Тунис. Египет. Следующий – Ливан?

Арабская «улица» на Ближнем Востоке неожиданно пришла в движение

Начало 2011 года ознаменовалось неожиданной для Ближнего Востока серией выступлений народных масс, потрясших арабский мир. Революцию в Тунисе политологи называют «жасминовой», относя ее тем самым к «цветным» революциям, произошедшим на постсоветском пространстве в последние годы. Но это не совсем так. Как показала практика их подготовки и проведения, мишенями для подобных переворотов становятся страны, власти которых не следуют в русле прозападных интересов, позволяя себе в политическом и экономическом отношении самостоятельные шаги, не связанные с интеграцией в т. н. «семью либеральных демократий» под эгидой США.

Однако Тунис никоим образом не вписывается в такие рамки. Это страна, которая не играет никакой активной роли в международной политике. Она не участвует ни в каких геополитических играх и союзах, ни с кем не воевала и не имеет претензий к своим соседям. В ней нет открыто действующих радикальных организаций: они попросту загнаны в глубокое подполье. В этой стране никогда не существовало критики существующего режима. В арабском мире она считается больше европейской, чем арабской. В Тунисе официально запрещено многоженство, там ограниченно применяются законы шариата. 98% детей посещают школы, где наряду с арабским изучают французский язык, являющийся вторым государственным. Однако, дав большому количеству молодых людей образование, правительство не смогло обеспечить их работой. Среди специалистов с высшим образованием 26% – безработные.

Вторым фактором, приведшим к революции, явились коррупция и семейственность правящей верхушки. Многочисленные родственники первой, а затем и второй жены президента Зин аль-Абидина бен Али за 23 года его правления заняли все доходные места в экономике страны. Особую неприязнь у народа вызывала его нынешняя жена Лейла Траберси, которая начала свое восхождение во власть с того, что была личным парикмахером президента. Лейла и ее 10 братьев прибрали к рукам всю экономику страны. Взрывоопасную атмосферу создали слухи о том, что она собирается наследовать пост президента. Но пожар восстания начался после того, как 17 декабря прошлого года 26-летний безработный с высшим образованием Мохаммед Буазизи совершил самосожжение перед административным зданием в городе Сиди-Бузиде. После этого произошла стремительная эскалация конфликта в форме «восстания уличной толпы», которая в считаные дни смела авторитарный режим. 15 января Бен Али бежал в Саудовскую Аравию.

Однако, судя по реакции западных СМИ, в Европе и США не придали революции в Тунисе особого значения. Перемена власти в этой стране ничего для стран Запада не изменила. Дело в том, что Тунис не обладает никакими значительными природными ресурсами. Там нет нефти и полезных ископаемых. Единственными экспортируемыми товарами являются финики и оливки. Сюда же следует добавить туризм, который дает до 30% доходов в бюджет страны.

Тем не менее, угроза прихода к власти радикальных исламистов в этой стране имеет место, и сбрасывать ее со счетов нельзя, хотя реально их шансы невелики. Тунисское общество европеизировано, там не сформировались за годы правления авторитарного режима серьезные политические партии, нет харизматических оппозиционных лидеров, за которыми пошел бы народ. При этом нельзя не учитывать позицию армии и ее влияние на политические процессы в стране. Она не заинтересована в том, чтобы к власти пришли исламисты. Как любая силовая структура, она против появления параллельных вооруженных формирований. По этим причинам революция в Тунисе не может называться «цветной»: у нее нет внешних спонсоров, влиятельных и уважаемых в народе лидеров и влиятельных политических организаций. Революцию в Тунисе можно отнести к разряду «бесцветных» революций или «революций толпы».

