Вероятность распада зоны евро – 40%

Одной из основных интриг, которые породил кризис, остается судьба этой валюты

Одной из основных интриг, которые породил нынешний экономический кризис, остается судьба евро. Причем от стабильности главного средства обмена, используемого в «цивилизованной семье европейских народов», зависит не только материальное благосостояние доброй половины «золотого миллиарда» человечества, но и, по большому счету, перспективы всей существующей мировой валютно-финансовой архитектуры. В этом смысле недавнее мрачное пророчество Джорджа Сороса, одного из финансовых гуру Запада, который одновременно пользуется репутацией чуть ли не главного валютного спекулянта всех времен и народов, о скорой кончине евро и его «среды обитания» в виде еврозоны было просто обречено на широкий международный резонанс.

Напомним, незадолго до начала очередной сессии Всемирного экономического форума в швейцарском Давосе Сорос заявил, что жесткие условия стабилизационного кредитования, предпринимаемые Евросоюзом, могут привести к социальным волнениям в беднейших странах ЕС и в конечном итоге – к краху евро.

Безусловно, с одной стороны, необходимо критически оценивать подобные алармистские откровения со стороны человека, который прославился тем, что сделал свое состояние благодаря знаменитым информационным атакам на основные мировые валюты. Так, после спровоцированного этим «креативным трейдером» обвала английского фунта, которое произошло в «черную среду» 15 сентября 1992 года, к Соросу прочно приклеилось неформальное «почетное» звание «Человек, сломавший Банк Англии»... В то же время проблемы еврозоны в последнее время обозначились настолько рельефно, что огульно отрицать их было бы даже как-то странно. К тому же следует иметь в виду, что миллиардер-филантроп, по многочисленным свидетельствам, имеет доступ к инсайдерской информации от источников из высокопоставленных разведывательных, политических и финансовых кругов крупнейших стран мира.

Так что серьезные аналитические возможности Сороса стоит как минимум принимать во внимание. И чем настойчивее «штатные еврооптимисты» (канцлер ФРГ Ангела Меркель или президент Франции Николя Саркози) произносят со всевозможных трибун мантры о том, что ни Франция, ни Германия никогда не откажутся от евро, тем весомее становятся причины, которые заставляют их уверять в этом.

Перспективы евро оценивает доктор экономических наук, профессор Российской академии госслужбы Владимир Живалов:

– Вся Европа сегодня обеспокоена судьбой евро. Та же Германия предпринимает все возможные меры для того, чтобы удержать еврозону от коллапса. Как известно, конечной целью этого проекта является создание некоего подобия Соединенных Штатов Европы. Только так можно было бы сплотить все европейские страны и таким образом сделать европейскую валюту более стабильной.

Очевидно, что ситуация пока этому не благоприятствует: в целом ряде европейских государств упал уровень жизни, нарастают бюджетные дефициты (это – практически весь юг континента), не говоря уже о постоянно растущем уровне суверенной задолженности. У той же Греции долги образовались через заимствования у американских частных компаний. Получается, что государственные долги, номинированные в евро, формируются вследствие того, что те же американцы скупают европейские долги. Они же, соответственно, могут и спровоцировать разрушение зоны евро.

Понятно, что чем слабее Европа, тем больше выигрывает Америка. Последний тренд, который беспокоит европейские власти, – это укрепление курса евро, что делает местные товары неконкурентоспособными на мировом рынке. Конечно, ключевые страны Европы, Германия и Франция, будут делать все возможное, чтобы спасти евро. Дело в том, что для продвижения своей продукции высокотехнологичным странам нужен большой и емкий внутренний рынок. Кроме того, это удешевляет ресурсы. В случае распада еврозоны все вложения и инвестиции той же Германии и Франции в другие страны будут просто потеряны, в то время как сейчас они вложены в производство и могут принести через некоторое время финансовую отдачу.

Эта ситуация напоминает мне период разрушения СССР. И там, и там мы видим разрыв в уровне экономического развития разных республик или стран. Это создает достаточно высокий конфликтогенный потенциал. Получается, что в еврозоне есть пара «локомотивов», которые тащат всех остальных. При этом решить все социальные проблемы в рамках такой модели вряд ли представляется возможным. Мы видим, что ситуация в таких странах, как Греция, все время находится возле точки кипения.

Еще пару лет назад, когда в странах ЕС обсуждалась новая Конституция, именно различие в уровне жизни и недоверие к евроинтеграции стали главным камнем преткновения. Что, в принципе, имеет под собой объективные предпосылки. Когда появилась общая валюта – евро, бедные страны Европы стали еще беднее. Их продукция когда-то была конкурентоспособной, а сегодня – уже нет, в силу того, что национальные правительства лишились такого важного инструмента, как контроль над валютным курсом. Так что сегодня они вообще не могут ни на что повлиять.

Что касается России, то мы заинтересованы в сильной и стабильной Европе. Не только по политическим соображениям – как противовес США, – но и по экономическим тоже. Об этом свидетельствует уровень нашего торгового оборота с ЕС. Я не думаю, что США и Китай могут вместе играть против евро, хотя пару лет назад европейцы закрыли свой рынок от значительной части китайских товаров. Кто был в Германии, тот, наверное, заметил, что здесь продается в основном отечественная продукция, а все импортные товары включают пошлину, что делает их на 30% дороже. Американцы тоже не могут договориться с Пекином, потому что у них с китайцами хватает своих разногласий и противоречий...

Подводя итог сказанному, если оценивать вероятность распада зоны евро, отмечу следующее. Конечно, в последнее время европейцы, закрыв свой внутренний рынок, усилили позиции евро. Кроме того, несмотря ни на что, наиболее проблемным членам постоянно оказывается помощь: например, перекупаются их самые безнадежные внешние долги. Так что на сегодняшний день я бы дал примерно 60% за то, что евро устоит. Если силы, заинтересованные в его ослаблении, не прибегнут к изощренным способам давления на эту валюту.