Беранже чуть не погубил свою мать

Французский поэт Пьер Жан Беранже появился на свет 19 августа 1780 г. «Рождение мое едва не стоило жизни матери: пришлось прибегнуть к шипцам, чтобы помочь мне появиться на этот свет, откуда я хотел бы уйти с гораздо меньшими церемониями. Впоследствии всегдашнее недоверие к своим силам заставляло меня всюду видеть препятствия. И часто я повторял, что для меня на свете все было трудно – даже родиться», - писал Беранже в книге «Моя автобиография». Поэт всегда относился ко дню своего рождения с особым благоговением и даже посвятил ему одну из своих песен.
Август! Девятнадцатое! Боже,
Что за дата! В этот самый день
Я пришел на свет, под солнцем тоже
Влечь свою коротенькую тень.
Плакал Ангел, мать моя стонала.
Для того чтобы родиться, я,
Знаю, побарахтался немало, -
Вы уж извините мне, друзья!
Добрый ангел протянул мне уку,
Но, щипцы расставив, акушер
Взял к себе в помощницы науку
И извлек младенца на простор.
Оттого ль, что горьким наважденьем
Показалась мне вся жизнь моя,
Только долго медлил я с рожденьем, -
Вы уж извините мне, друзья!
Прежде чем стать литератором Беранже переменил ряд профессий: он был учеником ювелира, часовщиком, учителем, библиотекарем. Прославили его не романы, не рассказы, не драмы, не поэмы, а песни. Мы найдем у него в этом жанре бесконечное разнообразие подвидов: и гимн, и песню-речь, и песню-призыв, и песню-памфлет, и сатирическую песню, и публицистическую, и элегическую. Мы встретим самое разнообразное построение песни – то лирическое высказывание поэта, то монолог персонажа, то жанровая картинка. Иногда эта песня построена на развитии социального образа, иногда это миниатюрная сюжетная новелла в стихах.
В России его произведения стали известны в XIX веке, в основном, в переводах Василия Курочкина. Например, его перевод песни-зарисовки «Господин Искариотов» (MONSIER JUDAS) в российской истории всегда оставался актуальным:
Чтец усердный всех журналов,
Он способен и готов
Самых рьяных либералов
Напугать потоком слов.
Вскрикнет громко: «Гласность! Гласность!
Проводник святых идей!»
Но кто ведает людей,
Шепчет, чувствуя опасность:
«Тише, тише, господа!
Господин Искариотов,
Патриот из патриотов,
Приближается сюда».
Беранже считал, что слава поэтов остается в славе их произведений: «Какая забота великим поэтам, узнает ли потомство историю их жизни? Вся она – в славе их произведений; нередко поэты только выигрывают от тех легенд, которыми народы, за отсутствием положительных сведений, украшают колыбель или могилу своих любимых певцов». Познакомившись со славой лично, он предупреждал других: «…известность – это тоже зависимость, при том зависимость иногда очень тяжелая, - чему, вероятно, не поверят молодые люди. Хорошо еще, если эта известность всегда вызывалась славой!»
Несмотря на то, что слава предполагает зависимость, поэт полагал, что нужно доверять людям, не относиться к ним как безликой, темной толпе: «Следуя укоренившейся привычке, - писал он, - мы судим о народе еще с предубеждением. Он представляется нам грубой толпой, не способной к возвышенным, благородным и нежным ощущениям… Если еще есть в мире поэзия, то я не сомневаюсь, что ее надо искать в народе. Пусть попробуют это сделать! Однако, для того чтобы достигнуть результатов, надо изучить народ…»
Сам Беранже, который, как мы помним, с рождения с сомнением относился к своим силам, писал: «Я сомневался в самом себе всю свою жизнь, и мне было бы грустно умереть с сомнением в других».
Комментарии читателей Оставить комментарий