Израиль готовится нанести удар по Ирану

В ответ на то, что в Иране произведена первая партия урана со степенью обогащения 20%

Триумфом отечественной науки и производства отметил вчера иранский народ очередную годовщину исламской революции 1979 года. Первая партия урана со степенью обогащения до 20% произведена в Иране и поступила в распоряжение иранских ученых. Об этом заявил в четверг президент ИРИ Махмуд Ахмадинежад, выступая в Тегеране на митинге, посвященном годовщине исламской революции.

По словам Ахмадинежада, исламская республика будет использовать радиоактивный элемент исключительно в качестве топлива на исследовательском реакторе, производящем медицинские изотопы. Специалисты, которые не верят заявлениям иранского лидера о мирном атоме, отмечают, что раньше Тегеран производил уран со степенью обогащения в 3,5%. Оружейный уран, заявляют ученые, имеет степень обогащения в 90%. При нынешних 20% Ирану теперь потребуется намного меньше времени и ресурсов, чтобы достичь этой цифры.

Впрочем, Ахмадинежад настаивает на исключительно мирном характере иранской ядерной программы, заявляя, что Иран по-прежнему готов сотрудничать с МАГАТЭ и даже не отказывается от своего недавнего заявления о готовности передавать иранский уран для обогащения за границу. Собственно, за последние месяцы КМ.RU рассказывал об этом неоднократно. Неделю назад Ахмадинежад, как уже [http://news.km.ru/iran_snova_soglasen_otdavat_svoj сообщалось], выступил с этой инициативой вновь. «Некоторые западные страны подняли много шума. Но на самом деле нет никаких препятствий для подписания соглашения по обмену ядерным топливом. Мы будем отправлять низкообогащенный уран и через 4 или 5 месяцев получать 20-процентное топливо», – заявил иранский лидер в интервью государственному телевидению, сообщало тогда РИА «Новости».

Это звучало тем более любопытно, потому что когда КМ.RU перед этим [http://news.km.ru/iran_rvet_s_magate сообщал] о проблеме иранского урана, из Тегерана звучали совсем другие речи. Иранские руководители заявляли, что будут сокращать сотрудничество с МАГАТЭ, т. к. считают, что эта организация слишком необъективно относится к иранской ядерной программе и идет на поводу у западных стран.

Глава Комиссии по национальной безопасности и внешней политики иранского парламента Аллаэддин Боруджерди заявил тогда: «Мы сказали, как будет дальше развиваться наше сотрудничество с МАГАТЭ, и в настоящее время наша политика нацелена на сокращение (объемов) сотрудничества с Агентством». «Мы ожидаем от МАГАТЭ, что оно будет действовать в соответствии со своими уставом и правилами. Когда Агентство в нарушение (существующих) правил принимает политические решения и поддается давлению (со стороны западных стран), то это может негативным образом отразиться на процессе взаимного сотрудничества», – предупреждал Боруджерди.

А еще ранее спикер парламента Ирана Али Лариджани предупредил мировое сообщество, что Тегеран может серьезно уменьшить сотрудничество с МАГАТЭ – после того, как Агентство выступило с резолюцией, осуждающей действия исламской республики по строительству уранового завода.

Собственно, строительство этого завода и послужило основным поводом обострения иранской ядерной проблемы. Информация о его строительстве была обнародована в конце сентября, и хотя Иран почти сразу же заявил, что готов допустить на завод инспекторов МАГАТЭ, США и их союзники обвинили Иран в непосредственной работе по изготовлению ядерного оружия. С одной стороны, доказательств такой работы не было (да и сейчас, кроме туманных слухов, надежных свидетельств нет), но, похоже, истинное состояние дел никого особо не интересовало, и США и Иран начали кампанию взаимных угроз и оскорблений.

Формально, кстати, Иран и впрямь не был обязан, согласно букве Договора о нераспространении ядерного оружия, информировать МАГАТЭ про новый завод. Такие обязательства были в дополнительном протоколе к ДНЯО, но Иран давно от него отказался. Тем не менее, хотя именно МАГАТЭ начало скандал из-за второго иранского завода по обогащению урана, оно же изыскивало и компромисс – как дать Ирану вести дальнейшие исследования в сфере мирного атома, не возбуждая подозрений в работе над ядерным оружием. С подачи руководителя МАГАТЭ Мохаммеда аль-Барадеи была предложена следующая компромиссная схема: Иран отдает свой низкообогащенный уран на дообогащение в Россию, оттуда дообогащенный примерно до 20% уран идет во Францию, т. к. только французы владеют технологией изготовления ядерного топлива для тегеранского исследовательского реактора, и уже потом это ядерное топливо поступает в Иран.

