Падение роли доллара неминуемо

Его ключевая роль была закреплена в Бреттон-Вудских соглашениях, но они уже не работают

Как недавно сообщил Международный валютный фонд (МВФ), доля доллара США в валютных резервах упала в I квартале, в то время как активы центральных банков всех стран выросли до рекордных $10 трлн. Его данные показали, что доля американской валюты в мировых резервах составляет сегодня приблизительно $5,3 трлн, снизившись до 60,7 с 61,5% в предыдущем квартале и с 61,6% годом ранее.

По мнению экспертов, падение доли доллара в резервах центральных банков отражает продолжающуюся тенденцию диверсификации активов на фоне слабости доллара в I квартале, падения на 4% его индекса ICE к корзине основных валют. При этом общие накопления мировых центробанков достигли рекордных размеров – почти в $9,7 трлн, увеличившись восьмой квартал подряд. Частью скачка мировых запасов стало увеличение резервов развивающихся стран на $6,5 трлн, что соответствует 6%-му росту с IV квартала прошлого года до I квартала текущего. При этом эксперты отмечают, что хотя объемы долларов в резервах растут, их процентная доля падает.

Отметим, не исключено, что темпы падения доллара по отношению к другим валютам в III квартале этого года сократятся. Доллар даже может начать расти, поскольку кризис усиливается (а доллар США традиционно является «активом защиты»), а эмиссионные программы с 1 июля резко сократились. Однако рискну предположить, что на эффекте диверсификации это особо не скажется, поскольку, с моей точки зрения, причины отказа от доллара (отметим, что пока – достаточно вялого) связаны вовсе не с его курсом, а с совсем другими обстоятельствами.

С нашей точки зрения, суть процессов состоит в той системе разделения труда, которая складывалась в мире после 1945 года, на базе Бреттон-Вудских соглашений, принятых в 1944 году, по итогам которых были учреждены ГАТТ (ныне – ВТО), МВФ и Мировой банк. При этом мы будем полностью игнорировать ситуацию в мировой системе социализма, которая, конечно, принципиально отличалась от американской, но к настоящему времени уже не существует.

Так вот, к 1945 году США составляли более 50% мировой экономики (даже с учетом СССР). И в результате они смогли реализовать схему построения мировой (до конца 80-х – западной) экономики, которая была устроена примерно так: США давали кредиты национальным экономикам, за счет которых восстанавливалось внутреннее производство. Однако темпы этого роста были много выше тех, которые могли бы быть, если бы они ориентировались только на внутренние рынки, поскольку США открывали свои рынки сбыта для таких стран. Первой в такую схему была вовлечена Западная Европа («план Маршалла»), затем – Япония, Тайвань и Сингапур (с 1950 года, после провозглашения КНР 1 октября 1949 года), затем – Южная Корея и, наконец, с начала 70-х – Китай. Для Восточной Европы уже (частично) аналогичная схема использовалась уже Евросоюзом, Россия на рынки США, естественно, допущена не была.

Но у такой схемы, помимо доминирования США и их финансовой системы, было два принципиальных следствия. Первое – экономика США стала принципиально импортной, у нее высокий дефицит внешнеторгового баланса. Более того, доля спроса США в мировой экономике (по паритету покупательной способности, естественно) снизилась с более чем 50% в середине 1940-х гг. до где-то 35-40%. Но вот доля собственного производства упала еще сильнее: сегодня она, по разным оценкам, составляет где-то 18-25% от мирового. И разница, естественно, покрывается за счет эмиссии доллара.

Второе: спрос в США является мультипликатором роста всей мировой экономики. Как только он сокращается, мировая экономика начинает быстро стагнировать и даже сокращаться, при этом еще существенно меняются относительные экономические параметры различных стран и регионов, а также структура цен и производства. Мы это хорошо видим по изменению мировых цен на энергоносители и другое сырье, причем дополнительным негативным фактором является то, что соответствующие изменения происходят очень быстро.

В рамках понимания того, почему доллар играет такую роль в мире, устройство мировой системы разделения труда принципиально важно. Дело в том, что ключевая роль доллара была закреплена еще в Бреттон-Вудских соглашениях, но поддерживалась она не только и даже не столько за счет них, сколько за счет того, что именно в долларах выражен американский спрос, на котором и держится мировая экономика! И сегодня, хотя Бреттон-Вудские соглашения в рамках привязки доллара к золоту уже не работают (аж с 1971 года, после объявления США дефолта), именно американский спрос поддерживал национальную валюту.

Но поскольку основной механизм нынешнего кризиса – это падение совокупного спроса в США, который стимулировался 30 лет, а ныне падает к своему равновесному с доходами потребителей уровню, роль доллара в мире неминуемо начинает падать. Понятно, что пока американский спрос доминирует в мире, но все ответственные правительства уже всерьез рассматривают вопросы того, как будет выстроена их экономика по итогам кризиса, за счет какого спроса будет существовать их производство как товаров, так и услуг.

Разумеется, точного ответа никто сегодня дать не может (хотя компания «Неокон» потратила много сил на то, чтобы разобраться в этом вопросе, и, как мы думаем, серьезно продвинулась на этом пути), но то, что роль американского спроса сократится разительно, в общем, особого сомнения нет. При этом значительную часть этого спроса (а не половину, как сейчас) будет «закрывать» внутреннее американское производство, так что интерес к доллару в мире уменьшится еще сильнее. И мне кажется, что именно этот эффект и будет определять темпы падения интереса к доллару в мире в стратегической перспективе, независимо от его относительной курсовой разницы с другими валютами.