НА КРАЮ СВЕТА
Голая степь, тупик дороги, бетонные стены и кладбище. Это не зона и не особо охраняемый объект. В такой "живописной" местности находится Каракастекский дом ребенка. И все же, несмотря ни на что, это дикое и безлюдное место - маленький островок надежды для детей почти на краю света.
В ста километрах от Алматы, в двадцати от Каскелена одинокая дорога, виляя среди склонов, упирается в белый бетон забора. А степь упирается в горы. Кажется, что это конец света. Так уж вышло, что брошенные дети находят свое первое пристанище в жизни по соседству с теми, кто нашел последнее.
Кому первому пришло в голову разбить кладбище под их окнами? В 1989 году в Каракастеке открылся Республиканский неврологический санаторий. Через пять лет он стал детским соматическим. Но в середине 90-х санаторий уже просто не смог выжить в этом совсем некурортном месте. Поэтому в 1999 году, когда был расформирован Иссыкский дом ребенка, многих малышей раскидали по другим сиротским домам, в том числе и в Каракастек.
И вот плач отказных грудничков наполнил пустые стены. Кажется, что именно тогда и началось "заселение" кладбища. Местные власти посчитали, что крохи-новоселы слишком малы, чтобы волноваться за их психику. Соседство выдалось что надо - могилы так же одиноки, как и обитатели дома за высоким забором. Сад вокруг бывшего санатория вырубили, а вместо деревьев выросли оградки…
Тогда, три года назад, в полуразвалившийся санаторий въехали новые жильцы: малыши, чьи мамы были в заключении, подкидыши, "отказники" и дети из малообеспеченных семей. Кому-то из них исполнилось всего несколько месяцев, другие уже должны были идти в школу. Первым жильцам пришлось туго. Для некоторых малышей этот переезд оказался слишком тяжелым… Тем, кто все же добрался до нового дома, в наследство от "санаторного" прошлого досталось необжитое, трехэтажное неотремонтированное помещение, старые мебель и постель. Грудничкам же достались железные манежи. Детки в клетках… ОСТРАЯ СЕРДЕЧНАЯ НЕДОСТАТОЧНОСТЬ
Сейчас в Каракастекском нетиповом доме ребенка живут 87 маленьких обитателей. Нетиповом потому, что здание совсем не предназначено для таких крох. В нем нет разных входов для того, чтобы дети из одной группы вдруг не подхватили инфекцию у других. А слишком огромное помещение очень трудно прогреть. Порой зимой температура на лестничных проемах ненамного отличается от уличной. И все же детские отделения (самые маленькие дети находятся на верхнем этаже, постарше - на втором, еще взрослее - на первом) стараются протапливать. Но порой, чтобы сэкономить драгоценную солярку, приходится топить только ночью. К счастью, многие комнаты выходят на солнечную сторону. Стены здесь по-больничному белые. Нет никаких тебе нарисованных, как в обычных детских садиках, радостных Докторов Айболитов и Чиполлино. Горячая вода только по пятницам.
По несколько одежек для "сугреву" надевают на грудничков. Хотя странно называть так детей, которые никогда не прикасались губами к маминой груди. У многих малюток вздуты животики: их неокрепший организм еще не переваривает немамино молоко, а детские личики перепачканы молочной отрыжкой.
- Все эти дети иммунодефицитные. Но не путайте со СПИДом, - говорит врач-реаниматор Каскеленской инфекционной больницы Николай Ребров. - У таких малышей очень ослаблен организм. Они похожи на зеленое яблоко, которое вынуждено дозревать без солнца. 70% из них страдают дистрофией: их организм еще не привык выделять нужный ему белок из каши и молока. В лучшем случае двое детей из десяти могут быть здоровы. Перинатальное поражение, гипотрофия, невралгия, пороки сердца, заячья губа, сифилис, гепатит - вот букет болезней, которыми награждают мамаши своих брошенных детей.
Для многих детей из Каракастека Николай Ребров просто волшебник. Волшебник из тех сказок, которые им никогда не прочтут родители. Скольких обитателей дома малютки он просто вытащил с того света…
Когда я разговаривала с врачом, в реанимации кто-то жалобно, не переставая, подскуливал. На кушетке лежала отказная дочка какой-то наркоманки. Совсем маленький комочек стонал от боли, как взрослый человек. У ребенка, которому не исполнилось еще и нескольких месяцев, началось кровотечение кишечника. Но девочка все-таки будет жить, благодаря врачам, которые целую неделю боролись за ее жизнь.
