Ветераны "КемВода" били и немцев, и японцев
В ОАО "КемВод" работает 1700 человек, которые круглосуточно обеспечивают жителей города и производства водой. Теперь это огромное современное предприятие, а во время войны трест "Водоканал" насчитывал всего 200 с небольшим сотрудников, из них четверть - 53 человека - ушли на фронт, 10 не вернулись.
С каждым годом ветеранские ряды неумолимо редеют. Сегодня фронтовиков-победителей только девять. С четверыми из них мне удалось встретиться, поговорить о войне. В предпраздничные дни не хотелось вспоминать о плохом, поэтому попросил я ветеранов рассказать какие-нибудь интересные, самые запомнившиеся случаи. Вот несколько таких историй.
Фёдора Спиридоновича Галузо в армию призвали 7 января 1943 года. Сначала отправили учиться в город Минусинск на командира автомобильно-мотоциклетных войск, затем в Рыбинск. В марте 1945 года, отучившись в Пушкинском танковом училище, получил назначение командиром танкового взвода. 8 мая Галузо со своим взводом приехал в Горький на завод Сормово получать танки, а 9 мая сообщили, что германские войска капитулировали. Победа! Но на этом война для Фёдора Спиридоновича... только началась. На следующий день его взвод получил новенькие Т-34, и через некоторое время его отправили на восток - освобождать Китай от японских захватчиков.
Под командованием Фёдора Спиридоновича было 3 танка с экипажами по четыре человека в каждом. Его взвод прошёл всю русско-японскую войну и, несмотря на все злоключения, не потерял ни одной машины. Много военных историй рассказал мне Фёдор Спиридонович. Например, о том, как монгольская конница на японцев ходила, как его танк чуть не переехал японца-камикадзе, увешанного гранатами.
Один случай запомнился Фёдору Спиридоновичу особенно, может быть, потому, что тогда он был на волосок от смерти: "Бои были ожесточённые. Лето. На улице жарко, в машине душно, а мы всё шли и шли вперёд. Вода была в дефиците, даже приказ отдали об ограниченном расходовании питьевой и технической воды. Колодцы были отравлены - закиданы мёртвыми животными. Один танковый бак для горючего специально наполняли водой, чтобы мотор не перегревался... Бывало, что механик от жары и усталости засыпал на ходу, приходилось самому садиться за рычаги. Как-то раз мой взвод шёл в составе головной походной заставы - что-то типа танковой разведки. Весь день была жара ужасная, а к вечеру потянуло прохладой. Вылез я наполовину из своего командирского люка, стою - ветерком обдувает, хорошо... Вдруг по башне как "р-р-р-р-ык" из пулемёта. Я - пулей вниз! Справа где-то с пулемётом японец засел. Если бы он хоть на миллиметр поднял пушку - перерезал бы меня. Одному солдату всё же в голову попал. А нам в открытый бой вступать нельзя было.
Воевали, пока 3 сентября 1945-го нам не объявили, что война кончилась. Что там было! Все радовались, в воздух стреляли... А потом я ещё четыре года отслужил, и в 1949 году меня демобилизовали. Так закончилась моя армейская жизнь".
С японцами пришлось воевать и Ивану Спиридоновичу Степанову. В 1944 году, как только ему исполнилось 17 лет, пришёл он в военкомат добровольцем, попросился в лётчики. Однако военком отказал - росту не хватило, всего-то одного сантиметра. А вот в матросы сгодился. Осенью 1944 года направили на восток, в Тихоокеанский флот, готовиться к войне с Японией. После учёбы во Владивостокском училище связи направили в Совгавань. "Мы обеспечивали штаб флотилии связью кораблей, соединений, частей, - рассказывает Иван Спиридонович. - 9 августа 1945 года началась война с Японией. Силы наши превосходили противника. Японцы уже готовились к капитуляции. Были небольшие стычки, перестрелки, но особых подвигов у меня нет, в рукопашных боях не сражался... Случай один у меня был запоминающийся. Меня командировали на "Зарю" - небольшой корабль наподобие эсминца. Вошли мы в небольшую бухточку, и нас вдруг начали обстреливать японцы. Я как раз на капитанском мостике, занимался развёртыванием связи. В этот момент японский снаряд попал прямо по мостику. Оглушительный взрыв, сильный удар, корабль качнуло, я с мостика-то и полетел. Прямо на палубу рухнул - до сих пор шея побаливает".
