«Дул, как всегда, Октябрь ветрами…»

93 года назад произошли события, получившие название Великая Октябрьская Социалистическая революция

93 года назад, 25 октября (7 ноября по новому стилю) 1917 года в России произошли события, которые на долгие десятилетия вошли в историю как Великая Октябрьская Социалистическая революция. Впрочем, первые лет 10 сами герои этих событий зачастую называли ее Октябрьским переворотом. Подобным же образом, причем с подчеркнуто негативным оттенком, именуют эти события и последние два десятилетия на официальном уровне.

Если особо не вдаваться в детали, то можно напомнить, что 25-26 октября (7-8 ноября по новому стилю) в результате вооруженного восстания, главными организаторами которого были Владимир Ленин, Лев Троцкий, Яков Свердлов и прочие, было свергнуто Временное правительство, руководимое Александром Керенским. Непосредственное руководство восстанием осуществлял Военно-революционный комитет Петроградского совета, в который входили представители большевиков, а также левые эсеры.

К власти пришло правительство – Совет Народных Комиссаров, сформированное II Всероссийским съездом Советов, абсолютное большинство делегатов которого составили большевики – Российская социал-демократическая рабочая партия (большевиков) и их союзники левые эсеры, поддержанные также некоторыми национальными организациями, небольшой частью меньшевиков-интернационалистов и некоторыми анархистами. В ноябре новое правительство было поддержано также большинством Чрезвычайного Съезда крестьянских депутатов, среди которых преобладали эсеры разных толков. Впрочем, уже в течение первого года провозглашенной Советской власти большевики постарались избавиться от всех этих разномастных союзников.

Существует широкий спектр оценок Октябрьской революции. Для одних это – национальная катастрофа, приведшая к Гражданской войне и установлению в России тоталитарной системы правления (либо, наоборот, к гибели Великой России как империи). Для других – величайшее прогрессивное событие в истории человечества, оказавшее огромное влияние на весь мир, позволившее России выбрать некапиталистический путь развития, ликвидировать феодальные пережитки и непосредственно в 1917 году спасшее ее от катастрофы. Между этими крайними точками зрения есть и широкий спектр промежуточных мнений.

Тем не менее, вплоть до начала 1990-х гг. день 7 ноября был главным праздником страны – и Советской России, и (с 1922 года) СССР. Более того, даже после запрета КПСС и роспуска Советского Союза в 1991 году в России этот день оставался выходным. А с 1996 года указом Бориса Ельцина он стал именоваться Днем согласия и примирения.

В соответствии с Федеральным законом от 29 декабря 2004 № 201-ФЗ, начиная с 2005 года, день 7 ноября перестал быть выходным днем. Вместо него выходным днем стал учрежденный День народного единства, который отмечают 4 ноября.

КМ.RU уже [http://news.km.ru/mnogolikij_prazdnik_rossii рассказывал], что 22 октября (4 ноября по новому стилю) в 1612 году бойцы земского ополчения, а также казаки штурмом взяли Китай-город, загнав остатки польского гарнизона в Кремль. Князь Пожарский вступил в Китай-город с Казанской иконой Божьей Матери и поклялся построить храм в память этой победы. Это обещание он исполнил, и ныне храм, разрушенный Лазарем Кагановичем в 1930-х годах, но восстановленный в 1995 году Юрием Лужковым, стоит на Красной площади напротив Исторического музея. 26 октября (8 ноября по новому стилю) командование гарнизона интервентов подписало капитуляцию, выпустив из Кремля московских бояр и других знатных лиц. На следующий день гарнизон сдался.

Впрочем, надо сделать уточнение: это в ХХ-XXI вв. разница между старым стилем и новым (т. е. между юлианским и григорианским календарями) составляет 13 дней, а в XVI-XVII вв. она составляла 10 дней. Так что наше григорианское 4 ноября на 1612 год пришлось бы на 25 октября. А вот 7 ноября как раз пришлось бы на 28 октября – день входа ополчения в Кремль.

Но когда наши власти в 2004 году принимали решение об учреждении праздника, они руководствовались другими соображениями. Скажем откровенно – им очень хотелось «уесть» коммунистов, своих постоянных оппонентов. И лучше способа, чем отмена праздника 7 ноября под тем предлогом, что «день трагического разделения России не стал днем примирения и согласия», наверное, не придумывалось.

Справедливости ради скажем, что у праздника 4 ноября действительно есть исторические и духовные основания. 22 октября юлианского календаря приходится на православный праздник Иконы Казанской Божьей Матери, так же как и приходился в 1612 году. Именно Казанская икона Божьей Матери была главной святыней земского ополчения. И в ее день поляков как раз выбили из Китай-города. Правда, Китай-город захватывали главным образом «полуворовские» казаки, которые в земское ополчение не входили и Пожарскому с Мининым подчинялись «постольку-поскольку». Но кто же будет вспоминать такие детали по прошествии стольких лет!

