Чей дом богаче: отчий или детский?

«Человек детдомовский», даже повзрослев, всегда будет не таким, как «человек домашний»

«Человек детдомовский», даже повзрослев, всегда будет не таким, как «человек домашний». Он никогда не наверстает любовь, которую крохой не получил от мамы с папой. Недолюбленный в детстве и не наученный любить, он будет всеми понятными ему способами доказывать миру: он - хороший. «Известия» убедились в этом, побыв в самом обычном детском доме под Петербургом и в не очень обычной питерской семье.

Мифы о детдомовских очень живучи. Говорят, например, что они не умеют делать покупки, потому что продукты видят только в виде еды в столовой. Или вот: растут на всем готовом и не умеют чай заварить.

- Много лет назад был такой случай: приехали журналисты, а ребенок у них на глазах подставил кружку под кран и стал удивляться, что оттуда чай не течет, - смеется директор детского дома в Сиверской под Петербургом Любовь Николаевна Николаева. - Но мне только коллеги рассказывали, самой трудно такое представить.

Если судить по Сиверской, то нынешние детские дома шагнули вперед. Детки ухоженные и совсем не «инкубаторские», у каждого есть свой шкафчик с одеждой, а на шкафчике - это Любовь Николаевна в Швеции подсмотрела и решила у себя внедрить - висит не казенная табличка с фамилией, а фотография маленького владельца. Для малышей это ужасно важно: тут - их личное пространство. Ушли в прошлое обшарпанные «казармы», теперь в каждой группе - несколько спален на троих или на пятерых, в некоторых - даже телевизоры. У кого нет своего телика, те ходят смотреть его в большую «гостиную». Кроме общей прачечной, есть в каждой группе стиральная машина. Оборудована кухня - с плитой, холодильником, микроволновкой, в общем - такой же техникой, как у многих дома. С детьми проводят занятия по кулинарии, перед этим вместе с ними ходят в магазин за продуктами.

В общем, бытовые навыки прививают. А учитывая обильную спонсорскую помощь, которую нынче модно обрушивать на «бедных сироток», многим семьям и не снилось того, что видят детдомовские. Из Сиверской, например, ребята каждый год ездят в Испанию. У них есть дорогие игрушки и одежда, благотворители дарят мобильники, компьютеры, DVD-проигрыватели... Так что, может быть, мы еще один миф разрушим и скажем, что детдом - это лучшее место для детей?

- Ребенок, который вырос в детдоме, калека на всю жизнь, - тихо произносит Елена, когда-то забравшая из детдома дочку Катю. - Детдомовский ребенок - это человек, который усвоил на уровне подсознания, что он - нелюбимый.

'''Не хочу маму с папой. Хочу собаку'''

Считается, что все детдомовские дети только и мечтают, чтобы их забрали в семью. Спроси любого: хочешь, чтобы тебя усыновили?

Я осторожно спросила об этом 13-летнего Пашку. Он молчал не больше пары секунд, а потом завертел головой: нет, не хочу. Почему? Молчит.

Пашку нашли на помойке. Ему было 7 лет, и он еле-еле читал. На самом деле имя у парня другое. Но меня очень просили его не называть. У 13-летнего подростка, сказали, и без того мало шансов на усыновление. А тут еще - биография...

Мы устроились поговорить на площадке перед детдомом. Побрел Пашка со мной нехотя. Смотрел мрачно и недоверчиво. С вызовом в голосе потребовал сигарету. А я, вот беда, не курю. Он милостиво кивнул, когда я предложила вместо сигареты бутерброд с сыром. Я пошла в машину за своими дорожными запасами. Пару минут мы жевали сыр молча. Потом Пашка подобрел.

- Твоя машина? - уважительно кивнул он на мой лохматый аппарат.

- Ага, - я обрадовалась, что парень заговорил, даже перешел на ты.

Из интерната, куда его поначалу водворили, Пашка все время сбегал. Куда - никто не понимал. Мамы у него уже не было, ее у Пашки на глазах убил папа. Старший брат тоже сидел. Дом для него был местом, где голодно и холодно, где кричат и колотят друг друга. Он не знал, что бывает иначе.

- Когда мне рассказали об этом мальчишке, я поняла, что его надо чем-то удивить, - говорит директор детдома. - Его привезли из интерната, и первым делом он заявил, что и от нас сбежит. Тогда я показываю ему: смотри, вот твой портфель, в нем - твои тетрадки, видишь - на них твое имя... Он глазки вытаращил: «Вы что, меня ждали?!» С тех пор больше не удирал.

Больше всего ребенка потрясло, что, оказывается, его где-то ждали. Даже готовились к его приезду! Это - главное, чем похожи друг на друга все детдомовские дети: каждый из них страстно - так, как мы и представить себе не можем, - хочет, чтоб его кто-то любил.

