Генерал Власов: история предательства

Эту книгу ждали давно. И ждали многие. Когда несколько лет назад представители РОССПЭН объявили о начале работы над изданием материалов следственного дела генерал-лейтенанта Андрея Власова, это вызвало неподдельный интерес профессиональных историков и просто любителей прошлого.

Не знаю, как у любителей прошлого, но у историков собрание вызвало неоднозначные чувства.

Сразу оговорюсь — больше положительных. Представленные материалы опровергают миф, созданный самими предателями и поддержанный рядом западных и отечественных историков о «либеральности» власовского движения, участники которого позиционировали себя «третьей силой» между национал-социализмом и коммунизмом.

Составителями проделана действительно большая работа. Они собрали материалы из 14 российских и зарубежных архивов, в том числе Российского государственного архива социально-политической истории, Государственного архива Российской Федерации, Российского государственного военного архива, Центрального архива ФСБ России, Федерального военного архива Германии, Архива Института войны, мира и революций имени Гувера и Бахметьевского архива Колумбийского университета. Большая часть документов в «Истории предательства» публикуется впервые.

Первый том содержит документы (390 единиц) посвященные истории пленения генерала Власова и его коллаборации.

В начале идут материалы, связанные с проведением неудачной Любанской наступательной операции и последующих оборонительных боев, в ходе которых Власов, командовавший 2-й Ударной армией, был захвачен немцами. Приведены, в частности, донесения о сосредоточении и обеспечении 2-й Ударной, о выявленных в ходе боевых операций недочетах как в самой армии, так и всего Волховского фронта, о неудачных попытках спасти командующего. Также даны сводки главнокомандующего сухопутными силами Германии о положении на Волховском фронте и окружении 2-й Ударной армии, специальное сообщение из ставки фюрера о ликвидации котла под Волховым, донесение зондерфюрера Клауса Пельхау о пленении Власова и протокол допроса последнего.

Далее, касаясь коллаборации генерала, составители знакомят читателя с обращением Власова и бывшего командира 41-й стрелковой дивизии полковника Владимира Боярского (наст. фамилия Баерский), предложивших организовать центр формирования русской армии для борьбы с Советской властью. Опубликован полный текст записки представителя МИД Густава Хильгера о его беседах с Власовым и Баерским. Несмотря на то, что Хильгер не был согласен с оценкой Власовым потенциала сил антигитлеровской коалиции, он с уважением писал, что генерал «производит впечатление сильной и прямой личности. Его суждения спокойны и обдуманны». Есть в книге и первая листовка генерала (10 сентября 1942 г.), обращенная к командирам Красной армии и «советской интеллигенции».

Интересен документ немецкого командования о координации управления власовского Комитета освобождения народов России (КОНР) со стороны руководства СС и вермахта. Он опровергает другой миф, также созданный власовцами, согласно которому, подчинение в конце войны коллаборантов ведомству Генриха Гиммлера ограничило их свободу и сделало «жертвами» недоброй памяти «черного ордена». Как видно из документов, благодаря Гиммлеру, помощь власовцам оказывали также структуры РСХА и СД. Очень «либеральные» союзники.

Впрочем, не стоит думать, что помощь была искренней. Скорее вынужденной — для борьбы с СССР и союзниками у Германии не хватало сил. В своем дневнике рейхсминистр народного просвещения и пропаганды доктор Йозеф Геббельс откровенно писал о КОНР: «в отношении Власова можно придерживаться точки зрения: я презираю предательство, но использую предателей».

Естественно, есть материалы, отражающие реакцию Москвы на измену Власова. Здесь и постановление Следственной части управления особых отделов НКВД о возбуждении уголовного дела против генерала, и собственно текст обвинительного заключения (оба документа датированы 7 декабря 1942 года). Одновременно Центральным штабом партизанского движения давались директивы о физическом уничтожении предателя (а именно, путем отравления).

Не менее интересна и реакция части русской эмиграции на «акцию Власова», например, письма генерал-лейтенанта Евгения Балабина атаману Петру Краснову и генерал-майору Митрофану Моисееву. Последний, отметим, в начале войны служил в Зондерштабе Р (абвер) под началом другого эмигранта графа Бориса Хольмстона-Смысловского, а затем, после скандала, перешел во власовскую армию, в которой в итоге оказался и сам Балабин. А вот Краснов (его полемика с Власовым тоже приведена в книге) от союза с бывшим советским генералом уклонился, предпочитая воевать на стороне Гитлера самостоятельно.

Второй том, состоящий из двух частей, содержит допросы фигурантов процесса 30 июля — 1 августа 1946 года: Власова, начальника штаба вооруженных сил КОНР генерал-майора Федора Трухина, начальника офицерской школы генерал-майора Михаила Меандрова, командующего ВВС генерал-майора Виктора Мальцева, и др. (все были приговорены к высшей мере и повешены).

Также приведены материалы допросов других коллаборантов (полковника Николая Бушманова, подполковника Василия Жуковского, майора Михаила Тарновского) и родственников подсудимых (Елена Жиленкова-Литвинова).

Стенограммы допросов опровергают расхожее мнение о «безыдейности» и «трусости» руководства движения. Так Власов показал, что «начиная с 1937 года я враждебно относился к политике советского правительства, считая, что завоевания русского народа в годы гражданской войны большевиками сведены на нет». Аналогично мыслил и генерал-майор Василий Малышкин, а вот Мальцев разочаровался в советской власти по личным мотивам — не смог простить ареста в 1938 году.

