«Фобия / Призраки»: вспомнить все, чтоб не умереть от страха
Кадр из фильма «Фобия / Призраки»
Женщина бальзаковского возраста Кэтрин имеет серьезные виды на своего респектабельного жениха. Правда, порою он кажется ей излишне грубым, к тому же имеет привычку к сомнительным ласкам, напоминающим скорее удушение. Паре приходится на время расстаться, когда Кэтрин получает сообщение о внезапной смерти отца. Теперь Кэтрин должна решить судьбу ветхого родительского дома, затерянного в бескрайних норвежских снегах.
В поместье Кэтрин, конечно же, сразу начинает мерещиться всякая жуть. К тому же загадочная соседская девочка (в бескрайних снегах, ага!) озадачивает женщину своими постоянными визитами. Процесс продажи дома затягивается, а Кэтрин всё явственнее понимает, что она вряд ли выберется отсюда, если не вспомнит что-то важное и страшное.
Кадр из фильма «Фобия / Призраки»
Сюжетная линия «Фобии» напоминает не только сотни других картин, но и недавнюю французскую «Страну призраков» с Милен Фармер в главной роли. Только если в «Стране призраков» мучимая страхами героиня устремилась в иллюзорное будущее, то теперь вектор движения задан строго в обратном направлении.
Кадр из фильма «Фобия / Призраки»
Скандинавский колорит придает фобии свой неповторимый привкус. Статичные зимние пейзажи не столько пугают, сколько влекут, как и в «Снеговике» с Майклом Фассбендером. Сам Снеговик тоже на мгновение покажется в кадре — и, похоже, это даже осознанная «пасхалка». Актеры подобраны так, чтобы американцы, при желании сделать римейк, легко могли бы заменить Синневе Макоди Лунд на Николь Кидман, а Йорунн Кьеллсби — на Джуди Денч.
Кадр из фильма «Фобия / Призраки»
Нордическая выдержка героев не подразумевает истерического заламывания рук, истошных криков и отчаянных попыток к бегству. Тем не менее, «Фобия» кажется одним из самых страшных фильмов, которые когда либо сняты. Саспенс достигается минимальными средствами: например неожиданные шумы настигают зрителя чуть раньше, чем происходят на самом деле.
Кадр из фильма «Фобия / Призраки»
Психотерапевтический подтекст фильма подчеркнуто старомоден. Подсознание прямолинейно ассоциируется здесь с забаррикадированным входом в подвал, а процессу вспоминания способствует обращение к архетипическим сюжетам, вроде сказки «Папунцель». Но есть в фильме и что-то принципиально новое. Прежде всего, это мысль о том, что домашнее насилие в семье может быть плодом воображения не вполне здоровой женщины. Нынешним психологам эта мысль может прийтись не по нутру.
Фото с сайта kinopoisk.ru
