Огнем, штыком и лестью. Мировые войны и их националистическая интерпретация в Прибалтике

В книге Владимира Симиндея рассматривается целый комплекс актуальных вопросов по истории Латвии, Литвы, Эстонии и взаимоотношений прибалтийских стран с Россией, СССР, Германией, другими государствами Европы.

Главное внимание автор уделил наиболее важным и недостаточно изученным проблемам истории ХХ века, по которым продолжается острая дискуссия.

Тематика Первой мировой вой­ны, с рассмотрения которой и начинается книга, занимает незначительное место в памяти народов Эстонии, Латвии и Литвы и не пользуется популярностью у прибалтийских историков. Более того, в Литве непревзойдённым исследованием считается вышедшая в 1939 году книга «Литва в Великой войне».

Вместе с тем, констатирует Симиндей, «с межвоенного и эмигрантского периодов накопилось немало мифов, по большей части антироссийских и антирусских, так или иначе связанных с Великой войной, – от выдумок о русских генералах, специально сдававших литовские и латвийские территории немцам, славших на верную гибель латышских стрелков, до мифов о том, что урона от русских войск местному населению было больше, чем от немецких; от тенденции преуменьшать степень влияния «благоприятных обстоятельств» в обретении независимости до преувеличения усилий и героизма собственных политиков, дипломатов и военных». Все эти мифы в ходу и сегодня.

Автор обращает внимание на то, что в условиях немецкой оккупации, иностранной интервенции и Гражданской войны «прибалтийский вопрос был вытолкнут из внутриполитического контекста в международно-политическую плоскость. Под лозунгом борьбы с большевистской угрозой в схватку за передел прибалтийских окраин России вступили Германия, Великобритания, Франция и США». Экспансия государств Запада в регион, борьба между ними за влияние на Балтике, сильно влияли на ход политику руководства Эстонии, Латвии и Литвы.

Не менее важно не упускать из виду, что в 1930-е годы в трёх прибалтийских странах были установлены авторитарные режимы – диктатуры Антанаса Сметоны в Литве, Константина Пятса – в Эстонии и Карлиса Улманиса – в Латвии. Симиндей приводит, казалось бы, частный случай, который, однако, многое говорит о порядках, царивших в Латвии. В республике, где в ХХI веке существует проблема «неграждан», во времена Улманиса гражданство Латвии «было отнято даже у бывшего министра иностранных дел (1926–1928), депутата сейма четырёх созывов и посла во Франции (1933–1934) Ф. Циеленса, остро критиковавшего «вождя» в зарубежных изданиях».

Особый интерес вызывает взгляд автора на проблему сотрудничества бывших представителей административного, полицейского и военного аппарата времён авторитарных диктатур с германскими оккупантами в 1941–1944 гг.

Симиндей – один из немногих российских исследователей, владеющих латышским языком. Это позволило ему привлечь недоступные отечественным историкам источники и литературу на латышском языке, показать, какие представления доминируют в местной исторической памяти и историографии.

Проанализировал он и учебники истории Латвии. Обратил внимание на следующее: «В изложении материала о нацистских репрессиях и холокосте присутствует своего рода сдержанность. Во всех учебниках подчёркивается руководящая роль немецких нацистов в уничтожении евреев и цыган, но не во всех из них упоминается о соучастии латышских пособников в преступлениях… Некоторые учебники избегают упоминаний о принадлежности Латышского легиона к войскам СС, в других разъясняется, что с организацией и частями СС латышей связывало «только название».

Столь же лживым и циничным является изложение латышскими историками послевоенной истории республики. Беспардонно фальсифицируя историю, они обманывают молодёжь, утверждая, что «СССР целенаправленно проводил «геноцид против народа Латвии», осуществлял «террор», «усиленную русификацию» и «колонизацию», пытался с помощью «мигрантов» и «необоснованного роста промышленности» добиться главной своей цели – «уничтожить идентичность» латышей».

Эти и многие другие мифы и фальшивки Симиндей разоблачает спокойно и аргументированно.