Сможет ли идея патриотизма вернуть смысл «Русскому миру»?

Эксперты говорят об отсутствии у России идеологии и о необходимости ее наличия

Несмотря на неоднократные и многолетние призывы на всех уровнях, концепция «Русского мира» так и не получила полноценного развития.

Одна из причин этого в том, что до сих пор она не проработана на теоретическом и концептуальном уровне.

Тем не менее были созданы фонды, в том числе фонд «Русский мир», звучала риторика со стороны посольств и чиновников, но дальше отдельных грантов и мероприятий дело так и не пошло.

Как отмечает игумен Евфимий, «концепция Русского мира до сих пор не является детально разработанной, хотя и в светской, и в церковной среде предпринимались определенные попытки сформулировать ее основные, базовые принципы. Так, фонд «Русский мир» на своем сайте в разделе «Идеология» посвятил всего лишь несколько абзацев тому, как понимается здесь идея, давшая название этой структуре. Поскольку, как уже упоминалось, учредителями фонда выступили два серьезных государственных ведомства, можно предполагать, что изложенная точка зрения отражает в определенной мире точку зрения современного Российского государства на то, что представляет собой Русский мир».

Более того. В реальной внешнеполитической практике тема «Русского мира» стала поводом для многочисленных скандалов, и не только в постсоветских странах. Посольский корпус России продемонстрировал не только полный непрофессионализм и профанацию в этом вопросе, но и нежелание продвигать концепцию «Русского мира» в странах пребывания. И это еще мягко сказано. 

В результате дошло до того, что некоторые политики в отдельных странах стали делать заявления в духе того, что в самой России не понимают, что такое «Русский мир».

Надо сказать, что эти заявления не остались без ответа. Так, осенью 2015 года на Всемирном конгрессе соотечественников президент России Владимир Путин заявил о том, что воссоединение Крыма с Россией стало важным фактором консолидации Русского мира: «Мы чувствовали вашу солидарность в период воссоединения Крыма и Севастополя с Россией. Это историческое событие. И, конечно, решительная поддержка наших соотечественников, которые твёрдо выразили свою волю быть с Россией, поддержать Россию, помогала сплотить все российское общество и, конечно, стала важным фактором консолидации российского зарубежья и всего русского мира».

В преддверии Всемирного конгресса соотечественников с программной статьей «Русский мир на пути консолидации» выступил и министр иностранных дел России Сергей Лавров: «Оказание всемерной поддержки Русскому миру — безусловный внешнеполитический приоритет России, что зафиксировано в Концепции внешней политики Российской Федерации. Русский мир является важным ресурсом укрепления атмосферы доверия и взаимопонимания в отношениях между Россией и странами пребывания наших соотечественников. Продолжаем разъяснять партнерам, что наличие российской диаспоры в их государствах — важный фактор в деле наращивания взаимовыгодных двусторонних связей в различных сферах».

Тем не менее очевиден провал этой работы по совершенно конкретным направлениям, свидетельство чему — явный антироссийский взрыв на Украине, а также рост антироссийского напряжения по всему постсоветскому пространству, несмотря на формирование Евразийского экономического союза.

Сергей Балмасов: «Наглядным подтверждением тому, что она (концепция «Русского мира» — прим. автора) работает плохо, служит то, что в постсоветское время численность жителей Украины, относящих себя к русским, сократилась на сотни тысяч и даже миллионы человек. Зато, как наглядно демонстрируют последние события, параллельно этому увеличилось число крайних националистов, не приемлющих союз Украины с Россией в любой форме».

Еще одним моментом, сказывавшимся на реализации концепции «Русского мира» за рубежом, было отсутствие связи с внутриполитической ситуацией в области идеологии в самой России. Приведу простую аналогию из недавнего исторического прошлого.

Какую идеологию своим партнерам по всему миру транслировал Советский Союз? — Социализм. Но почему он ее транслировал? Потому что социализм был стержнем советской идеологии, и то, что СССР транслировал вовне — было плоть от плоти внутренней советской идеологии. Это был тот образ государственного, общественно-политического и социально-экономического устройства, который Советский Союз показывал всем остальным странам и предлагал ему следовать. И эта идеология была действенной именно потому, что все видели — она лежит в основании самого Советского Союза.

