Дума ратифицировала СНВ-3 на американский манер

К первоначальному тексту законопроекта о ратификации документа депутаты добавили еще 5 норм

14 января Государственная Дума Федерального Собрания РФ рассмотрела и одобрила во втором чтении закон о ратификации Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-3). Надо сказать, что, в отличие от большинства голосований в нынешней Государственной Думе, сегодняшнее обсуждение предвещало определенную интригу.

Как правило, ратификация международных договоров утверждается законом в первом же чтении. Но Договор СНВ-3 оказался настолько серьезным документом, что его решено было принимать как настоящий законодательный акт – в трех чтениях. При этом договор отнюдь не встречал всеобщего одобрения: критических высказываний в его адрес хватало буквально со дня подписания.

Напомним, что в основе своей Договор СНВ-3, подписанный 8 апреля в Праге президентами США и РФ Бараком Обамой и Дмитрием Медведевым, сводится к взаимному сокращению до примерно равного уровня как стратегических ядерных зарядов, так и их носителей. Тем не менее, кроме этого в договоре оказалось довольно много нюансов, вызвавших настороженность и в американском Сенате, и в российском парламенте.

В первую очередь, конечно, это относится к американским планам создания глобальной системы противоракетной обороны (ПРО), которую в России не без основания воспринимают как потенциальную угрозу национальной безопасности. Российской стороне в ходе переговоров удалось добиться включения в преамбулу договора положения о том, что в случае, если развитие американской ПРО станет представлять для России угрозу, она имеет право выйти из договора в одностороннем порядке. Противники же договора в американском Сенате, в основном представляющие Республиканскую партию – противников Барака Обамы, со своей стороны, требовали гарантий дальнейшего развития американской ПРО, независимо от позиции России по данному вопросу.

Оба президента – и Обама, и Медведев, – похоже, сочли каждый для себя ратификацию этого договора делом собственной чести. Но Обаме уже пришлось проявить чудеса политической гибкости, чтобы заставить Сенат 22 декабря минувшего года принять резолюцию о ратификации Договора СНВ-3. Как уже рассказывал КМ.RU, в поддержку соглашения высказался 71 сенатор, 26 – против, в то время как для ратификации документа требовалось две трети голосов, т. е. 67 из 100.

Однако «покладистость» части республиканских сенаторов, проголосовавших за резолюцию по ратификации, имела под собой конкретную подоплеку. Дело в том, что эта резолюция не является частью договора (согласованного двумя сторонами), а представляет собой, по существу, одностороннее политическое заявление. В нее сенаторы включили ряд своих поправок.

Во-первых, в нее включены обязательства администрации США по дальнейшей модернизации ядерных арсеналов, причем на эти цели сенаторы-республиканцы уже вынудили Обаму пообещать выделение $85 млрд (одна эта сумма раза в полтора превышает весь российский оборонный бюджет). Во второй поправке указывается на необходимость проведения переговоров с Россией об «устранении диспаритета в тактических ядерных вооружениях».

Действительно, российский арсенал тактического атомного оружия, находящийся в ее европейской части, по некоторым данным, раз в 10 превосходит количество американских ядерных зарядов, размещенных в Западной Европе. Причем западноевропейские правительства (к примеру, Германия) все чаще намекают Вашингтону, что их было бы лучше вообще убрать из их стран.

Строго говоря, российское тактическое ядерное оружие к стратегическим вооружениям не относится, да и самим Соединенным Штатам не может угрожать никак. Зато с учетом приближения НАТО прямо к российским границам и особенно учитывая все антироссийские фобии восточноевропейских натовцев, оно является для России некоторой гарантией, что с этой стороны военного вторжения не будет. Да и размещать у себя всерьез системы ПРО при наличии у их границ российского тактического ядерного оружия восточноевропейцы поостерегутся. Однако, вероятно, именно поэтому республиканским «ястребам» это оружие покоя и не дает.

Кроме того, республиканские сенаторы вынудили Обаму дать им гарантии (как письменные, так и устные), что развертывание национальной ПРО в Европе будет продолжено. Хотя, как уже говорилось, в случае, если ее развертывание приобретет размах, угрожающий национальной безопасности России, она имеет право из этого договора выйти. И поэтому приходится признать, что ветеран «вьетнамского ГУЛАГа» Джон Маккейн имел основания высмеивать администрацию Обамы, заявляя, что подготовка и согласование договора, который может быть без особых последствий нарушен одной из сторон, являются пустой тратой времени и денег.

