Лукашенко одобрил реформы по «польским рецептам»
Александр Лукашенко. Стоп-кадр из телепередачи
Еще осенью в Белоруссии пообещали раскрепощение частной бизнес-инициативы и стимулирование малого бизнеса. И вот теперь экономику собираются избавить от балласта неэффективных госпредприятий.
Казалось, проблема просроченных, бесконечно списываемых или пролонгируемых долгов госпредприятий стала вечной для экономики Белоруссии. Созданные при СССР мегазаводы будто бы «соревновались», кто из них по итогам года окажется «чемпионом» по объему убытков или закредитованности. Как результат, год за годом гиганты промышленности просили президента принять решение о реструктуризации задолженности, обещая, что это «в последний раз», и представляя очередные планы по выходу из кризиса.
Традиционно власть шла навстречу: в 2009 и 2011 годах для поддержки производственного сектора даже включался печатный станок, следствием чего стали запомнившиеся белорусам девальвации. Но результата это не давало: государственные промпредприятия по-прежнему имеют неоправданно высокую энерго- и материалоемкость на единицу продукции, удручающе низкую производительность труда, проблемы с качеством и «современностью» выпускаемой продукции, а значит — и с ее сбытом.
Гнев президента
19 декабря Александр Лукашенко провел масштабное совещание о предлагаемых новых инструментах реструктуризации долговых обязательств в экономике. Если в прошлые годы «начальник Белоруссии» всегда шел навстречу промышленникам, то теперь он прямо заявил, что больше нельзя перекладывать проблемы предприятий на банки и бюджет.
«В 2015 и 2016 годах был принят десяток решений по ряду предприятий и отраслей. … Тогда правительство обещало, что если мы поможем нашим предприятиям, то это будет в последний раз. Нужен был, с точки зрения правительства, некий толчок, и они начнут эффективно работать, вернут долги, — заявил Лукашенко. — Сейчас пришло время долги возвращать, погашать займы. Но опять волна предложений о еще одной реструктуризации. Мотивация та же: заклинания, стенания, плач. … Мы себе не можем позволить постоянно перекладывать проблемы предприятий на бюджет. Нам надо системно определиться с этим вопросом».
Впрочем, более «жесткая линия» по отношению к государственным промышленным гигантам начала проводиться и ранее. Если в 2015-м на финансовую подпитку флагманов белорусской промышленности было потрачено более $1,4 млрд бюджетных средств, в 2016 г. — $400 млн, то в 2017-м — всего $2 млн. А теперь в правительстве заявляют, что отныне будут использоваться небюджетные инструменты рефинансирования рынка проблемных долгов, что потребует изменения законодательства.
Очистить промышленность от долгов
Чтобы создать юридическую базу для оздоровления крупных госпредприятий, подготовлен проект указа «О реструктуризации задолженности и прекращении обязательств». Самое главное: в нем разрешена продажа долгов с дисконтом. Также в проекте предусмотрена возможность реструктуризации долгов, в том числе через участие финансово-кредитных учреждений в управлении предприятиями-должниками. Частные белорусские банки смогут вместо денег по кредиту на эту же сумму получать акции компании — раньше так могли действовать только госбанки.
Наконец, появляется механизм, который позволяет через конвертацию «плохих» долгов в ликвидные ценные бумаги продавать долю вчера еще государственных предприятий сторонним инвесторам — в том числе зарубежным. Критики проекта сразу же заявили, что «фамильное серебро» белорусской промышленности вполне может оказаться под контролем иностранцев.
«По сути, так и было задумано — это я про приватизацию предприятий через перевод долгов в акции. Здесь можно вспомнить времена Березовского, когда вдруг выяснилось, что у него и его друга грузинского олигарха Бадри Патаркацишвили имеется немалое количество акций белорусских государственных предприятий. Непонятно, как они их получили, но явно тут не обошлось без поддержки президента, — сказал в комментарии „Росбалту“ замдекана факультета мировой экономики и политики Высшей школы экономики (Москва) Андрей Суздальцев. — Так что надо понимать, что приватизация давно произошла, что государственный статус белорусских промышленных гигантов — это чистая фикция. Отсюда и понимание того, что приватизация должна пройти в интересах правящего клана, „семьи“ — президента и его двух старших сыновей, а также круга избранных олигархов, деньгами которых пользуется „семья“. Доведение предприятий до банкротства, а потом получение их акций по дешевке, почти даром, — это взвешенный и понятный план».
По словам Суздальцева, он уже 20 лет наблюдает постепенное угасание интереса крупного российского капитала к белорусским производственным активам. «В 90-е это был очень большой интерес, и Лукашенко кричал „не дадим российским олигархам забрать нашу экономику“. В итоге эту экономику разрушили, и сейчас россиян интересует немногое: оба НПЗ, железная дорога и „Беларуськалий“. Все, этим все исчерпано», — резюмирует эксперт.
Что дальше?
Со стороны все выглядит так, будто белорусское руководство запускает процесс реформ, аналогичный польскому, только с задержкой на четверть века. В Польше тоже все прошло в два этапа. Сперва, в 1989 году, «реформа Мазовецкого» освободила частную инициативу, что привело к бурному развитию малого и среднего бизнеса. А в 1991-м уже «реформа Бальцеровича» лишила господдержки индустриальных гигантов. Многие из них обанкротились, но освободившиеся рабочие руки поглотил частный бизнес.
Теперь мы в Белоруссии видим ту же пару: стимулирование частного бизнеса, а за ним — жесткие меры в отношении неэффективных госпредприятий. Только все более сжато во времени, потому что под тяжестью «промышленных» долгов может рухнуть вся экономика.
Следствием начатой реформы — если будет политическая воля довести ее до конца — может стать перекройка структуры собственности белорусской промышленности. Конвертация долгов в акции позволит передать флагманы белорусской промышленности иностранным инвесторам. Здесь «в очереди» стоят крупные бизнесмены из России и Китая.
Можно вспомнить, что лет пять назад было объявлено о предстоящем создании ряда белорусско-российских транснациональных корпораций. Тогда Россия была наиболее заинтересована в таких предприятиях, как «Беларуськалий», нефтеперерабатывающие заводы, «Могилевнефтехим», МАЗ, МЗКТ (Минский завод колесных тягачей), «Гродно Азот» и других. Многие это восприняли как начало закамуфлированной приватизации белорусских промышленных активов в пользу крупного российского бизнеса. Хотя в белорусском правительстве говорили, что объединение белорусских и российских предприятий облегчит модернизацию производств — ее можно будет переложить на российских партнеров. Да и рынки сбыта для белорусских производителей будут обеспечены.
Но в последующем белорусские власти раз за разом отказывались от совместных проектов с россиянами. Например, так и не удалось объединить КАМАЗ и МАЗ в холдинг «РосБелавто». Не вошла Россия и в капитал МЗКТ, хотя вице-премьер РФ Аркадий Дворкович, готовясь к этим сделкам, как на работу ездил в Минск, посещал оба автозавода. А теперь вот, вполне возможно, отдавать белорусские промышленные предприятия иностранцам придется на совсем уже невыгодных условиях.
