Империя и народ
Почему национальное государство не может быть самодостаточным, выступать обладателем собственного проекта. И почему Империи необходима многонациональность.
Если Народ выступает обладателем Проекта, возникает вопрос о качествах этого проекта. Проект – это некая претензия на универсализм, это представление Миру модели бытия, претендующей на некую абсолютность и высшую истинность. И эта претензия либо должна подтверждаться, либо опровергаться. Проект меряется, в частности, степенью готовности людей умирать за него. И его значимость должна быть подтверждена. В частности тем, готовы ли и другие народы принять его и умирать за него.
Если да – Проект получает подтверждение в виде принятия его другими. И тогда он не может быть моноэтничен или мононационален (если речь не идет о некой полиэтнической сверхнации наподобие советской).
Если Проект остается уделом лишь одного народа, то значит, он не привлекателен, не обладает универсализмом и никому кроме этого народа не нужен – и тогда он не проект, а Устав Заповедника.
Проектность подтверждается многонациональностью – то есть привлекательностью и для других. И получая такое подтверждение, Проект доказывает, что он способен к интеграции, что он больше, чем исключительные особенности одного народа. Любая самая оригинальная и интересная культура одного народа может быть некой исторической случайностью. Проект, объединяющий многие народы, всегда закономерность существования мира и полноценный вариант его существования.
Он может не быть единственным – он может столкнуться с другим проектом и погибнуть в борьбе, но, приняв участие в такой борьбе, он уже доказывает свое право в принципе быть вариантом устройства жизни для всех.
Когда же мы говорим, что народ важнее империи и что народ не может приноситься в жертву отвлеченным химерам, мы лишь признаем, что видим химеру в Смыслах как таковых, и не признаем существования ценностей, за которые готовы отдать свою жизнь. То есть не признаем себя людьми.
Народы создают Империи. Конечно, в рамках этих народов есть классы, и, в конце концов, Проекты Народов – это проекты доминирующих в них классов. Но это другая сторона дела. Приняв проект того или иного класса, народы, следуя им, создают свои империи. Ни Проект, ни Империя не могут возникнуть без народа-основателя. В какой-то момент тот или иной народ подчас может отказаться от своего Проекта и устать держать свою Империю.
Но раз возникнув, Империи и Проекты обладают большей ценностью, нежели их создатели. И гибель народа – что страшно – уже не равнозначна гибели Проекта. Потому что возникнув, Проект существует как вариант мироустройства, он сам есть вариант, инобытие мира, его потенциальная реальность. А потому равновеликим Проекту становится уже не народ, тем более, упавший до уровня населения, а Мир.
Причем если что-либо и может поднять народ, отрекшийся от своего Проекта, то есть от своей идентичности, обратно до собственного уровня, это сам Проект. И в этом смысле Проект, или Империя, это душа Народа, а население – его тело.
Народ, отрекшийся от Проекта – это тело, отрекшееся от души.
Говорить, что народ важнее империи, это все равно, что сказать, допустим, что жизнь человека важнее его Свободы, Достоинства и Чести.
Пресловутая и достаточно мерзкая фраза времен черной горбачевщины «Ничего нет важнее жизни человека», в конце концов, означала одно: что ее авторы оправдывают спасение жизни ценой любой мерзости и любого предательства.
Если жизнь важнее всего, то куда лучше гнить рабом на похлебке, которую приносит надсмотрщик, чем погибнуть, восстав против рабства.
Только, как правило, те, кто говорят такие вещи, рассчитывают не на место раба, а, как минимум, на место капо в бараке, которую им выделят в оплату за их обоснование капитуляции.
Точно так же и те, кто зовет к отказу от Империи ради процветания в «национальном бантустане» подобно коллаборационистам времен Второй мировой, всего лишь рассчитывают на роль главы местного туземного самоуправления, которую им выделят эмиссары другой Империи.
Вообще, что значит «переделать Империю в национальное государство»? Это добиться интеграции всех народов империи в единой «союзной, «имперской» нации как носителя смыслового объединяющего начала, «сверхрусскости», «наднациональной идеи», которой сегодня лишена Россия, то есть – собственный миропроект, который она могла бы предъявить миру, как предъявляют его остальные ведущие страны.
Трудно придумать более издевательский парадокс, нежели призыв к созданию «национального государства исторических имперцев». В лучшем случае – это нечто вроде существующего ныне государства Мальтийского Ордена, не имеющего собственной территории, в худшем – «Византийской империи» в канун османского завоевания, когда она практически ограничивалась окрестностями Константинополя.
Интегрированные в элиту империи представители малых народов всегда больше дорожат имперским единством, внутренне осознавая, что пока Империя есть, они являются правителями великой страны, если империи не будет, их участь быть князьками мелких приграничных государств. В качестве первых они диктуют свою волю полумиру, в качестве вторых – кланяются всему миру.
Иными словами – хочешь восстановить империю, созданную некогда неким имперскообразующим народом (этносом), найди народ (этнос), который продолжит его дело. Даже если первый народ пытается сопротивляться возрождению собственного детища. Или найди способ вернуть этому народу его историческую энергию, но в рамках новых, иного типа энергообразующих процессов.
Но только не потакай его усталому стремлению помешать этому возрождению.