Хотя в России официальные лица и приветствовали ратификацию Сенатом СНВ-3, но по их комментариям чувствовалось, что резолюция Сената США им не очень нравится. Даже весьма прозападно настроенный председатель Комитета Госдумы по международным делам Константин Косачев вынужден был отметить, что резолюция о ратификации договора, которая была принята в США, «содержит большое количество интерпретаций, требующих тщательного изучения и ответной реакции российских парламентариев».

Фракции КПРФ и ЛДПР категорически заявили о своем отказе участвовать в ратификации этого документа. Да и в проправительственных фракциях также возникло немало вопросов после принятия американской резолюции. А проталкивать такой договор исключительно за счет административного давления в Кремле, очевидно, сочли политически неправильным.

Хотя 24 декабря Государственная Дума (где «Единая Россия» имеет подавляющее большинство) и ратифицировала договор в первом чтении, ее председатель Борис Грызлов пообещал, что во втором чтении закон о ратификации получит соответствующие уточнения, аналогичные сопроводительной резолюции Сената США к Договору СНВ-3.

Стоит упомянуть, что и со стороны американской администрации почувствовали некоторую неловкость момента. Так, заместитель госсекретаря США по вопросам проверки и соблюдения соглашений Роуз Геттемюллер поспешила заявить, что эта сопровождающая резолюция не противоречит положениям документа, не меняет его текст и не предусматривает дополнительных обязательств для участников соглашения. Просто, по словам Геттемюллер, так американские сенаторы при заключении международных договоров стараются «выразить свое мнение и выделить собственные приоритеты» – но на тексты соглашений это самовыражение никак не влияет.

В нынешнюю пятницу пришел черед «самовыразиться» и российским депутатам. К первоначальному тексту законопроекта о ратификации во втором чтении Договора СНВ-3, где стоял всего один пункт со словом «ратифицировать», депутаты добавили еще 5 норм. Условиями выхода России из договора названы нарушения американской стороной положений документа, принятие на вооружение систем наступательных вооружений в неядерном оснащении без двусторонних консультаций и развертывание США систем ПРО, влияющих на национальную безопасность и обороноспособность РФ. Ранее подобные условия озвучивались лишь устно президентом России.

Еще одним положением, которое добавили депутаты, является требование распространить систему учета боезарядов и средств доставки не только на уже существующее оружие, но и на то, которое может появиться в будущем. Правда, механизм учета еще не созданного вооружения не уточняется.

Прописали депутаты и свое видение того, как могут выглядеть дальнейшие переговоры между Россией и США по сокращению ядерных вооружений, при этом речь идет обо всех ядерных вооружениях, не только стратегических.

В этой же поправке отмечается, что преамбула договора имеет неоспоримое значение в контексте подписанного соглашения, фиксируется неразрывная связь между СВН и ПРО.

Любые новые виды стратегического вооружения, в т. ч. в неядерном оснащении, подпадают под действие договора. Предоставление США телеметрической информации о пусках существующих типов МБР с российских подводных лодок сопровождено оговоркой, что оно производится только до момента отделения автономного блока разведения или полезной нагрузки от последней ступени, за исключением информации о пусках новых типов ракет.

Госдума оговорила также право России на поддержание своего ядерного потенциала, что включает в себя разработку и испытание новых типов наступательных вооружений.

Дипломатично, но весьма жестко обозначил свою позицию и министр иностранных дел Сергей Лавров, выступавший перед депутатами. Не упоминая прямо резолюцию американского Сената, ставящую целью перед администрацией Обамы добиваться кардинального сокращения российского тактического ядерного оружия, Лавров, однако, заявил, что любые переговоры о каких-либо дальнейших шагах в области ядерного разоружения могут вестись только после выполнения Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-3).

«В современном мире дальнейшие переговоры о том, как укреплять международную стабильность и как обеспечивать стратегический паритет, не могут вестись по какому-то одному аспекту этой проблемы», – сказал Лавров. Американцам, вспоминающим и про наше тактическое ядерное оружие, и про создание новых наших ракет с разделяющимися боеголовками (РС-24), он тактично указал на их собственные «заслуги» перед миром. По его словам, на стабильность в мире оказывают влияние и «неядерное стратегическое вооружение, над которым работают США», и американский план размещения оружия в космосе, против которого активно выступает Россия. «Учитывая совокупность всех факторов, можно вести дальнейшие переговоры после того, как будет выполнен Договор о СНВ», – подытожил Сергей Лавров.