В конце второй части книги опубликованы мемуары коллаборантов, дополняющие приведенные ранее документы. В частности, читатель может ознакомиться с беседой историка и журналиста Юргена Торвальда со штандартенфюрером Гюнтером д`Алькеном о встрече Власова и Гиммлера, а также с воспоминаниями адъютанта генерала капитана Ростислава Антонова, повествующими об участии власовцев в освобождении Праги в мае 1945 года.

Издание завершается публикацией Протеста в порядке надзора Генеральной прокуратуры РФ по уголовному делу в отношении осужденных к высшей мере наказания руководителей власовского движения от 28 июня 2001 года и Определением Верховного суда от 1 ноября того же года, дающих оценку деятельности коллаборантов с точки зрения современного законодательства.

Все эти чрезвычайно ценные источники поднимают перед исследователями новые вопросы. Вот один из них: во время первого допроса Власова, длившегося с 16 по 25 мая 1945 года, генерал назвал настоящую фамилию полковника Владимира Боярского, который незадолго до того был повешен по приказу командира советско-чешского партизанского отряда «Смерть фашизму». Тем не менее, никто из родственников Баерского не был репрессирован и официально полковник числился как «пропавший без вести».

Продолжая тему допросов, хотелось бы обратить внимание на ту же проблему, что содержится в т.н. стенограмме суда над Власовым, ставшей доступной для читателя еще в 90-е годы. Напомню, что процесс начался в полдень 30 июля, а завершился в два часа по полуночи 1 августа. При этом объем стенограммы чуть превышает четыре десятка страниц.

То же и с материалами досудебного следствия, приведенными во втором томе. Уже упомянутый допрос Власова, 16 — 25 мая занимает 24 страницы, на каждой из которой есть еще и примечания публикаторов. А допрос командира 1-й дивизии ВС КОНР генерал-майора Сергея Буняченко от 18 сентября 1945 года, который был начат в 11.40, а окончен в 13.20. составил неполную страницу текста.

С чем было связано явное несоответствие объема текста и длительности допроса?

Теперь о слабых сторонах книги.

Начнем с предисловия, написанного Андреем Артизовым и Сергеем Кудряшовым.

Его отличает излишняя публицистичность, неуместная в научном издании. К чему, например, такая филиппика по отношению к западным авторам, «описывающих советский коллаборационизм в радужных тонах» (Т.1. С.8)?

Непонятны и следующие слова вступительной статьи: «В открытом письме «Почему я встал на путь борьбы с большевизмом” Власов патетично обещал, что пустит себе пулю в лоб, но никогда не попадет в руки победивших большевиков» (Т.1. С.21). Дело в том, что открытое письмо (опубликованное в рецензируемом сборнике) не содержит подобного пассажа. Позволю себе еще задержать внимание читателей на самом письме. Оно цитируется по экземпляру, хранящемуся в следственном деле. Экземпляр имеет утраты, поэтому часть текста не читается. Все утраты публикаторами отмечены. Но тут возникает вопрос, зачем было в столь капитальном издании пользоваться дефектной копией? Тем более что текст письма неоднократно републиковывался, его можно найти, например, в книгах Вильфрида Штрик-Штрикфельдта «Против Сталина и Гитлера» и Екатерины Андреевой «Генерал Власов и русское освободительное движение».

Что касается других публикуемых документов, то их выбор также вызывает некоторые вопросы. Зачем составители сборника (ответственный составитель Татьяна Царевская-Дякина) включили материалы по такому коллаборационистскому соединению, как бригада СС «Дружина» штандартенфюрера Владимира Гиль-Родионова? К ВС КОНР она отношения не имела. Переговоры о подчинении бригады Власову окончились неудачно. В итоге лишь некоторое количество ее чинов позже служило во власовской армии, а из самой бригады, по решению команды СС «Цеппелин «Россия-Центр» был выделен т.н. Гвардейский батальон РОА, остатки которого в итоге передали ВВС КОНР.

Неудачен и выбор мемуаров майора вермахта Игоря Соломоновского. В книге приведены две его работы: о Сергее Буняченко и об отношении немцев к коллаборантам, воевавшим на Западном фронте. Представляется, что при «антивласовской» направленности рецензируемого двухтомника, лучше подошли бы воспоминания Соломоновского с прямой критикой главы КОНР, которого он иначе как «сталинским выкормышем», «сталинским генералом и предателем» не называл. Впрочем, и глава КОНР платил ему той же монетой. Соломоновский вспоминал, как генерал один раз просто выгнал его. Издание выиграло бы от такой публикации — ведь эти обвинения исходили не от коммуниста, а от белогвардейца-эмигранта, георгиевского кавалера.

Не исправлены (или не откомментированы) ошибки в переводах. Так, на уже упомянутом первом допросе Власова в немецком плену говорится, что он учился в «монастырской школе» (Т.1. С.86). В реальности здесь речь идет о духовной семинарии. Также, не оговорены в соответствующих комментариях ряд ошибок, содержащихся в самих документах. В частности, первый глава Локотской оккупационной администрации Константин Воскобойник назван Воскобойниковым (Т.2.1. С. 168, 189; Т.2.2. С.516), а капитан ВС КОНР граф Григорий Ламсдорф — Лямцдорфом (Т.1. С.486).

Может быть, и не стоило проводить столь буквоедский анализ погрешностей (здесь приведена лишь часть из них). Но обидно, что историки и просто любители non fiction теперь обречены долгое время пользоваться, повторюсь еще раз, этим хорошим, но не без ошибок, изданием. Ведь подобные книги не являются рыночным товаром, и дожидаться нового дополненного и справленного издания придется, увы, не скоро.