Если мы сравним степень эффективности двух внешнеполитических проектов Москвы — «Русского мира» и «России сегодня», то второй на порядки превосходит первый по эффективности, так как он органически вписывает идеологию России в западный мир — либерализм, демократия, свобода. Мы здесь на равных с Западом и даже указываем ему на то, что демократии и свободы у нас гораздо больше. И это правильно.

Но вот с концепцией «Русского мира» не заладилось, так как Россия не могла показать этого идеологического феномена внутри себя. Соответственно, проект «Русского мира» не заработал в том числе и потому, что его нет в самой России, вернее, не было до самого последнего момента.

Об этом — об отсутствии у России идеологии и о необходимости ее наличия, говорили много раз и эксперты.

Виктор Саулкин: «Русская весна утверждает реальность Русского мира. И возрождается то имперское чувство единства, которое было в Российской империи, когда Багратион и Барклай де Толли, Тотлебен и Цицианов, как и многие другие, считали себя русскими. Возрождается Русский мир, возвращается к русским людям чувство собственного достоинства и уважение к своей Родине. И к России тянутся и казахи, киргизы и армяне. Что видели в России бывшие народы Империи в 80-е и 90-е — пещерная русофобия на всех телеканалах, постоянные издевательства над Русской культурой и Русской историей. Русские в то время словно потеряли сами себя. Чувство национального унижения, равнодушие к искажению своей истории и памяти предков, глубокое уныние и подавленность — все признаки больного сознания, шизофрении. Кому захочется иметь дело и общаться с человеком, который сам себя не уважает, ругает всех своих близких, не почитает память родителей?».

Сергей Балмасов: «Россия демонстрирует неготовность к этому идеологическому вызову как на самой Украине, так и со стороны ее соседей. Причем ее прежние схемы взаимодействия и выстраивания отношений с соседями в нынешней обстановке становятся уже неактуальными. Как бы там ни было, без создания действительно привлекательной идеологии, позволяющей Кремлю рассчитывать на получение серьезного преимущества в разворачивающейся борьбе «за умы и сердца», не только на Украине, но и в других постсоветских государствах невозможно. В случае нерешенности этого вопроса даже реальные победы на поле боя могут оказаться бесплодными».

И мы об этом тоже писали: «Значительная часть московской элиты, особенно в масс-медиа, не принимает Россию Путина, не принимает Русский мир, не принимает тяжелый путь страны к возвращению в мировые лидеры. Им это не надо, поскольку несет с собой непредусмотренные риски и отказ от прежнего весьма небедного существования. Плюс социальные лифты немного начали работать, а кому хочется уступать денежное место тем, кто готов на не рвать и метать за страну? Поэтому эта часть элиты просто мимикрировала, сменила окрас, но не сущность».

Но, похоже, дело сдвинулось с мертвой точки. Толчком, естественно, послужило воссоединение Крыма с Россией: «После крушения СССР Россия не очень качественно выполняла «опорно-двигательную» функцию Русского мира. В 90-х у нее для этого не было ни желания, ни сил; в нулевых желание возникло, но сил еще не хватало; в начале 10-х уже было и то, и другое, но нужен был первотолчок. Таковым и стал украинский кризис.

Воссоединение Крыма с Россией и «крымская» речь Владимира Путина показывают, что ситуация осознана. Если Россия не сможет стать надежной опорой Русского мира, то не будет ни Русского мира, ни России. И это уже не философские абстракции, а вполне реальная политическая практика».

Но этого было все еще недостаточно, так как не было связки между идеологией, транслируемой вовне, и внутренней идеологией. Наличие этого разрыва ощущалось многими. И власть сознательно никогда не акцентировала актуальность внутренней идеологии, так как, во-первых, во многом была не готова к внешним атакам на идеологию, слишком слабыми еще в экономическом и военном плане мы были, во-вторых, перед глазами был печальный советский опыт. Но первый шаг тем не менее сделан.

