«Нехорошая республика» Саакашвили

Президент Грузии выступил перед членами правящей партии в Батуми

Если бы 08.08.08 Саакашвили сказали: «Миша! Тебя расстреляют, если ты сию же секунду не прекратишь бомбить Южную Осетию» – Мишико ответил бы томным, чуть слышным голосом: «Делайте со мной что угодно, но не прекращу!»

Объяснимся: Михаил Саакашвили, президент одной маленькой, но очень горНой республики, занимает ее почти единолично. Надо сказать, что республика эта – Грузия – давно уже пользуется если не плохой, то, во всяком случае, странной репутацией. Еще несколько лет назад ее владельцем был Эдуард Шеварднадзе, человек почтенный и очень деловой. Но после того, как ему подарили «розы», он отчего-то «зачах» и отказался от всех прав на приватизацию. А в республике между тем стали происходить необъяснимые вещи: в Грузии стали умирать люди. Те, которые отошли в мир иной по естественной необходимости, мало кого интересовали. О других, которые могли претендовать на «наследство» Шеварднадзе, вроде Зураба Жвании или Бадри Патаркацишвили, рассказывали легенды, но, как бы то ни было, жилец Саакашвили умудрился остаться «на хозяйстве» в гордом одиночестве.

Итак, Миша проснулся, разлепил склеенные веки и увидел, что отражается в трюмо в виде человека с торчащими в разные стороны волосами, с опухшей, покрытою черной щетиною физиономией и изжеванном галстуке. Таким он увидел себя в трюмо, а рядом с зеркалом увидел неизвестного человека, одетого в бело-сине-красные цвета и голубой берет.

Произошла пауза, после которой, сделав над собой страшнейшее усилие, Мишико выговорил:

– Что вам угодно? – и сам поразился, не узнав своего голоса.
– Однако! Я чувствую, что вчера после чачи вы пили портвейн! Помилуйте, да разве это можно делать! Позвольте представиться: Иван Бездомный!
– Извините, я на минуточку!

Миша прокрался на передний край к телефону.

– Да! – раздался в трубке резкий и неприятный голос генерального секретаря НАТО Андерса Расмуссена.
– Здравствуйте, это я, Саакашвили. Тут у меня сидит Иван Бездомный…
– Как, уже?! Быстро он! Вы, это… берегите себя, а мы уж, если что, за Вас отомстим.

У Мишико оборвалось сердце, он пошатнулся. Слова эти были настолько неожиданными и нелепыми, что он решил, что ослышался. В полном смятении Миша рысцой побежал в резиденцию и застыл на пороге. Волосы его шевельнулись, на лбу появилась россыпь мелкого пота. Гость пребывал там уже не один, а в компании.

– Я вижу, вы немного удивлены, дражайший Михаил Николозович? – осведомился Иван у лязгающего зубами Саакашвили. – А между тем удивляться нечему. Это мои друзья – Сергей Багапш и Эдуард Кокойты.

– И друзья мои требуют свое законное место, – продолжил Бездомный, – так что кое-кто из нас здесь лишний. И мне кажется, что этот лишний – именно вы!

– Они, они! – на горский мотив пропел Кокойты, во множественном числе говоря о Мише. – Они вообще в последнее время жутко свинячат. Пьянствуют, вступают в связи с секретаршами, используя свое положение, ни черта не делают, да и делать ничего не могут, потому как ничего не смыслят.

– Охрану зря гоняет казенную! – вспомнил про удачный налет Багапш, жуя шашлык.

– БРЫСЬ! – раздалось вдруг откуда-то сверху.

И тогда Грузия завертелась вокруг Мишико, он ударился (уже в который раз!) головой и, теряя сознание, подумал: «Я умираю...». Но не умер. Открыв слегка глаза, он увидел себя сидящим на чем-то каменном. Рядом стоял человек в черной мантии и молоточком в руке.

– Умоляю, скажите, какой это город?
– Однако! – сказал тот «с молоточком».
– Я не пьян, – хрипло ответил Мишико, – со мной что-то случилось, я болен... Где я? Какой, какой это город?
– Ну, Гаага, международный трибунал…

Саакашвили тихо вздохнул и повалился на бок. Ни который сейчас час, ни какое число, ни какого месяца, Мишико решительно не помнил и, что хуже всего, не мог понять, где находится.

– Где я?
– Вы – на проспекте Царицы Тамары, господин президент!
– К черту подробности! В каком я городе?
– В Батуми!

И вот проклятая зелень перед глазами растаяла, стали выговариваться слова, а главное, Саакашвили кое-что припомнил. Сегодня у него – выступление перед товарищами по правящей партии. А сон, что называется, в руку (или на язык?): его выступление будет образным и метафоричным – благодаря персонажам из ночного кошмара.

– Я хочу, чтобы все понимали, в каком состоянии находится наша политическая система, наше международное и экономическое положение. По-прежнему исходит опасность от нашего непосредственного соседа, который ворвался в нашу квартиру и занял самую большую нашу комнату, занял коридор в самом центре этой квартиры, – вдохновенно начал Мишико. – Или мы будем очень успешной страной, или Грузии не будет вообще!

Чтобы хоть как-то мотивировать заселение Ивана Бездомного в центральный коридор (это Абхазия или Южная Осетия?) и «самую большую комнату», Саакашвили сравнил ситуацию с известным произведением Михаила Булгакова. Мишико несло:

– Они и не скрывают, что их раздражает наша излишняя образованность, цивилизованность и успешность, и что они вообще хотят убрать нас с этой квартиры.

Внимательно слушавший «пирамидонный» (лекарство такое) бред, Багапш отложил наушники.

– Ты грузинам завидуешь? – задумчиво спросил он у Кокойты
– Кому?!!!
– Ну, их «излишней образованности», «успешности».
– Что-то не припомню, куда и когда они «успели».
– Так что же говорит этот человек?
– А он попросту соврал. Его так и зовут – «гражданин соврамши».

Этот диалог, как и многое другое, благополучно миновал уши Саакашвили. Ведь он был очень занят, вещая про Грузию, которая (дословная цитата) «не может стоять на четырех ногах». Мишико вдруг представился огромный черный кот, лапы которого постоянно разъезжаются в разные стороны. Чтобы успокоиться, он вспомнил про Всемирный банк, обещавший издать отдельной книгой «успехи Грузии». «Грузинские реформы абсолютно уникальны для всего мира, им нужна популяризация», – убедил грузинский лидер собравшихся товарищей.

Названия у этого бестселлера пока нет. Может, «Гангстер и свита»?