«Птичий приход»

Если б не семья Малышевых, мордовское село Большие Манадыши ничем не отличалось бы от соседних

Если б не семья Малышевых, мордовское село Большие Манадыши ничем не отличалось бы от соседних. Но уже лет пятнадцать сельчане гордятся своей достопримечательностью, которую они называют «птичьим приходом»: на высоких столбах красуются деревянные миниатюрные копии православных храмов. И, только подойдя ближе, понимаешь, что на самом деле это скворечники!

Две «церквушки» у дома Малышевых видны издалека. Чем пристальнее рассматриваешь их, тем больше поражаешься мастерству, с каким они вырезаны: купола, стены, крылечки, окна - как настоящие!

Хозяин дома, Николай Малышев, крошит сильными пальцами сухари - для кормушки, которая висит под «церквушками». «Подкармливать птиц завещал отец, чтобы не забывали наш дом!» - говорит Николай. Отец, Василий Степанович, и был автором первой «церквушки». «Сколько тут народу перебывало, и всем интересно - зачем мы это сделали?» - усмехается Николай.

Сам Василий Степанович к какому-то ремеслу никогда особо не тяготел. А уж деревянные «церквушки» строить он, коммунист со стажем, даже и не думал. Все изменилось со смертью жены Василия Степановича. «Отец мать любил сильно. Они даже в гости никогда друг без друга не ходили. После похорон ему в голову что-то взошло. Говорит мне: ящики пустые, в которых болты и запчасти привозят в колхоз, не выкидывай, а мне отдай. Я ему еще обрезки с пилорамы привез. Он в сарае угол завесил занавеской. «Отец, что делаешь?» - «Не скажу, и на двор не ходи». Никого не пускал. Думали, улья строит», - вспоминает Николай. Когда со дня смерти матери прошел год, отец позвал всех четырех сыновей. На руках вынесли из сарая ящик, завернутый в простыню, а когда сняли ткань - ахнули. Маленькая церквушка! Купола, окна, крестики. Только потом поняли, что это скворечник. «Отец, ты что затеял?» - удивились сыновья. Василий Степанович объяснил: скворечник построил в память об их матери, она всю жизнь вспоминала разрушенную перед войной сельскую церковь, в которую ходила еще девочкой. Для создания своей «церквушки» использовал старую фотографию того самого храма, которую хранила его супруга. Скворечник водрузили на высокий столб. После этого сыновья хотели раскурить по сигарете, но отец им запретил дымить под своим творением: «Чай в храме бы курить не стали, а это вам что?»

Новость о необыкновенном скворечнике облетела все село Большие Манадыши. За несколько дней у дома Малышевых побывали все односельчане. И все выражали восхищение и одобрение.

Потом в село с большой трассы на Чебоксары стали специально сворачивать автомобили. Люди дивились на чудесный скворечник. Василий Степанович сидел на лавочке у дома, наслаждался впечатлением и охотно вступал в разговоры с прохожими. «Дедушка, кто сделал такую «церквушку»?» - «Я сделал!» - «Как хорошо! Дед, ты никому не отдавай! Пусть здесь стоят!» - «У меня тут сыновья, помру - они будут присматривать!»

Василий Степанович смастерил свой «скворечник-церквушку» из деревянных сборных конструкций, крестики вырезал из жести. Краски - те, которыми красят полы и крыши, - позаимствовал у соседей. Сокрушался Василий Степанович лишь о том, что не нашел он «золотистой» краски. «Помогите мне достать золотистой краски», - просил он сыновей, но те тогда выполнить просьбу отца не смогли. В первую весну после установки нового скворечника Василий Степанович сильно переживал. В обычный скворечник, который располагался над сараем с сеном, скворцы уже давно прилетели, а новый все пустовал. Но как-то утром старик разбудил сына: «Скворцы прилетели!»

Однажды перед домом остановился КамАЗ с грузом из Ростова. Шофер пристал к Василию Степановичу: «Дед, продай скворечник! Я женюсь, перед домом поставлю». Долго шофер просил. Василий Степанович в итоге пообещал сделать для него такой же. На второй скворечник ушел год, хотя Николай активно помогал отцу. Эта «церквушка» получилась такая же красивая, как и первая. Видимо, поэтому отец сказал сыну: «Я шоферу не отдам, жалко». Поставили второй скворечник рядом с первым, что снова вызвало в селе настоящий ажиотаж. Вот только и в этот раз отец с сыном не нашли «золотистую» краску.

Сыновья пригласили священника освятить «церквушки». Тот в просьбе не отказал, назвал творения мастеров хорошей русской традицией и велел открывать «птичий приход». Постепенно к малышевским скворечникам начали водить школьников на экскурсии. Даже из райцентра Атяшево привозили детей полюбоваться на рукотворное чудо. А Василий Степанович между тем увлекся резьбой по дереву и скоро все старые фотографии и иконы в доме красовались в новых резных рамках. По заказу, за деньги он ничего никому не делал. Работал для успокоения души.

Василий Степанович уговаривал сыновей построить третью «церквушку», часто повторяя: «Бог троицу любит». Даже чертежи пробовал рисовать. А перед смертью позвал Николая и взял с него слово хранить и передавать по наследству сыновьям и внукам «скворечники-церквушки». Николай такое обещание дал. И когда сейчас его младший сын приходит из школы и говорит: «Папа, опять», то Николай сразу догадывается, о чем речь. Ответ его в таком случае короткий и простой: «Не отдадим!» Так и стоят перед домом Малышевых два чудесных «скворечника-церквушки».

...В доме у Николая с прошлой осени приготовлены кисти и множество баночек с разными красками. Есть среди них и «золотистая», та самая, о которой мечтал Василий Степанович. В конце апреля, как только установятся теплые дни, Николай вместе с двумя сыновьями осторожно снимет «церквушки» и займется их ремонтом. Будут починены потрепанные ветрами и снегом стены, будут забиты новые гвозди, будут заклеены трещины. С товарищем, у которого есть токарный станок, Николай уже договорился выточить новые, более крупные купола для «церквушек». Задумана и новая «церквушка» для продолжения этого своеобразного «ансамбля».

Совсем скоро у Николая появится возможность поработать на строительстве настоящей часовни. Она возводится на месте того самого разрушенного храма, в который так любила ходить мать Николая. Прошлым летом жители Больших Манадышей, собравшись всем миром, заложили фундамент для часовни. Николай месил бетон и таскал носилки с раствором с утра до ночи. Он же обходил односельчан с просьбой прийти на закладку фундамента. Знал, как все жители Больших Манадышей гордятся «скворечниками-церквушками», и понимал, что уж ему-то не откажут.

До войны с того старого храма сняли купола, превратили его в склад. Затем разместили там школу, потом и вовсе снесли. Но пока в храме располагалась школа, ученики развешивали на деревьях скворечники, изготовленные на уроках труда.

Как только Николай отреставрирует свои «церквушки», он намерен соорудить немало обычных скворечников. Хочет развесить их на деревьях вокруг будущей часовни. Пусть и там птицы поют.