- Мы можем искренне любить детей, но все равно мы их любим всех вместе, а не каждого - самого по себе, - говорит Любовь Николаевна. - А ребенок-то хочет каждый день быть приласканным мамой, чтобы его поцеловали, чтобы, может, пожурили, даже подшлепнули...

Пашка попросту боится самого слова «семья». Потому что детдом - это где портфель с твоим именем, а семья - где папа убивает маму.

Мы с ним долго болтали ни о чем. Но вот перешли на собак. Я спросила, хочет ли он собаку. И вдруг передо мной оказался совершенно другой ребенок.

Заулыбался, глаза загорелись, в лице какая-то теплота появилась... Оказывается, Пашка ужасно хочет собаку, он даже породу уже выбрал! Я-то думала - овчарку, водолаза, ну, кого обычно хотят мальчишки? А он мечтает о маленькой таксе. Он бы всюду таскал ее с собой, кормил, а она бы его любила... Пашка где-то читал: собаки - вот они любят просто так, ни за что.

'''«Детдом - не место для детей»'''

В любой детдом приезжают потенциальные «мамы» - выбирать детей. Вот и меня в Сиверской, похоже, приняли за одну из таких «мам». Паренек лет пяти с оттопыренными ушами и смешливым ртом, веселый и невероятно потешный влетел босиком в комнату и с хохотом растянулся на полу. Продолжая смеяться, подбежал и стал что-то возбужденно рассказывать, вертя у меня перед носом ручонками и не выговаривая пол-алфавита... Я так и не поняла, что он хотел сообщить, потому что в это время директор наклонилась к моему уху: «Это Стасик. Его никто не возьмет...» Я машинально кивнула: да, мол, не возьмет, уши подкачали...

Детей выбирают, как арбузы на рынке: у этого полоски бледноваты, а вот у того хвостик сухонький, а ну-ка вы его нам разрежьте, что там внутри... А малыши готовы и наизнанку вывернуться, лишь бы понравиться. И это глубокое убеждение, что никто их не полюбит просто так, что любовь надо заслужить, останется в них на всю жизнь.

- В историях об усыновлении слишком много розовых соплей, - твердо произносит Елена. Она знает, о чем говорит: им с приемной дочкой Катей за 19 лет после детдома через многое пришлось пройти. - Детдом - это не место для детей. И ребенок оттуда - он другой на всю жизнь.

Елена и ее муж взяли к себе Катю, когда той было 7 лет. До этого сначала от нее, только что родившейся, отказалась ее мамаша, а потом ее дважды забирали из приюта в семьи и возвращали обратно. С таким «багажом» она и досталась Елене и ее мужу. И домой они привезли звереныша, которого, казалось, не приручить. Девочка называла прихожую «раздевалкой», спальню - «группой». А главное - озлобленный ребенок никого к себе не подпускал.

- Я ее даже на руки взять не могла, она сразу сжималась в комок и выпускала «колючки», - вспоминает Елена.

На самом деле, маленькой Кате больше всего на свете хотелось, чтобы ее взяли на руки! Но она привыкла к мысли, что такому не бывать.

- В детдоме я накрепко усвоила: я - сволочь, - рассказывает Катя. - До этого долго не могла понять: почему меня не любят и что надо сделать, чтобы полюбили? Как ни старалась, выходило только хуже.

Елена никогда не забудет, каким вопросом перво-наперво огорошила ее дочка: «Если я буду себя хорошо вести, будешь класть бутерброд?»

Выяснилось, что в детдоме одна воспитательница - добрая душа! - своим любимчикам за хорошее поведение подсовывала под подушку бутерброд с колбасой. Этот хлеб с прозрачным розовым ломтиком стал для детей главной мечтой и главным стимулом в жизни. Но Кате он не доставался: шебутной девчонке никак не удавалось попасть в любимчики. И в ее головке сложилась четкая зависимость: любовь - это бутерброд, и то и другое дают только хорошим детям.

Сейчас Кате 26 лет. Благодаря стараниям мамы, которую она боготворит, она окончила университет, преподает в вузе, собирается защитить кандидатскую по экономике - как мама! - и мечтает начать свой бизнес. У нее есть маленький ребенок и муж. Жизнь удалась. Но вот это «бутербродное» представление о любви Елене так и не удалось «вытравить» из дочки. И даже про любимого мужа Катя говорит так: «Кажется, он меня любит. Потому, что я сильная, успешная, независимая. Потому, что меня есть за что любить».

'''«Я просто не знала, как отдать ее обратно»'''

- Мама - единственный человек, которому я доверяю абсолютно, - говорит Катя о Елене. - И она - единственная, кто меня любит, несмотря ни на что. А ей очень трудно со мной пришлось.

У нас много говорят о том, как живется детям в приемных семьях. Но кто знает, через что проходят приемные родители?