Но оказалось, что «гроздья гнева» упали на благодатную почву. Арабская «улица» пришла в движение. Возник т. н. эффект домино, проявившийся в цепной реакции государственных переворотов. Следующей жертвой «бесцветной» революции может стать Египет, где уже почти 30 лет у власти находится президент Хосни Мубарак. Причина революции – та же самая: нищета основной массы населения на фоне роскоши и вседозволенности правящей верхушки страны. Но Египет, в отличие от Туниса, хоть и не имеет стратегически важных природных ресурсов, зато занимает ключевое положение в мировой системе транспортировки углеводородов. Он контролирует Суэцкий канал, по которому идет основной поток нефти на Запад, поэтому судьба и ориентация политического режима в этой стране небезразличны для стран Запада. В случае прихода к власти в Египте радикальных исламистов они могут использовать контроль над каналом в качестве мощного рычага давления на США и Европу.

Куда пойдет Египет дальше, предсказать трудно. Спектр вероятных сценариев развития событий может быть весьма широким: от умеренной прагматичной политики обновленного руководства (в случае, если Мубарак сохранит бразды правления) и сохранения существующего положения вещей до прихода к власти исламистов и обострения отношений с Западом, что может привести, в крайнем случае, к вводу войск НАТО в зону Суэцкого канала. Кроме того, события в Египте следует рассматривать в контексте раздела Судана. Как только Южный Судан де-факто отделится, произойдет быстрая исламизация Северного Судана, следствием которой возможно его слияние с Египтом и создание нового суданско-египетского арабского халифата. Это будет колоссальная по размерам и мощи (а, следовательно, и влиянию в арабском мире) страна, которая сможет претендовать на новый региональный центр силы, что вполне вероятно на фоне стареющей монархии Аравийского полуострова.

Однако все происходящее может быть не так страшно. Дело в том, что реальная власть в странах Арабского Востока находится пока не в руках радикальных исламистов, а контролируется местными спецслужбами и армией, которые всегда поставляли управляющие кадры для своих стран и являются основами политических режимов. Это относится прежде всего к Египту, где армия осталась основным дееспособным институтом власти, контролирующим ситуацию в стране.

Волны революционного цунами дошли и до Йемена, где тысячи демонстрантов 27 января вышли на улицы Саны, требуя отставки президента. Этой страной с населением 22 млн человек в течение 32 лет правит 68-летний президент Али Абдалла Салех, который стал фактическим монархом. Его сын и три племянника возглавляют силовые структуры. Напуганный событиями в Тунисе и Египте, Салех объявил о проведении реформ, вдвое сократил налоги и снизил цены на товары первой необходимости. Он пообещал, что его сын не станет его преемником.

Если обратить взор на зону Леванта, то и здесь следует отметить назревание угроз стабильности Ближневосточного региона. В первую очередь это относится к Ливану. Здесь поводом для обострения обстановки является расследование обстоятельств убийства премьер-министра Ливана Харири. Интрига состоит в том, что международная комиссия, созданная для расследования этого преступления, склоняется к возложению вины на организацию «Хезболла». Однако «Хезболла» – это мощная политическая партия, имеющая фракцию в парламенте и свои вооруженные силы, которые в 2006 году вели войну с Израилем и показали себя с хорошей стороны. В настоящее время основные рычаги власти в стране сосредоточены в руках этой организации. Когда руководители «Хезболлы» узнали, что международная комиссия обвинит их в убийстве Харири, то они потребовали, чтобы правительство, которое возглавляет сын убитого, порвало с ней отношения и не признавало ее выводов. Однако сын Харири на это не пошел и не выполнил требований «Хезболлы».

Далее события могут развиваться по следующему сценарию. Если будут объявлены выводы комиссии, в которых «Хезболла» будет обвинена в убийстве Харири, то она организует массовые выступления по всей стране. При этом удар будет направлен против всех, кто не поддерживает «Хезболлу». Гражданская война в Ливане не начнется вследствие неравенства политических сил, но структура власти в этой стране может претерпеть значительные изменения. Марониты-христиане и мусульмане-сунниты могут быть оттеснены «Хезболлой» на вторые роли. Следствием этого будет очередное обострение отношений с Израилем – вплоть до возобновления военных действий, что приведет к новой большой войне на Ближнем Востоке.