3 февраля, на встрече с Клубом лидеров в Ново-Огарево Владимир Путин сформулировал базовую идею национальной идеологии: «У нас нет никакой и не может быть никакой другой объединяющей идеи, кроме патриотизма. И чиновники, и бизнес, да и вообще все граждане работают для того, чтобы страна была сильнее. Потому что если так будет, каждый из нас, каждый гражданин будет жить лучше — и достаток будет больше, и комфортнее будет и так далее. Это и есть национальная идея. Она не идеологизирована, это не связано с деятельностью какой‑то партии или какой‑то страты в обществе. Это связано с общим объединяющим началом. Если мы хотим жить лучше, нужно, чтобы страна была более привлекательной для всех граждан, более эффективной, и чиновничество, и госаппарат, и бизнес — все должны быть более эффективными. Мы работаем на страну, понимая под этим не нечто аморфное, как ещё в советское время было, такая «давленка» со стороны государства — сначала страна, а потом неизвестно кто. Страна — это люди, вот в этом смысле «на страну». И другой идеи мы не придумаем, и придумывать не надо, она есть. Предложение правильное, надо только понять, как его оформить и запустить».

О том, что граждане России готовы к новому этапу идеологического строительства в стране и даже заждались этого, говорят и данные последнего опроса на эту тему «Левада-центра». Так, «за последние семь лет принципиально изменилось число тех, кто согласен с утверждением, что Россия — это европейская страна. Если в 2008 году таких было 56% (против 32% несогласных), то сейчас, осенью прошлого года, их осталось всего 32. Русские выбрали свою идентичность, свою цивилизацию, свой путь. Да, за тысячелетия мы взаимодействовали с разными культурами и цивилизациями — на Востоке, Западе, Юге. Мы учились у них разному, порой чересчур увлекаясь переодеванием, иногда попадали в страшную идеологическую зависимость от чужих схем.

Были периоды чужебесия и низкопоклонства, сравнимые с 90-ми, были и времена горького разочарования в заморских кумирах, и осознание того, что в погоне за «исправлением книг» или богоборчеством чуть не потеряли веру отцов. Но каждый раз русский народ находил в себе самом силы проложить свой, ни на кого не похожий путь в будущее. Европейцы, азиаты, наши соседи в прошлом и настоящем всегда будут интересовать нас, мы всегда будем сравнивать их уклад со своим. Но только осознав свою самодостаточность, мы сможем по-настоящему правильно обустроить свой дом и занять достойное место в мире. В мире, в котором практически никто и никогда не сомневался, что русские — это уникальная, ни на кого не похожая цивилизация» — отмечает Петр Акопов.

Естественно, у разных политических групп (либералов, коммунистов, националистов и так далее) появятся свои трактовки этой идеи — никто не будет спорить, что белые любили Россию не меньше, чем красные, но бились не на жизнь, а на смерть. Тем не менее любовь к своей Родине — основа основ любой идеологии. Социальный (социализм или либерализм), политический и иной фундамент еще предстоит выработать. Тем не менее идея патриотизма — это первая нить, которая связывает внутрироссийскую идеологию с внешнеполитической проблематикой. Патриотизм — это необходимый фундамент и «Русского мира» в том числе.

В этой связи на чем особо хотелось бы остановиться. В последнее время у тех, кто не рискует идти против России напрямую, в лоб, появилась такая идеологическая «фишка» — что, мол, концепция «Русского мира» не просто идет вразрез с идеями евразийской интеграции, но более того — прямо ей враждебна. И что, мол, если Россия не хочет проблем с евразийской интеграцией, то ей надо забыть про идеи «Русского мира», то есть отказаться от себя.

Интересно, что особенно популярны эти идеи в той маргинальной местечковой общественной тусовке, которую почему-то поддерживает посольство России в Белоруссии. К чему такая позиция посольства привела на Украине — мы все прекрасно видим. В связи с этим, что хотелось бы подчеркнуть? Что Белоруссия — прямая и неотъемлемая часть Русского мира. И без осознания этой исторической, духовной, политической и даже экономической принадлежности не будет и никакого евразийства.

Это очень ясно для непонятливых показывает опыт окраины, попытавшейся было отрицать свою принадлежность к Русскому миру. «Ересь украинства» за двадцать с небольшим лет уничтожила одну из самых богатых стран Европы. Привела к тому, что, возможно, в скором времени Украины не будет на политических картах мира, а если и будет, то в существенно усеченном виде, да и то недолго.

Белоруссию удерживает от такого сценария только политическая воля президента республики Александра Лукашенко, который оказался умнее и мудрее пятерых президентов Украины, вместе взятых. Но что будет, если к власти в республике придут те, кто под лозунгами отрицания «Русского мира» и «псевдоевразийства» на польско-натовские гранты попробует развернуть курс Белоруссии на Запад?