Дальше начался изнурительный торг: Иран то соглашался с предложением, то выдвигал различные дополнительные условия, то отвергал его совсем. Еще недавно Иран в принципе отказывался передавать свой уран кому-либо. Затем соглашался передавать его на дообогащение в третьи страны – только небольшими порциями. Потом снова отказывался передавать уран и заявлял о намерении дополнительно закупить его на внешних рынках. Также в Тегеране высказывались предложения исключить из схемы Францию и осуществлять обмен низкообогащенного урана на топливные стержни непосредственно на территории своей страны.

МАГАТЭ же требовало, чтобы Иран полностью и безотлагательно выполнил резолюции Совета Безопасности ООН и требования Совета управляющих Агентства, включая немедленный отказ от эксплуатации второго завода по обогащению урана. В ответ иранский парламент потребовал от правительства сократить сотрудничество с Агентством. Разумеется, не стал молчать и иранский президент Махмуд Ахмадинежад. Со свойственной ему прямотой он заявил в прямом эфире национального телевидения: «Иранская ядерная проблема решена… Мы больше не будем вести переговоры по этому вопросу. В переговорах нет необходимости».

Это был своего рода ответ на резолюцию Совета управляющих МАГАТЭ. В дополнение Ахмадинежад заявил, что Запад боится «не иранской бомбы, а научно-технического прогресса исламской республики». Очевидно, чтобы наглядно продемонстрировать недоброжелателям «научно-технический прогресс исламской республики», он объявил, что Иран построит еще 10 заводов по обогащению урана.

Но в середине января МАГАТЭ и Иран вновь объявили, что соглашение по обогащению урана по-прежнему возможно. Потом последовало упомянутое заявление Ахмадинежада о том, что нет никаких проблем с передачей иранского урана на дообогащение за границу. И вот – новый сюрприз. Теперь, по версии Тегерана, он готов и самостоятельно дообогащать уран, и передавать его с той же целью третьим странам, и покупать уран у третьих стран, и при всем этом продолжать сотрудничать с МАГАТЭ. При этом иранский лидер в очередной раз отметает как «сионистскую и империалистическую клевету» все подозрения в намерениях создать атомное оружие.

«В ядерном центре в Натанзе имеются возможности для обогащения урана выше уровня 20%, вплоть до 80%. Однако мы не нуждаемся в этом. Вся наша ядерная деятельность осуществляется под полным контролем Агентства (МАГАТЭ). Разве можно создать атомную бомбу под таким контролем? В создании оружия массового уничтожения нуждается тот, кто не уверен в своем будущем. Мы в своем будущем уверены», – заявляет иранский президент.

Со своей стороны, американские власти, пообещав ответить Ирану новыми санкциями на его решение приступить к обогащению урана, не замедлили воплотить угрозы в жизнь. В среду стало известно, что Минфин США наложил запрет на сделки американских фирм с четырьмя инженерно-строительными компаниями, принадлежащими Корпусу стражей исламской революции (КСИР). Предполагается также заморозить активы этих компаний и счета возглавляющего строительное подразделение КСИР генерала Ростама Касеми, подпадающие под юрисдикцию Соединенных Штатов.

Представители Франции и США также объявили, что намерены приступить к разработке новых санкций против Ирана в Совете Безопасности ООН. «Нет другого выбора, кроме как начать работу над принятием новых санкций», – заявил французский министр обороны Эрве Морен в Париже после переговоров с главой Пентагона Робертом Гейтсом.

Но наиболее жестко по этому вопросу уже высказались израильские власти. Премьер-министр страны Биньямин Нетаньяху потребовал, чтобы мировое сообщество задействовало не умеренные, а «калечащие» санкции против Ирана

Иранские официальные лица к подобным намерениям относятся философски. «Со времени исламской революции мы пережили 31 год, и в грядущем будем хорошо жить, ничего страшного не будет. Иран – это единственное исламское государство, которое запускает сегодня спутники. Сейчас мы являемся не только импортерами: многие государства пользуются товарами нашего производства», – заявил вчера иранский посол в России Саджади.

А неугомонный Ахмадинежад еще и насмехается над врагами. «Эпоха доминирования Запада на мировой арене подходит к концу, – заявляет он. – Запад зашел в тупик – политический, экономический, культурный и военный».

