реформа в этой сфере пойдет как раз по данным двум направлениям: с одной стороны – повышение качества следствия и суда, а с другой стороны, будет проведена определенная гуманизация системы наказаний. Такой вывод можно сделать, анализируя меры, которые, по мнению министра, должны быть реализованы в процессе реформы уголовно-исполнительной системы. Коновалов считает, что арест надо использовать в тех случаях, когда без него нельзя обойтись категорически. Некоторые составы преступления следует перевести в разряд административной юстиции, к тому же необходима большая вариативность наказаний, которая, в частности, может предусматривать снижение порога санкций в отдельных случаях. Между тем свыше 30 тыс. осужденных могут претендовать на помилование. Об этом заявил замначальника Управления президента РФ по обеспечению конституционных прав граждан Сергей Герасимов. Речь идет о тех, кто осужден впервые за преступления небольшой и средней тяжести.

Кстати, эксперты давно говорят, что карательная система у нас в стране недостаточно гибкая, и далеко не в полной мере обеспечивает дифференцированный подход к уголовникам, совершившим преступления различной степени тяжести. В т. ч. речь идет и об условиях содержания преступников в исправительных учреждениях. Предложения отделять матерых уголовников от тех, кто совершил менее опасный для общества проступок, высказывались неоднократно. В принципе, некоторое разделение уголовников по этому признаку существует и сейчас, но критериев сепарации – очень немного. И вот, кажется, здесь наконец-то начались некоторые подвижки. Министр называет базовой идеей реформы именно сепарацию спецконтингнета, под которой подразумевается отделение рецидивистов от тех, кто попал за решетку первый раз.

Кстати, глава ФСИН Александр Реймер потребовал от подчиненных неукоснительно придерживаться этого правила. Кроме того, по словам Реймера, для совершеннолетних осужденных оставят два основных вида учреждений – тюрьмы и колонии-поселения, а для несовершеннолетних оставят воспитательные колонии. Реймер пояснил, что будет два вида колоний-поселений – с усиленным наблюдением и без.

Что ж, реформа, как говорится, назрела, а может быть, даже и перезрела. Не секрет, что к возможностям исправительных учреждений действительно исправлять преступника многие относятся очень скептически. Пенитенциарную систему порой даже называют «университетом», где новички повышают свою криминальную квалификацию, выучиваясь у закоренелых преступников. Там же налаживаются теневые связи, которые потом перерастают в организованные преступные группировки. Т. е. в каком-то смысле преступный мир использует время, проведенное за решеткой, с пользой для себя.

Историки пенитенциарной системы отмечают, что эта проблема с особой остротой проявилась, когда преступников вместо одиночных камер стали содержать в помещениях, рассчитанных сразу на нескольких человек. На первый взгляд, такая система обходится бюджету дешевле. Однако здесь надо считать не только прямые издержки на содержание преступника, но и косвенные издержки, которые несет общество, сталкиваясь с организованной преступностью. Поэтому при реформе пенитенциарной системы, возможно, стоит задуматься и над тем, как препятствовать установлению неформальных связей внутри криминального мира или хотя бы осложнить данное явление. Сепарация преступников – это очевидный, но вряд ли достаточный шаг в этом направлении. Какие еще меры здесь возможны? Наверное, стоит подумать и о том, как организовать эффективный надзор над условно-досрочно освобожденными. Возможно, существуют и другие необходимые меры.

В любом случае, к такой реформе надо подходить очень аккуратно: ведь ошибки в этой сфере чреваты очень серьезными издержками.