С утра шампанского глоток
От аббатства Овиллер открывается сказочный вид на долину Марны. Аккуратные виноградники причудливыми волнами стекают с холмов, подставляющих свои пухлые щеки под не слишком щедрое шампанское солнце.
Охотно представляю себе, как этот же самый пейзаж навсегда погубил в конце XVII века честного бенедиктинского монаха Дома Периньона. После нескольких лет медитации над виноградниками в Овиллерском аббатстве он вдруг убежденно заявил:
"С утра шампанского глоток
Латынь Сорбонны заменит!"
Пытливого монаха заметило руководство монастыря, которое тоже давно уже "неровно дышало" при виде шампанских вин, и назначили его "главным" по винным подвалам. Надо сказать, что шампанское вино в ту пору было совсем не то, что сегодня. Оно не было игристым!
В XVI-XVII веках репутация вин Шампани была столь высока, что даже короли заинтересовались здешними виноградниками. Карл IX и Генрих VI не отказывали себе в удовольствии приобрести обширные участки. Последний даже назвал себя не только королем Франции и Наварры, но и "Сиром Аи". Неслучайно при коронации французских королей подавалось именно вино из Аи.
Надо помнить, что все это время шампанское, несмотря на все свои отменные качества, оставалось тихим вином, которое постепенно теряло свои позиции под напором более энергичных бордоских и бургундских конкурентов. Зато, в отличие от других "тихих" вин, шампанские проявили способность "пускать пузырики" после некоторого срока хранения и дальних перевозок.
Появлявшиеся при этом пузырьки газа придавали вину столь божественный вкус и букет, что его — вероятно, из чувства противоречия и восхищения — называли "дьявольским вином". Правда, это явление отличалось нерегулярностью и было скорее "ошибкой природы", естественной вторичной ферментацией в бутылках, чем результатом технических манипуляций.
Период с 1640 года до второй половины XVII века шампанские виноделы посвятили тому, что стремились поставить под контроль процесс вторичной ферментации, в том числе за счет добавления в бутылки специального раствора тростникового сахара. С 1660-х годов шампанские вина продавались уже как игристые. Что же касается Дома Периньона, то заслуга этого уникального энолога-самоучки состоит в том, что он первым стал изготавливать шампанское из винограда, собранного на различных участках, смешивая черные и белые ягоды.
Статуя этого монаха установлена во дворе самого известного шампанского дома "Моэт и Шандон" в Эпере. Основанное в 1743 году, это самое крупное винодельческое хозяйство Шампани владеет ныне отборными виноградниками, в том числе Гран Крю и Премьер Крю. Здесь убеждены, что именно "Моэт и Шандон" принадлежат ныне виноградники вокруг аббатства Овиллер. Знаменитый монах некогда жил в нем и был похоронен в церкви аббатства.
Так что нет ничего удивительного в том, что свое престижное, самое, пожалуй, популярное в мире кюве "Моэт и Шандон" назвал просто и убедительно — "Дом Периньон".
Полностью эта статья опубликована в новом выпуске №11 журнала «Российский альманах вин».
Охотно представляю себе, как этот же самый пейзаж навсегда погубил в конце XVII века честного бенедиктинского монаха Дома Периньона. После нескольких лет медитации над виноградниками в Овиллерском аббатстве он вдруг убежденно заявил:
"С утра шампанского глоток
Латынь Сорбонны заменит!"
Пытливого монаха заметило руководство монастыря, которое тоже давно уже "неровно дышало" при виде шампанских вин, и назначили его "главным" по винным подвалам. Надо сказать, что шампанское вино в ту пору было совсем не то, что сегодня. Оно не было игристым!
В XVI-XVII веках репутация вин Шампани была столь высока, что даже короли заинтересовались здешними виноградниками. Карл IX и Генрих VI не отказывали себе в удовольствии приобрести обширные участки. Последний даже назвал себя не только королем Франции и Наварры, но и "Сиром Аи". Неслучайно при коронации французских королей подавалось именно вино из Аи.
Надо помнить, что все это время шампанское, несмотря на все свои отменные качества, оставалось тихим вином, которое постепенно теряло свои позиции под напором более энергичных бордоских и бургундских конкурентов. Зато, в отличие от других "тихих" вин, шампанские проявили способность "пускать пузырики" после некоторого срока хранения и дальних перевозок.
Появлявшиеся при этом пузырьки газа придавали вину столь божественный вкус и букет, что его — вероятно, из чувства противоречия и восхищения — называли "дьявольским вином". Правда, это явление отличалось нерегулярностью и было скорее "ошибкой природы", естественной вторичной ферментацией в бутылках, чем результатом технических манипуляций.
Период с 1640 года до второй половины XVII века шампанские виноделы посвятили тому, что стремились поставить под контроль процесс вторичной ферментации, в том числе за счет добавления в бутылки специального раствора тростникового сахара. С 1660-х годов шампанские вина продавались уже как игристые. Что же касается Дома Периньона, то заслуга этого уникального энолога-самоучки состоит в том, что он первым стал изготавливать шампанское из винограда, собранного на различных участках, смешивая черные и белые ягоды.
Статуя этого монаха установлена во дворе самого известного шампанского дома "Моэт и Шандон" в Эпере. Основанное в 1743 году, это самое крупное винодельческое хозяйство Шампани владеет ныне отборными виноградниками, в том числе Гран Крю и Премьер Крю. Здесь убеждены, что именно "Моэт и Шандон" принадлежат ныне виноградники вокруг аббатства Овиллер. Знаменитый монах некогда жил в нем и был похоронен в церкви аббатства.
Так что нет ничего удивительного в том, что свое престижное, самое, пожалуй, популярное в мире кюве "Моэт и Шандон" назвал просто и убедительно — "Дом Периньон".
Полностью эта статья опубликована в новом выпуске №11 журнала «Российский альманах вин».
Комментарии читателей Оставить комментарий