Подари мне лунный свет

Посмотрев с промежутком в один день новые российские фильмы «Подари мне лунный свет» и «Лавина», а также увидев с некоторым опозданием по телевизору ленты «Затворник» и «Поклонник», я убедился, что первое благоприятное в целом впечатление о картине Дмитрия Астрахана (пусть он, как и его постоянный сценарист Олег Данилов, снял свою фамилию с титров) связано не столько с профессионализмом режиссёра, а с умением делать яркое жанровое кино.

Конечно, можно заподозрить, что Астрахан вступил в конфликт с продюсерами из «НТВ-Профит» из-за того, что совсем иначе видел материал. В версии, представленной Игорем Толстуновым на премьере в московском кинотеатре «Художественный», прежде всего удивляет, что рассказываемая история почти избавлена от порой надрывного мелодраматизма, в который нет-нет да и срывался прежде Дмитрий Астрахан. Когда же он выдерживал равновесие между «мыльной оперой» и комизмом ситуаций и характеров, как это было в фильмах «Всё будет хорошо» и «Перекрёсток», то получалось вполне приятное и увлекательное зрелище, не раздражающее из-за стилистических перехлёстов и вкусовых переборов.

«Подари мне лунный свет» немножко проигрывает лишь ближе к финалу, когда драматизм супружеских отношений между известным телеведущим Сергеем Куприяновым и его женой Ириной приобретает чересчур преувеличенный характер, на грани с истерикой. А ведь до этого сюжет со случившейся изменой мужа и вполне возможным «дорожным романом» жены вполне укладывался в рамки классического водевиля, и даже приметы семейно-бытового фарса не были тут излишними.

Пожалуй, самым большим откровением этой ленты стало то, что уже умерший (увы!) Николай Ерёменко, оказывается, обладал так и не использованным в кино комическим талантом. Этот актёр точнее и тоньше всех выстроил свою роль, снабдив её немалой иронией по отношению к тем героям-любовникам, которых ему приходилось играть на экране и, вероятно, в жизни, поскольку Ерёменко всегда признавался среди главных кумиров отечественной публики, своего рода секс-символом советского кинематографа (правда, тогда это так не называлось). Преуспевающий телеведущий, уверенный и в своей мужской неотразимости, с лёгкостью покоряет вершины в карьере и сердца молодых девушек. Но как только он начинает предполагать, что также могла изменить жена, причём со случайным попутчиком в поезде, то в миг преображается, готов забросить куда подальше перспективную работу по созданию персональной телепередачи и ведёт себя как типичный ревнивый муж, ни за что не желающий расставаться с личной собственностью, то есть с дражайшей супругой. Лирические слова о его нерастраченной нежной любви к жене, возможно, покажутся надуманными - скорее тут речь может идти именно о силе привычки, долголетней привязанности к тому, с кем сроднился, а также о яростном нежелании уронить своё мужское достоинство «супруга-лидера».

•	Владимир Гостюхин

Вообще надо сказать, что мужские персонажи картины «Подари мне лунный свет» (нельзя не упомянуть, кажется, тоже впервые выступившего на комедийном поприще Владимира Гостюхина в роли влюбившегося попутчика и, разумеется, Игоря Дмитриева в качестве острохарактерно сыгранного «свадебного адмирала») вышли куда удачнее, нежели героини. Симпатичная любовница Куприянова всё-таки недопроявлена по характеру, а жена в исполнении Натальи Андрейченко хоть и включается в водевильную игру с собственным мужем, подзуживая его рассказами о своём гипотетическом соблазнении, тем не менее не удерживает себя в рамках комического жанра и норовит соскользнуть в откровенную мелодраму.

Вот этого как раз с избытком можно обнаружить в «Лавине», поставленной Иваном Солововым по сценарию Виктории Токаревой. Прельстившись именем писательницы, умеющей с иронией, но душевно и тактично изобразить метания российских интеллигентов, можно испытать не только разочарование, но даже и раздражение, познакомившись с экранной историей всемирно признанного пианиста Игоря Месяцева. На пятом десятке лет он захотел бурных страстей с «женщиной для всех», бросил семью, а потом вообще потерял интерес к музыке, начав спиваться после смерти сына-наркомана, прежде им практически не замечаемого. В жизни, конечно, всякое может быть, но прежде всего трудно поверить в то, что музыкант, добившийся недосягаемых высот в своём искусстве, тихо ненавидит собственную профессию.