Уже в 1649 году царь Алексей Михайлович издал указ, гласивший: «В 22-й день октября, милостию Божиею, молитвами и заступлением Пречистыя Владычицы нашей Богородицы Казанския чудотворныя иконы, Московское Государство от литовских людей очистилось, и ради сего Божия милосердия установили праздновать Пречистой Богородице чудотворной иконы Казанския, в царствующем граде Москве при отце нашем блаженныя памяти великом Государе Царе и Великом Князе Михаиле Феодоровиче всея России. И мы указали ныне праздновать в 22-й день октября Пречистой Богородице чудотворныя иконы Казанския, во всех городах, по вся годы».

Таким образом, указом царя Алексея Михайловича день Казанской иконы Божией Матери, 22 октября (по старому стилю), был объявлен государственным праздником, который отмечался в течение столетий до 1917 года. Ну, а о том, какой праздник отмечался после 1917 года, уже говорилось выше.

'''Свое отношение к памятным датам 4 и 7 ноября разъяснил КМ.RU выдающийся российский историк и патриот, профессор Игорь Фроянов:'''

– 4 ноября для меня – это праздник Казанской иконы Божией Матери. Я – православный человек, и для меня важен именно этот аспект праздника. Что касается его провозглашения как Дня народного единства, то здесь вплетаются политические мотивы. Ведь до недавнего времени официального праздника 4 ноября как государственного не было.

Установление этого праздника, очевидно, сделано для того, чтобы «перекрыть» им праздник 7 ноября, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Мне кажется, что те, кто устанавливал этот праздник, действовали неискренно, используя некоторые обстоятельства, связанные с церковной историей.

Что касается чисто исторического аспекта, то здесь тоже не все ладно. Дело в том, что 4 ноября только начался выход изменников-бояр и поляков из Кремля, который завершился 7 ноября. Поэтому говорить о том, что 4 ноября – это день освобождения Кремля от недругов, что это – день полного освобождения Москвы, на мой взгляд, нельзя. К сожалению, еще и еще раз я должен отметить присутствие в учреждении этого праздника политических мотивов. А там, где политика, всегда игра и неискренность. Мне кажется, что Русская православная церковь должна отстаивать 4 ноября как праздник Казанской иконы Божией Матери.

Но, коли уж день 4 ноября стал государственным праздником, мне хотелось бы поднять вопрос и об увековечивании памяти еще одного героя тех событий, чей нравственный подвиг ничуть не меньше, чем подвиги Минина и Пожарского. Речь идет о Патриархе Гермогене, чье пламенное слово призвало к оружию всех русских патриотов всей нашей земли. Он был замучен польскими оккупантами и их русскими приспешниками, но отказался от сотрудничества с ними. Он канонизирован Русской православной церковью и почитается ей все эти столетия, но широким массам его имя и подвиг неизвестны. А он заслуживает памятника на Красной площади как минимум в той же степени, как и Минин с Пожарским.

Что же касается 7 ноября, то не так уж важно, является ли он выходным или нет. Этот день связан с социальным переворотом такой глубины, что в любом случае он останется в народном сознании еще не одно поколение. Ставить этой дате знак плюса или минуса, очевидно, просто некорректно: это, в любом случае, одна из самых знаменательных вех в отечественной истории. Причем, как бы его ни оценивали наши нынешние верхи, никто не сможет отрицать, что многие годы этот день воспринимался миллионами людей как очень светлый праздник, как день, когда открылись надежды на лучшее, на более справедливое будущее. И в данном случае не столь важно, насколько эти надежды оказались исполненными.

Поэтому, кстати, я считаю, что термин «переворот» (именно в политическом смысле, а не в социальном) более уместен по отношению к февралю 1917 года. Тогда все-таки произошла лишь смена политического режима – пусть очень древнего, проникнутого традициями, что для многих людей, конечно, стало настоящим потрясением, а то и личной драмой. Но в целом весь характер социальных и, главное, имущественных отношений тогда практически не был затронут. Отсюда – и почти полное отсутствие сопротивления приверженцев царского режима, и относительная бескровность Февраля.

Здесь напрашивается аналогия с другими событиями ХХ века в нашей стране – августом 1991 года. Тогда ведь тоже шла речь в основном о форме режима – «демократии» или «социализме». Непосредственно социально-имущественных отношений события – при всем их драматизме – тогда не касались. Отсюда – и весьма скромное количество жертв.

Другое дело – кардинальная смена всего характера отношений собственности, которая была поднята Октябрем. По большому счету, именно она, а не незаконность свержения Временного правительства (тоже не самого законного) вызвала грандиозную гражданскую войну, сотрясавшую страну чуть ли не 5 лет. Конечно, все аналогии хромают, но напомню, что события 1993 года оказались несравненно более кровавыми, чем события августа 1991 года. И именно потому, что уже начался активный передел государственной, бывшей «общенародной собственности», и именно победители могли рассчитывать урвать ее более внушительный кусок.