'''Сложившуюся ситуацию вокруг Ирана для КМ.RU комментирует доцент факультета международных отношений Санкт-Петербургского университета, сотрудник Центра изучения современного Ближнего Востока Александр Сотниченко:'''

– Строго говоря, следуя букве Договора о нераспространении ядерного оружия, Иран имеет полное право на самостоятельное обогащение урана до 20%, причем даже без надзора инспекторов МАГАТЭ. Тем не менее, Иран согласен на инспекции МАГАТЭ, и даже сам их приглашает, когда возникают разного рода сомнения по поводу иранских атомных объектов. Более того, последние 10 лет МАГАТЭ тратит львиную долю всех своих сил и средств на проверки Ирана. И, тем не менее, ничего, свидетельствующего о готовности Ирана производить атомное оружие, не обнаружено. Более того (это и для американцев не секрет), известно, что комитет по разведке делал соответствующий доклад в Конгрессе США, и там пришли к выводу, что как минимум с 2003 года никаких мероприятий в направлении создания атомного оружия в Иране не проводится.

Претензии американцев в отношении обогащения иранского урана на самом деле на редкость циничны. Собственно говоря, тот самый исследовательский реактор в Иране, вокруг которого сейчас ведется спор, построен американцами. Более того, этот реактор, и еще 10 таких же, которые собирались построить, должны были иметь возможность производить и оружейный продукт. Тогда американцев это не смущало. Но произошла революция, и, как в известном анекдоте, «концепция поменялась».

Сегодня же заявления иранского руководства о мирном характере своей атомной программы кажутся вполне достоверными. И дело – не в какой-то особенной искренности: у них в принципе нет, и в ближайшее десятилетие не будет ни технологий, ни мощностей для создания атомного оружия. Даже имеющийся у них уран, 1200 или 1500 кг, предельно низкого качества. То, что они смогли обогатить сейчас в Натанзе, – речь в любом случае идет о нескольких килограммах, которых может хватить только для использования тегеранского реактора в исследовательских… ну, может, еще и в медицинских целях.

Зато шумиха поднята на весь мир. У нас раздражены, что иранцы несколько месяцев торговались с передачей урана на дообогащение нам. Но иранцы заявили в конце концов: давайте производить обмен на иранской территории. Или даже на турецкой, как Эрдоган предложил. Тут уже Запад отказался: мол, отдавайте весь уран и ждите, когда его дообогатят. Чем лишь укрепил иранцев в их подозрениях, что уран им не вернут. Они и так не доверяют Франции, обманувшей их именно по урановому вопросу. Не сильно доверяют нам – и не без причины. Вспомните, сколько мы уже переносили окончание АЭС в Бушере, вспомните эту позорную историю с С-300. Потом, пусть и в осторожной форме, но российское руководство допустило и наше возможное участие в антииранских санкциях. Доверие к нам в Иране за последний год сократилось катастрофически.

Виновато, конечно, и иранское руководство с его скандальными заявлениями и демонстративными ракетными испытаниями. Тут – и национальная гордость, боязнь показаться слабыми и сдавшимися, и особый шиитский дух жертвенности и отчаяния. Все вместе, да еще с некоторыми личностными особенностями, и дает тот поток дерзких и задиристых высказываний тегеранских политиков, которые даже для нас, не говоря уж о европейцах, звучат как экстремистские.

Этим пользуется в первую очередь Израиль, точнее, его правящие круги. Они уже на весь мир развернули настоящую кампанию, где Ахмадинежада подают как нового Гитлера, да еще и рвущегося к ядерному оружию. Израильские профессора сейчас ездят по всему миру, читают в ведущих университетах соответствующие лекции, к нам в СПбГУ тоже недавно заезжали.

На самом же деле правящая коалиция Израиля – Нетаньяху и Либерман – сейчас заинтересована в нанесении удара по иранским ядерным объектам. Их избиратель ждет от них решительных действий. К тому же Иран с Израилем не граничит, так что ответить на удар ему будет проблематично. Основной иранский союзник в регионе, ливанская «Хезболла», удара по Израилю нанести не сможет: приграничные районы разделены миротворческими войсками. ХАМАС локализован в Газе. Да и вообще, иранцы – шииты, а арабы – сунниты, так что иранцев арабы и так недолюбливают, а уж воевать из-за них точно никто не будет, даже Сирия.

Так что в течение первого полугодия этого года Израиль действительно может нанести удар по иранским объектам. Весь вопрос – сумеют ли они или американцы уговорить соседей дать для этого воздушный коридор. Турция, правда, уже ответила прямым отказом, и Иордания тоже не согласится. А вот Саудовская Аравия может на это пойти. Саудовские правящие круги тесно связаны с США, а Иран они всегда воспринимали как потенциальную угрозу своим позициям в регионе. Хотя, конечно, и тут заранее спрогнозировать ситуацию непросто.