Империя – это не ругательство. Империя – это определение. Жизнь в рамках Проекта и наполненная ориентирующими смыслами. Империя есть там, где имеется Проект, претендующий на универсализм. Там, где люди живут в рамках проекта, они становятся Народом. Там, где они от него отказываются, они обращаются в население. А Народ, отказавшийся от имперского призвания и имперскообразующего вызова, перестает быть народом. Теряет права народа. И потому теряет права субъектности, обретая исключительно обязанности объекта субъектных притязаний на имперское строительство иного Народа, который от таких прав и такого призвания не отказался.
Комментарии читателей Оставить комментарий
Про "крымский консенсус" что-то ничего давно не слышно.
поглощение и смерть.
Обустройство Русской империи должно учитывать необходимость сохранения и развития дарованных Творцом качеств русского богоуподобления, а не животно-враждебную потребность своры гуманистов, которая и существует-то лишь за счет паразитирования на мире, возпринявшем Русский образ жизни – вера в Бога, семья, труд, созидание. – А иначе вырождение Русских, подобно Западу, и все схлопнется в самоуничтожающемся паразитическом поглощении.
Не Китай, не Индия и уж тем более не Япония, с ее убийственно-механистическим «прогрессом», дали этому миру жизнеутверждающее мировоззрение.
Китай, Индия, Япония лишь побочные ветви древа Жизни, но никак не его ствол. – Государства возникли как следствие власти Русов. Но кровное смешение тамошних Русских властей с нерусью выхолостило их способности от Бога и обрекло на уход от Истины – не в силах они самостоятельно преодолеть свою животную наследственность и встать на путь Развития, а не материалистически-выхолощенного в погоне за наживой прогресса. – Что примечательно, некоторых русских головокружение от успехов восточных соседей прямо-таки лишает здравомыслия.
А стоило бы поискать основание для их «прорывов» за океаном.
К тому же, заправилы Запада всячески способствуют уничижительному отношению к Русской значимости и превозношению инородцев, с прицелом на разтворение среди них и утрату своих способностей.
Следует понимать необходимость сохранения Русской кровной чистоты, как дарованного Богом качества в Высшем Предназначении.
цель.
Ради чего? – Чтобы заслонить Высший Смысл, определяющий свойство империи.
И тогда изначально Русский смысл империи, устроенной по Божиим законам, а значит, направленной к Совершенству, будет перенаправлен в угоду собственной значимости власть имущих. Что и произошло в предыдущих Русских империях, павших жертвой животного изкушения. Но наивно полагать, будто вина Верховной власти изключает саму возможность имперского пути. Власть империи, как, впрочем, и держав, государств, княжеств (не говоря уже за республики, сам смысл которых полагает условия для установления тайной иудовласти), или оказывалась под тлетворным влиянием инородцев (чаще всего иудеев), или становилась жертвой их тайных происков и заговоров. – Что вовсе не означает будто нам остается сложить руки на груди и предаться воле течения.
Истинная вера дает путь и волю, очищение истории от иудолжи дает силу знания, и все вместе в имперском изполнении создает возможность преодолеть падение с антимиром в бездну.
Превозходство империи в мощном Единении Русских и примкнувших к Русскому божественному проявлению разноплеменных инородцев – здесь не только способность противостоять, набравшему силу на нашем разделении и поглощении, паразитическому Западу, но и продолжить Русское главенство над миром. – Не в угоду себе, а во благо Жизни. И пренебрегать этим было бы глупо. Империя способна сосредотачивать свою мощь на важнейших направлениях жизнеобезпечения в зависимости от внутренней и внешней обстановки.
Но всему ключ –
верно - прошелся бы Керзон по нынешней Москве, и не такое бы сказал. Правда, вряд ли он бы смог разобраться в типе победившей ассимиляции: то ли таджикизация, то ли киргизация, то ли арменизация, то ли тюркизация, то ли китаезация, то ли вьетнамизация, то ли ещё черте что.
Даже такой недоброжелатель, как британец Джордж Керзон вынужден был заметить: «Русский братается в полном смысле слова… Он не уклоняется от социального и семейного общения с чуждыми и низшими расами", к чему "англичане никогда не были способны". Австрийский немец Отто Бергер, бывший в России в плену в 1944–1949 гг., написал книгу «Народ, разучившийся улыбаться». Он говорит, что, живя вблизи Можайска, пленные поняли, «какой особый народ русский. Все рабочие, а особенно женщины, относились к нам как к несчастным, нуждающимся в помощи и покровительстве. Иногда женщины забирали нашу одежду, наше белье и возвращали все это выглаженным, выстиранным, починенным. Самое удивительное было в том, что сами русские жили в чудовищной нужде, которая должна была бы убивать в них желание помогать нам, их вчерашним врагам». Это свойство русского народа соединяло народы в империю больше, чем социализм, что доказывается, с одной стороны, сотнями лет Российской империи, а с другой, распадом СССР , выбравшим единение государства через партию - «руководящую силу» КПСС, при одновременном культурно — демографическом разрушении сохраняющего его народа. Здравый взгляд на эти события в России и в СССР подтверждает правильность позиции Ленина и Сталина, считавших ассимиляцию народов России и образование мононационального государства правильным направлением. «Пестрое в национальном отношении государство – отсталость или исключение», (ПСС, т.25, с. 259, 262-263).