Василий Карпович Морозов отмечает два Дня Победы - 9 мая и 3 сентября - день капитуляции Японии - конец Второй мировой войны. Служил он в 262-м Неманском стрелковом полку станковым пулемётчиком. После того как его, семнадцатилетнего парня, в мае 1944 года призвали в ряды Советской армии, отправили на восток, с японцами воевать.
"Когда на западе война кончилась, войска стали перебрасывать на Дальний восток, а нас, молодых, к ним на пополнение. Воевал я в Маньчжурии, освобождал Китай от многомиллионной Квантунской армии японцев. Нас предупредили, чтобы мы были осторожнее - японские солдаты очень преданные, упертые, там много смертников. Сидит, например, японский солдат в окопе, ему кричишь: "Выходи! Руки вверх!" - а он специально сидит. Ближе подходишь - он на мину наступает, сам взрывается и наших ещё несколько человек взрывает. А если нет мины, живот себе вспарывает - харакири делает. Особенно запомнилось мне, как мы освобождали город Мундонзян. Там были хорошо укреплённые японские аэродромы. Местность гористая. Вокруг сопки, заросшие лесом, а посередине - ангары для самолётов. Нам дали приказ подорвать их. Долго мы их выбивали оттуда. Сначала артиллерия, потом самолёты их обстреляли, а потом уже мы наступали. Японцы, видя, что дело-то их плохо, сами несколько ангаров взорвали. Один взорвался рядом со мной. Взрывной волной меня отбросило, я аж кувыркался. Плечо себе выбил - в медсанчасти вправили, и контузило немного - до сих пор правое ухо не слышит. Взорвали мы эти ангары, а японцы по сопкам разбежались. Мы их ещё месяца три потом вылавливали. Возьмём сопку в кольцо и идём вверх, пока на вершине не встретимся, а самураи ещё отстреливались, пока патроны были. Много тогда наших погибло".
Прослужил Василий Карпович семь лет до 1951 года, четыре из которых - на корейской границе. Вся молодость в армии прошла. Демобилизовался, устроился на "Водоканал" и проработал там 36 лет.
А вот Илье Лаврентьевичу Созинову довелось и с немцами воевать, и с финнами, и с испанцами. Служил он разведчиком в одиннадцатой лыжной бригаде, прорывал блокаду Ленинграда, брал "языков". Было ему тогда 17 лет.
"Помню, стояли мы на финской границе. Ситуация была - финны не нападают и мы их, вроде, не трогаем, ждём. Нужно было узнать, как настроение в финской армии, готовы ли они сдаваться. Пришёл к нам командир и говорит: "Нужно "языка" добыть срочно!". Первый раз перешли границу неудачно, обнаружили нас, обстреляли, еле ушли. Что делать? А там граница вдоль речушки шла. С нашей стороны на берегу росла огромная сосна. И вот мы, восемь человек, ночами приходили к сосне, делали под ней подкоп - убежище, если нас обстреливать будут. Землю складывали в рюкзаки - и в реку. В течение недели мы выкопали землянку на десять человек. 1 мая 1943 года пошли мы в разведку, удачно переправились через реку, схватили финского солдата, сразу кляп ему в рот, и назад. Финны нас обнаружили и начали обстреливать, а мы через речку, под сосну - и как дома... Просидели дотемна и благополучно переправились к нашим без потерь. Доставили “языка”, а через несколько дней финны капитулировали. Тогда меня орденом Красной Звезды наградили. Вот так! А другой у меня случай был, когда я чудом жив остался. Лежали мы во время затишья в воронке из-под снаряда с другом. Захотелось нам покурить, а спичек нет. Я спрашиваю у ребят из соседней воронки, есть ли спички. Они мне: "Есть! Лезь сюда!". Я на брюхе к ним. И в этот момент обстрел начался. Я обратно в свою воронку, а там мой друг весь искромсанный уже лежит - снаряд разорвался прямо рядом. Если б за спичками не полез, и меня бы убило".
После войны Илья Лаврентьевич ещё до 1949 года служил в армии, в закрытом городе Челябинск - 40.
В воспоминаниях они снова молоды, снова полны задора и энергии. Но сладить с арифметикой возраста мы не в силах. Время забирает ветеранов, а наша память остается, и в нашей памяти они будут жить долго. Память и благодарность за Победу мы по наследству передадим детям и внукам. Спасибо за все, дорогие наши старики!
Комментарии читателей Оставить комментарий