Рождество в вигала

СССР. 1981. 91 минута.

Автор сценария Марк Соосаар

Режиссер Марк Соосаар

Оператор Марк Соосаар

Художник Омар Волмер

Композитор Вельё Тормис

В ролях: Эвальд Аавик, Керсти Крейсманн, Антс Йыги, Юри Аррак, Тыну Карк, Арво Кукумяги.

Зрительский успех - 0,8 млн. при тираже 164 копии.

Оценка - 7,5 (из 10).

Историческая драма.

Этот игровой фильм документалиста Марка Соосаара (знаменательно он выступил не только как сценарист и режиссер, но и оператор, словно сняв хронику историко-революционных событий начала века в Эстляндской губернии Российской империи) возник в момент своеобразного взлета "эстонской новой волны". Тогда же по-новому проявил себя режиссер старшего поколения Кальё Кийск ("Цену смерти спроси у мертвых", "Лесные фиалки", "Искатель приключений"), кстати, будучи первым секретарем Союза кинематографистов Эстонии и даже кандидатом в члены ЦК компартии республики. Это, однако, не помешало московским киновластям дать его ленте "Искатель приключений" во всесоюзном прокате всего одну (!) копию, то есть практически положить на полку. Странная история чудаковатого писателя раздражала начальство сильнее, нежели историческая драма о бунте крестьян в 1905 году, в которой будто специально не заметили явной переоценки революционных потрясений в глухом волостном центре на окраине империи и довольно прозрачных аллюзий относительно российских жандармов, прибывших с карательными мерами в Вигала. Картина Соосаара получила 164 копии (что по тем трудным временам - в частности, из-за отсутствия пленки - являлось вполне неплохим тиражом для фильма из национальной республики), но была обойдена вниманием как зрителей, так и критиков.

Хотя она была одной из самых дерзких в истории советского кино, не только опровергая миф о природной сознательности народных масс (которые якобы даже в классовом гневе против помещиков и угнетателей всех мастей выступают праведными мстителями за вековые унижения), но и подвергая сомнению культ народного героя-вожака, изначально обязанного ведать наикратчайший путь к царству всеобщей справедливости. Еще один из часто повторяющихся вариантов тяжкой земной судьбы Иисуса Христа поведан с жесткой отстраненностью и в то же время с намеренной карнавализацией ряда сцен, например, пожара в помещичьей усадьбе, воспринимаемого чуть ли не в качестве редкого на хмельные радости гулянья, сельского праздника в канун Рождества. Пьяный угар и одержимое веселье толпы, которая готова "весь мир насилия разрушить до основанья" - а затем горькое отрезвление наутро, когда лишь Бернхард Лайпманн, проповедовавший среди крестьян идеи социализма, но сам отказавшийся участвовать в бессмысленном ночном погроме, не трусит перед российскими карателями и предпочитает расстрел позорному наказанию розгами, выбирая благородный мученический ореол. Ведь мало кто помнит вора Варавву, позже раскаявшегося и обратившегося в христианство - не лучше ли примерить на себя терновый венок Христа, став жертвой новых центурионов ХХ века.

Занимательно, что советское киноначальство в пору последних лет существования империи повело себя в ряде случаев (в том числе с фильмом "Рождество в Вигала") в подражание Понтию Пилату, притворно устранившись от прямого наказания единичных бунтарей и отдав право окончательного суда на откуп стихийной толпе. Оказалось, что можно лишить протест его опасной взрывной силы, если попытаться не заметить, что нечто тревожное происходит, а люди (менее миллиона по всей большой стране) тем более не обратят на это никакого внимания. Потом же искренне удивятся, как это быстро произошло отдаление республик Балтии от центра и в одну из декабрьских ночей, менее месяца до очередного Рождества, впервые ставшего официальным праздником, в миг распался могущественный и нерушимый Советский Союз.

Газета "Экран и сцена".