НАШИВКА НА РУКАВЕ
Нередко на улицах города можно встретить военных с необычными знаками на рукаве мундира, например, на чёрном фоне - белая голова лошади или на синем – скрещенные молнии и силуэт ракеты. Непосвященным эти эмблемы ничего не скажут. Да и не все служивые в них разберутся. Но в Ростове есть человек, который знает о нарукавных нашивках на военной форме, или шевронах, все. Он их коллекционирует, изучает. Такой вид коллекционирования называется сигнаумистика, от латинского signatura — знак. У военного журналиста Александра Михайловича Сапронова, начальника отдела боевой подготовки газеты «Военный вестник Юга России», более шестисот шевронов. Его коллекция уникальна. В основном в ней представлены нарукавные знаки нынешней Российской армии. Но формирование традиций русского военного обмундирования началось гораздо раньше. - Триста лет назад возникли первые регулярные полки русской армии, их называли «потешными», - рассказывает Александр Сапронов. - Пётр создавал армию, учитывая и опыт, и военное законодательство европейских государств. Причём заимствование происходило не путём слепого копирования, а в форме рационального переосмысления. В русской армии каждый полк имел свою особенную военную форму одежды, которая была не только набором предметов обмундирования, но и символом заслуг и доблести военной части. Мы много наслышаны об известных генералах и их армиях, но о скромных пехотных и кавалерийских полках, которые носили и защищали честь русского мундира, не знаем почти ничего. А что сегодня мы знаем о мундирах, которые носили в своё время русские писатели? О полках, в которых они служили и носили знаки их отличия? Мало кому ведом военный путь Михаила Лермонтова, Льва Толстого…Они, как и сотни тысяч офицеров русской армии, не посрамили форму и оставались верными своим полкам и Отечеству. - Выходит, военный мундир сохранял историю, традиции армии? - Отчасти. В начале двадцатого века разнообразие в форме одежды полков стало постепенно утрачиваться. Армии «разрослись», а это уже не позволяло обеспечивать каждую воинскую часть особой формой одежды. - Александр Михайлович, с чего началось ваше увлечение? - В девяносто первом году, когда распался Советский Союз, и наша, некогда наводящая страх на врагов армия, стала разваливаться. В связи с сокращением расформировывались части, закрывались военные вузы, научно-исследовательские институты и лаборатории. Вот тогда и появилась мысль: «А почему бы не сохранить память о том, что пока ещё осталось?». Правда, до начала 90-х нашим Вооруженным Силам полагалось носить ограниченные правилами виды форменных нашивок. Они лишь обозначали либо род войск или службу, либо в особых случаях – конкретную войсковую часть. Но всё изменилось с принятием Закона «О воинской обязанности и военной службе», где прописано положение о знаках различия по принадлежности к конкретным воинским формированиям. Это значит, что сегодня каждая воинская часть, военно-учебное заведение, орган военного управления, организация и учреждение вправе иметь свой собственный знак. Рабочий кабинет Александра Михайловича буквально завешан шевронами. Часть на стендах, по родам войск или по их дислокации, например, шевроны ВДВ, Северного флота. Другие просто приклеены к шкафу, а некоторые сложены в ящик и ждут своего часа. Но каждый несет в себе уже историческую информацию. Так, например, в коллекции А.Сапронова есть шеврон военнослужащих Качинского высшего военного авиационного училища лётчиков, ныне уже не существующего. Особый интерес вызывает группа шевронов, которые принадлежат родам войск, отличающихся особой доблестью и отвагой. На нарукавных знаках морской пехоты, помимо обязательного Андреевского флага, золотистого якоря и девиза: «Там, где мы, там – победа», присутствуют необычные изображения, которые выражают дух той или иной воинской структуры. Оскаленные акулы, бросающиеся тигры, другие хищные животные и рыбы, изображения которых обязательно присутствует на шевронах морских пехотинцев, которые принимали участие в боях на Северном Кавказе. Интересны девизы на шевронах войск ВДВ: «Себе честь – Родине слава», «Честь дороже жизни», «Надёжность всегда». Но есть в коллекции и необычные шевроны, например, шеврон трубопроводных войск: узел полевого магистрального трубопровода, перекрещивающиеся разводной ключ и молоток, обрамлённые двумя дубовыми ветвями. - Как вы пополняете свою коллекцию? - Разными способами. В основном помогает положение военного человека. Из Чечни привёз знаки отличия не только чеченских милиционеров, но и чеченских боевиков. Переписываюсь, обмениваюсь. - А какие из нашивок вам особенно дороги? - Пожалуй, шевроны канадской, южно-корейской армий. Но самое сложное было достать личный знак отличия командующего СКВО. - Вы не только собираете шевроны, но и разрабатываете их? - Случилось так, что я стал автором знака отличия журналистов нашей газеты. В России разработка шевронов строго регламентирована. В 1993 году был создан отдел военной геральдики и символики. Свой шеврон мы утверждали там… Интересно, что со временем в нашей возрождающейся армии процесс разработки новых военных знаков стал переходить из чисто геральдического плана в решение социально-психологических проблем. Военными учёными доказано, что сама эмблема, являясь произведением художественного искусства, способна быть мощным средством психологического воздействия на человека. Ведь если эмблема полка, бригады, дивизии становится для военнослужащего предметом гордости и почитания, тогда и процесс патриотического воспитания через неё будет проходить эффективнее. С этим трудно не согласиться.
Комментарии читателей Оставить комментарий