Вот в «Пианистке» Михаэля Ханеке, которая недавно вышла в российский кинопрокат, трудно заподозрить героиню в отсутствии любви к музыке, хотя по собственным психопатологическим комплексам она может дать сто очков вперёд нашему пианисту, всего лишь пожелавшему предаться сексу на снегу. Он и отдаётся-то нахлынувшим влечениям с опасливой стыдливостью, словно набедокуривший школьник, наспех воспользовавшийся отсутствием взрослых. И бегство Месяцева из семьи тоже похоже на дерзкую мальчишескую авантюру, упрямое желание подростка вырваться из-под навязчивой родительской опеки. Так что он мало чем отличается от своего сына Алика, попробовавшего наркотики от скуки и стремления не отстать от всё испытавшего приятеля. Столь жуткий инфантилизм и поразительное безволие пианиста Месяцева вообще ставят под сомнение то, что он мог сделать успешную творческую карьеру, даже будучи подталкиваемым и по-матерински поддерживаемым женой и тёщей.

Удивительно ещё и то, как российские творцы напрочь лишены чувства корпоративной солидарности, запросто заставляя музыкальную знаменитость превращаться в «тряпку», постепенно деградирующего типа, или, как в «Затворнике», вынуждая писателя-самозванца держать взаперти своего более талантливого брата и убивать направо и налево всех ненужных свидетелей. Придумать можно что угодно, а вот оправдать с точки зрения логики самой жизни как-то не удаётся. Так поневоле подумаешь, что нас окружают в литературе и искусстве сплошь криминальные или никчёмные особы, которые и славу-то завоевали непонятно каким путём, из себя фактически ничего не представляя.

Зато по отношению к собственным персонам авторы преисполнены безусловного пиетета. Но разве прилично рекламировать фильм, который ещё никто не успел увидеть, в качестве «лучшей мелодрамы года»? У нас их снимается раз-два и обчёлся, а кроме того, вряд ли может быть лучшей мелодрамой картина «Лавина», в которой герои разговаривают кондово-пафосно, как в худших лентах советского кино, и возникнет ли по отношению к ним подлинное сопереживание у зрителей, далёких от мира искусства или способа бытования «новых русских»? Если и происходит у обычной публики странный эффект узнавания «богатых, которые плачут», то только в связи с мелодрамами из заграничной жизни, когда так хочется идентифицировать себя почти что с небожителями, людьми как будто из параллельной реальности. А отечественная роскошь, на которую во время съёмок «Лавины» умудрились потратить $2 млн., способна вызвать отторжение и неприятие.

Запланированная же в Кремлёвском Дворце съездов премьера 19 октября такого вроде бы камерно-интимного фильма, вовсе не озабоченного державным комплексом, в отличие от «Сибирского цирюльника» Никиты Михалкова, кажется довольно анекдотичной затеей, вполне в духе «новорусских забав», когда хочется эффектно пустить деньги на ветер. Казалось бы, не наше это дело считать чужие финансы... А смотря как на это взглянуть! Коли картина снята по заказу Московского правительства и, видимо, при его содействии, то любой москвич вправе подумать, что общественные деньги потрачены на удовлетворение личных амбиций господ-создателей «Лавины», которую народным кино или же кино для народа язык никогда не повернётся назвать.

В этом плане «Подари мне лунный свет» кажется куда предпочтительнее, поскольку Дмитрий Астрахан всегда умел учитывать массовые вкусы, порой напрасно им потакая. А то, что он снял свою фамилию с титров, парадоксальным образом подтверждает подсознательное стремление режиссёра раствориться в гуще воспроизводимой им иллюзорной действительности, которая авторства не имеет, принадлежа всем и никому отдельно. Чем не современная байка, разудалая частушка, неведомо кем сочинённый смешной анекдот?!