Началось с дома и подъезда. Соседские дети не давали прохода Кате, их родители нападали на Елену: зачем привела «детдомовку», мало ли чего от нее ждать?! Катя, надо сказать, их ожидания оправдывала: закаленная детдомом на обидное слово отвечала кулаками.

Очень быстро от Елены одна за другой отвернулись подруги, и первыми - те, у кого были свои дети.

- Прямо «генетический фашизм», - горько улыбается она. - Если у ребенка «неправильные» гены, ему среди людей не место.

С этим Елена справилась: просто научилась, говорит она, не обращать внимания. Но «сюрпризы», которые подготовил Катин переходный возраст, оказались гораздо страшнее.

- Я и из дому убегала, и чего только я не делала, даже вспоминать не хочу, - раскаивается Катя.

- Я дочку любила и люблю, я ее никогда не предавала и не предам, но разделить с ребенком грязь я не смогу никогда, - сжав губы, качает головой Елена.
Старые доброхоты тут же нарисовались со своими советами: отдай обратно, зачем тебе эта головная боль!

- А я бы, может, и отдала в какой-то момент, потому что было нестерпимо трудно, - признается Елена. - Просто я не знала, как это сделать - организационно.

И вот тут наступило настоящее отчаяние: она осталась с этой проблемой один на один, потому что даже Катин папа как раз тогда уехал работать в Москву. Она было бросилась в церковь...

- Но священник мне так и сказал: а зачем ты ее брала?

'''Кинулась к психологам...'''

- Психологи - это вообще самые страшные люди, - усмехается Елена. - Они мне сказали: вы взяли ребенка, чтобы решать свои проблемы, вот теперь и получили.
Елена до сих пор не понимает, как пережила тот кошмар. Но Катя подросла и выправилась. Поступила в университет, вышла замуж, родила Елене внука... Все в их семье встало на круги своя.

И к этому времени как раз до переходного возраста доросли дети тех самых подруг, что когда-то отвернулись от семьи с «детдомовской». Катины подростковые художества кое-кому из них показались детскими шалостями.

'''После детдома'''

Хочу вернуться к разговору о том, как хорошо живется деткам в детдоме. Из Сиверской девочку забрала к себе очень милая, по словам директора, семья. Через пару месяцев ребенок заявил: хочу обратно. «У них даже «дивиди» нету!» - фыркнула она уже в детдоме.

Испания каждый год, свой телевизор в комнате, игрушки и компьютеры - не слишком-то много родителей способны завалить свое чадо тем, чем спонсоры щедро одаривают сирот. Ребенок привыкает к тому, что он - сирота, и только по этой причине ему все на свете положено и все ему чем-то обязаны. И это страшнее, чем ушедшие в прошлое железные койки.

В семье малыш получает подарки от мамы с папой, которые, он это знает, любят его и которых он тоже любит. И он радостно готовит подарки сам. А в детдоме совершенно посторонние дядьки и тетки несут детям дорогущие вещи - просто так.

Потом ребенок выходит в жизнь. В обшарпанное ПТУ, в общагу, в коммуналку - на большее они вряд ли могут рассчитывать. Подарков уже никто не дает. И вообще ничего в жизни уже, оказывается, не положено «просто так».
Для кого-то это становится самым страшным переломом в жизни. Человек, повзрослевший снаружи, но оставшийся внутри «бедной сироткой», сам возьмет то, что ему не дали. Один возьмет чужой телефон. Другой потащит на пустырь девочку. Третий заберет жизнь.

* * *

Да, детдом - не место для детей. А вы можете предложить что-то лучше для общества, где сиротство в основном - при живых маме с папой?

В деревне под Новгородом тело 5-летнего малыша валялось в канаве несколько дней, прежде чем родные мама и папа очухались и вспомнили, что в доме вроде не хватает чего-то. В Архангельске маленькие сын и дочка одинокой пьянчужки едва не погибли в пожаре, их чудом спасла соседка. Других похожих историй приводить не буду. Их множество, до озноба. Хотя если говорить о случаях, когда родители просто пропивают ребенка, и тот болтается по улицам, пока не станет жертвой маньяка-убийцы, то даже один - это слишком много. Уж лучше детдом.

Тем более что бывают ведь истории и такие, как у Кати. «Гадкий утенок» стал в конце концов красивой, умной и успешной девушкой. Потому что ее по-настоящему полюбили те, кто стал ей семьей. Когда уже наши с Катей встречи были позади, «Известия» помогли девушке исполнить ее заветную мечту - найти родных сестер. Ирину, оказывается, тоже забрала из детдома теплая, любящая семья, и у нее, как и у Кати, жизнь удалась. А вот у старшей, Насти, все совсем не гладко. Значит, все-таки любовь - это и есть лекарство от «детдомовского синдрома».

'''Ирина Тумакова (Санкт-Петербург)'''