И все же самая главная "болезнь" в Каракастеке - это острая сердечная недостаточность, дефицит обыкновенного человеческого тепла. Его выдают здесь по порциям, как еду, несколько раз в день. Неудивительно, что стоит только наклониться к малышу и "агукнуть" - тут же получаешь благодарную беззубую улыбку за внимание. Трудно брать такого ребенка на руки. Ты же не сможешь держать этот комочек долго, вернешь в кроватку, обманув его маленькие надежды… ОСТРОВОК НАДЕЖДЫ
Коридор раздирает жуткий детский рев. Двое стриженых, смуглых пацанят пронзительно вопят, плачут. Их пытаются удержать воспитатели и нянечки. Мальчишки упорно выворачиваются из их рук, хватаются за что могут, ползут и тянут куда-то руки. Туда, где стоит их рыдающая мама. Теперь шестилетнему Ардаку и его младшему братишке Ардану придется жить здесь. Мама была не в себе, куда-то пропадала, оставляя их одних голодными. Ее лишили материнских прав.
Братья прилипли к окну, с тоской глядя туда, куда ушла мама. Но детский шум и возня с игрушками отвлекли мальчишек - так они оказались принятыми на этот островок надежды.
Для глазастых трехлетних близнецов со звучными именами Бексултан и Нурсултан это тоже островок надежды. Малыши меня не спросили, как все: "Ты наша мама?". Они знают, что мама у них есть, и она изредка к ним приезжает. Ей сейчас очень трудно: одна встает на ноги, учится, чтобы когда-нибудь забрать своих чад отсюда.
Этот остров - причал для многих брошенных судеб, конечно, не забыт "цивилизацией". Государство заметно увеличило финансирование Каракастекскому дому ребенка. В этому году, говорит его директор Корлан Баязитова, им выделили 22 миллиона тенге. Это на шесть миллионов больше, чем в прошлом. Дети получают полноценное питание. И все же витаминов, овощей и фруктов не так много, как хотелось бы. В прошлом году был сделан ремонт, но средств на обновление мебели уже не хватило. Помогли благотворительные фонды, а также усыновители, в основном иностранные. С их помощью в Каракастеке появились теплые ковры, одежда, телевизор, видеомагнитофон, на кухне полностью заменено оборудование. А главное - чудесные деревянные манежи с кружевным пологом. Они полностью заменили старые железные клетки-кроватки. СПАСИТЕЛИ НАЦИИ
Изо дня в день в далеком Каракастеке обыкновенные няни, врачи и воспитатели спасают наш упрятанный где-то за кладбищем генофонд нации за мизерную зарплату. А в это время депутаты в теплых креслах кричат со всех трибун, что этот генофонд разбазаривается.
…В коридоре висит особенный стенд с фотографиями женщины в окружении подопечных из Каракастека. Это Елена Доманова - воспитатель, много лет отдавшая этому дому, ставшему для нее родным. В 38 лет она умерла. От острой сердечной недостаточности…
Мурат Аубакиров уже пытался уходить из этих каракастекских белых стен, но снова возвращался. Понял, что его настоящее место здесь - среди этих детей. В доме малютки этот молодой красивый мужчина работает... главным воспитателем. Дома его ждут родная полугодовалая дочка и жена, которая до рождения ребенка вместе с мужем тоже трудилась в Каракастеке. Трогательно, что о подопечных он рассказывает так же тепло, как и о своей дочурке:
- Это Катя, - показывает он на бойкую взъерошенную девчурку (здесь у воспитанниц никогда не бывает косичек). - Когда ее привезли сюда, она совсем не умела говорить, от всех шарахалась, всего боялась. Теперь она - заводила и главная звезда на утренниках. Наши дети живут дружно. Смотрите, вот этот мальчуган почти ничего не слышит. Поэтому с ним всегда ходит кто-нибудь из детей, помогая. Мы учим их быть самостоятельными. Ведь когда ребята подрастут, то перейдут в детдом. Наши малыши уже ухаживают за цветами во дворе.
Работникам Каракастека политбаталии депутатов совсем непонятны: какая разница, в какой семье окажутся их воспитанники - казахской или американской, главное, чтобы каждый из них обрел настоящих мам и пап.
С фотографий, стоящих на столе Корлан Баязитовой, улыбаются смуглые малыши с родным раскосым прищуром, которые счастливо живут где-то за океаном. Корлан Аубакировна показывает мне национальное платьице и шапочку с перьями. Когда-то этот костюм надевала ее маленькая воспитанница Жазира специально для Сары Назарбаевой, когда та посещала Каракастек. Первая леди совершила обряд тусау кесу. На ножках у Жазиры были путы. Перерезавший их давал благословение первых в жизни шагов. Может, с легкой руки Сары Алпысовны судьба девочки и изменилась. Пусть ее зовут уже не так, как в Казахстане, но девочка, у которой был врожденный сифилис, сейчас вовсю бегает по лужайкам возле своего дома в Америке. Эта кроха с глазками-бусинками была предвестником, как считают ее новые родители, настоящего чуда. Когда они вернулись с казахской дочкой из нашей страны, то узнали, что ждут ребенка! Хотя эта семья уже давно отчаялась иметь своих детей.
- Я обязательно сохраню это платьице, - говорит Корлан Баязитова, - Может, когда-нибудь покажу его моей Жазирке…
Комментарии читателей Оставить комментарий