Дикая орхидея ii: два оттенка грусти / дикая орхидея 2: грустный фильм о блю

США. 1992. 111 минут.

Автор сценария Залман Кинг (Zalman King)

Оператор Марк Решовски (Marc Reshovsky)

Главный художник Ричард Эменд (Richard Amend)

Художник Рэнди Эриксен (Randy Eriksen)

Композитор Джордж С. Клинтон (George S. Clinton)

Кассовые сборы - $0,6 млн.

Оценка - 5,5 (из 10)

Эротическая мелодрама

По сюжету эта картина не имеет ничего общего с первой серией, но связана с ней тематически, стилистически и, разумеется, благодаря одному и тому же режиссёру - американцу Залману Кингу. Он широко известен скорее всего не на родине, а далеко за её пределами, поскольку именно в мировом прокате наибольшим успехом пользовались фильмы «Девять с половиной недель» (Кинг был сценаристом и продюсером), «Слияние двух лун» и «Дикая орхидея». Во второй «Дикой орхидеи» Залман Кинг вновь обратился к своему излюбленному мотиву обнаружения скрытой женской сексуальности - на этот раз молодая девушка по имени Блю (оно может быть переведено и как «грусть») познаёт новый для себя мир эротических инстинктов и потаённых желаний, попав после самоубийства отца-музыканта в высококлассный бордель, где всем заправляет красивая хозяйка Элль (по-французски «Она»). Можно посчитать, что юная и неопытная Блю открывает в своей душе наличие двух разных натур, одна из которых действительно невинна и непорочна, а другая испытывает неодолимую тягу к разного рода наслаждениям.

Образ наивной девочки-шлюхи в одном лице как нельзя кстати подходит молодой американской актрисе украинского происхождения Нине Семашко, которая выглядит удивительно робкой и беспомощной, а в какие-то моменты в ней неожиданно проглядывает некая изначальная порочность. И если есть понятие о «виктимологии», изучающей и описывающей существование «комплекса потенциальных жертв», то, наверно, следовало бы говорить и о своеобразной предрасположенности вот таких застенчивых и доверчивых особ к невоздержанным плотским утехам. «Две тени Блю» (возможен и подобный перевод подзаголовка) - словно метафора раздваивающейся и ускользающей от окончательного постижения лишь только вступающей в жизнь героини, которая является и несчастной «рабой любви», и гипотетической «роковой женщиной», что со временем вполне может стать владелицей этого самого борделя.